Анатолий Эль Мюрид: Иранский компромисс

Проходящая в Женеве встреча «шестерки» и Ирана по ядерной проблеме на уровне министров иностранных дел, как это принято говорить, становится прорывной. Судя по всему, стороны всерьез намерены прийти к соглашению.

Министр иностранных дел Ирана Мухаммад Зариф сразу «взял быка за рога» и подогрел интерес к встрече, заявив, что его делегация привезла на встречу принципиально новые предложения.СМИ, комментируя встречу, сразу отметили совершенно иную, чем раньше, атмосферу саммита – она была более раскованной и дружелюбной – во всяком случае, внешне.

Вероятно, представители «шестерки» были заранее осведомлены об иранских инициативах и отнеслись к ним весьма положительно.

В чем суть предложений? Об этом сказал чуть позже сам министр Зариф. Внешне – ничего нового. Иран предлагает поэтапное решение проблемы.

На первом этапе – признать право Ирана на ядерную энергетику. Второй – Иран гарантирует использование ядерной энергии в мирных целях. Третье – снятие санкций.

Первый и третий этап ни у кого возражений не вызывают. А вот второй и является камнем преткновения. У Ирана требуют гарантий, которые сводятся к двум принципиальным моментам – он должен снизить степень обогащения топлива с 20% содержания изотопа урана-235 до более низких уровней.

Такое обогащение снимает проблему, с которой носится израильский премьер Нетаньяху, рисуя разные красные черточки на своих схемах. Стоит отметить, что и 20% уран не слишком пригоден для производства ядерного оружия – если его не дообогатить.

У Ирана нет ни промышленного, ни даже лабораторного способа производства инициирующих устройств, без которых уран любой степени обогащения не может стать ядерной бомбой. Но Израиль озабочен – и США вынуждены учитывать бешеный напор союзника.

В этом вопросе, похоже, Иран готов уступить. Он может снизить степень обогащения топлива, что потребует от него изменений в конструкции своих реакторов, рассчитанных на 20% уран. Скажем, Тегеранский ядерный реактор, который изначально был рассчитан на 93% топливо, реконструировали уже один раз аргентинцы и снизили требования к степени обогащения.

Вторая проблема гарантий – допуск инспекторов МАГАТЭ на все без исключения объекты, на которых могут проводиться ядерные исследования. До этого камнем преткновения был объект в Парчине, против посещения которого иранцы категорически возражали. По их словам, это чисто военный объект, который не имеет никакого отношения к ядерной программе, поэтому никаких экскурсий туда проводить они не намерены. Похоже, и здесь возможен компромисс.

По мнению Зарифа, реализация всех трех этапов может занять примерно год. Однако как раз американцы не готовы так затягивать процесс – госсекретарь Керри вначале выразил пожелание закончить все за полгода, а затем вообще сообщил, что при желании можно управиться за несколько месяцев.Спешка США понятна – теракт в Восточной Гуте, который был откровенно направлен на срыв ирано-американского сближения, показал – и в регионе, и в самих США есть немало людей и сил, которые готовы пойти на любые меры, чтобы все осталось как прежде.

Затягивать в таких условиях процесс попросту опасно – еще одну провокацию Обама может и не выдержать. Иран же ему позарез нужен для замены прежней обанкротившейся политики, где он опрометчиво поставил на «братьев-мусульман» как свой инструмент влияния на Ближнем Востоке.

Иранцы прекрасно понимают сложное положение, в котором находится американский президент, и сознательно провоцируют его на уступки, заявляя о слишком уж продолжительном сроке достижения договоренностей.

Встреча в Женеве носит ключевой характер, хотя и не приведет к формальным договоренностям. Если собеседники договорятся по принципам урегулирования, впереди еще работа экспертов, которые детально проработают все этапы.

Однако в этот раз им придется уже не препираться по мелочам, а готовить полноценный пакет документов, с которым можно будет встречаться уже на самом высоком уровне и закрывать вопрос.

Видимо, окончательное урегулирование займет не менее трех-четырех месяцев. Дальнейшее удлинение срока будет означать, что США не слишком идут на уступки со своей стороны. Однако это маловероятно.