Писатель Левенталь — о сирийском вопросе и поспешных ответах

Относительно тех комментаторов, которым не терпится скорее «томагавков», есть только один корректный вопрос: за деньги или по любви?

Ну, с теми, кто за деньги, — всё понятно: работа у них такая и нету других работ. А вот которые по любви — что это за любовь? За что — любовь? А вот это уже вопрос некорректный, потому что любят на самом деле не благодаря, а вопреки.

Вопреки здравому смыслу — потому что после того, как в Европе и США много раз сказали, что красной чертой для Асада будет применение химического оружия, действие это для Асада было бы равносильно просьбе всем кому вздумается бомбить Сирию.

Вопреки разуму — потому что вооруженный дедуктивным методом разум говорит нам, что никто никогда не бомбит другую страну из-за несоблюдения прав человека или международных норм (в Саудовской Аравии регулярно то девочку камнями забьют, то слишком красивого мужчину за границу выдворят, а гомосексуалам просто рубят головы — вот куда, казалось бы, «томагавком» запульнуть, — и однако же саудиты предлагают оплатить удар по куда более светской Сирии, а Штаты с благодарностью приглашение принимают), и уже одно это повод задуматься о бенефициарах будущего пира, — но нет, как говорилось в анекдоте «что тут думать, трясти надо!».

Вопреки очевидности — потому что никаких доказательств причастности Асада к химическим атакам так и не предъявлено (ну где они? где на них можно посмотреть?), но «там же демократическое правительство, а оно врать не может».

Вопреки — и это главное — правительству собственной страны, потому что если Кремль против ракет, то нам нужно обязательно быть за. Не потому что мы что-то взвесили и о чем-то подумали, а просто потому, что заранее работает принцип: послушай, что скажет Кремль, и скажи наоборот.

Декарт строил здание аподиктической науки на трех точках опоры: я существую, я мыслю, я мыслю себя мыслящим; здесь для формирования логичной и непротиворечивой картины мира требуется только одна: «всё, что исходит из Кремля, — зло». Соответственно, всякий, кто с этим безоговорочно согласен, признается носителем абсолютно истины, а всякий, кто хотел бы что-то уточнить, объявляется пособником зла.

Блогеры и писатели так прямо и говорят: нет необходимости думать, нет времени объяснять — уверуй. Уверуй в то, что Асад травил мирное население химией. Уверуй в то, что Навальный — первый честный политик России. Уверуй в то, что у нас (а чаще: у вас — ибо по случайному совпадению огромное большинство уверовавших живут за пределами России) вот-вот настанет новый 1937-й…

Среди прочих аргументов предъявляется и такой: вам что же, хочется быть в компании с Ираном и Северной Кореей? Все цивилизованные страны уже согласились с тем, что Асад должен быть уничтожен, и только Ванька как обычно стоит и чешет репу…

И что-то совсем уж несуразное лезет в голову — какая-то реклама из девяностых про деда, которого уговаривают не то купить акции, не то сделать вклад. Все уже купили, один дед сомневается, и всем уже понятно, какой он смешной со своими сомнениями, ведь всё так просто, всем известно, что… И мы сегодня прекрасно знаем, что стало с теми акциями и с тем вкладом.

Не тащите за рукав! А что если нам хочется быть в одной компании с Финляндией и Данией и вовсе не хочется быть в одной компании с Саудовской Аравией и Катаром? Что если нам хочется быть заодно с большинством населения тех же Соединенных Штатов, а не с сенатором Маккейном, чье отношение к проблеме видно из того, что во время слушаний в сенатском комитете он играл с телефоном в покер?

Голосуй сердцем, голосуй или проиграешь (скорей, то есть, не раздумывая), украинский банк «Селенга» вклады принимает, голосуй не за, голосуй против, нужно набрать хотя бы миллион голосов, Хасбулатов — зло (а Гайдар, соответственно, великий экономист), неважно, нравится тебе кандидат или нет, нужно скорее брать, если проголосуете за коммунистов, будет гражданская война, — в основе тут везде одно и то же: картина мира, построенная на одной-единственной точке опоры.

Поразительно, что люди, исповедующие эту — мифопоэтическую, если называть вещи своими именами, — картину мира, считают себя прогрессивными, современными или даже креативными.