Бомба под единство России заложена в самом ее центре

Угроза исламского терроризма отныне исходит не с Северного Кавказа, а из Поволжья.

Угроза распада России из-за подогреваемого извне сепаратизма национальных республик в последнее время отошла на задний план и больше не воспринимается как реальная. Но ее место тут же заняла другая – возможность распада на религиозной основе, точнее, на базе радикального ислама. Наиболее отчетливо происходящие процессы видны на примере Поволжья. Сегодняшняя ситуация там напоминает ту, что была на Северном Кавказе 15 лет назад, только все протекает быстрее.

14 мая был презентован доклад «Карта этнорелигиозных угроз: Северный Кавказ и Поволжье», подготовленный рабочей группой Института национальной стратегии, в котором описано, с какой стороны следует ожидать опасности. Именно 15 лет назад Северный Кавказ перестал восприниматься в массовом сознании россиян как часть России, сказал соавтор доклада Раис Сулейманов, пишет «Регнум».

По его словам, после распада СССР в Поволжье произошел «религиозный ренессанс», и этим воспользовались зарубежные религиозные центры. В регион потянулись турецкие и арабские проповедники, а некоторые молодые жители региона отправились изучать ислам в арабские страны, где их напичкали ваххабизмом по самую макушку. Вернувшись, они заняли посты в системе духовного правления мусульман, и распространение ваххабизма продолжилось.

Процесс пошел по нарастающей. Уже к 2010 году, говорит Сулейманов, среди последователей ваххабизма появились бизнесмены и чиновники, произошло сращивание бюрократии, бизнеса и ваххабитского духовенства в так называемый «ваххабитский холдинг». В довершение всего на юге Татарстана появилась банда боевиков со своим военным лагерем, что ознаменовало приход терроризма в этот регион.

На Северном Кавказе терроризм начался гораздо раньше. Как отмечает другой соавтор доклада, историк, руководитель аналитического бюро AlteetCerte Андрей Епифанцев, в период децентрализации власти в России в 90-е годы различные течения дали возможность населению Северного Кавказа самоорганизоваться по другим принципам – религиозному или этническому. Результатом стало то, что теперь значительная часть жителей этого региона не ощущают себя гражданами России.

Распространяющийся в данных регионах религиозный исламизм – вовсе не религиозное течение, а идеология, говорит руководитель кавказского сектора Российского института стратегических исследований Яна Амелина. По ее мнению, необходимо создать новую общегосударственную идеологию с религиозной составляющей, способную противостоять вызовам ХХI века.

Также эксперты предупредили об опасности распространения идей радикального ислама в среде мигрантов. «Мигранты испытывают враждебность к обществу, в котором они оказались. Это прекрасная среда для распространения фашистской идеологии на религиозной основе», – заявил президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов на пресс-конференции в «Интерфаксе», представляя доклад об этнорелигиозных угрозах на Северном Кавказе и в Поволжье.

Низкооплачиваемые рабочие, которых российский бизнес жадно завозит в страну в немыслимых масштабах (а власти поощряют этот процесс), способны создать в будущем проблемы, которые не измерить никакими деньгами.

Правда, власти в последнее время начали понемногу приходить в сознание и понимать, что такая миграция – зло, но воплощения в конкретных мерах это пока не нашло. По словам Ремизова, в риторике власти массовая миграция уже признается проблемой, чего еще полтора года назад не было.

«Принимаются какие-то меры, очень маленькие шажки. Эти шаги абсолютно недостаточны, чтобы решить проблему массовой миграции», – считает он. «Без введения визового режима и серьезного давления на работодателей ничего сделать нельзя», – добавил эксперт.

Упрощение же миграционной политики может привести к печальным результатам: «В итоге может произойти подлог. Юридически вместо облегчения получения гражданства для русскоязычных будет нечто совершенно другое – облегченная натурализация для граждан бывшего СССР. Изменить это можно только корректировкой закона о соотечественниках».

То есть нужно прописать, что далеко не каждый гражданин бывшего СССР, знающий несколько русских слов, – соотечественник.



Эксперт предложил искоренить покровительство исламизму в верхах, изменить миграционную политику, обеспечить отсутствие дискриминации русских в национальных республиках.

Религиовед, доцент МГЛУ Роман Силантьев в ходе пресс-конференции предложил запретить ваххабизм, без чего проблему решить не удастся. «Запрет даст хотя бы такую возможность. К счастью, пока это еще лечится», – сказал он.

Грядущий распад будет отличаться от обычного представления о нем тем, что сначала произойдет социальная часть процесса, и только затем – территориальная. Первая будет выражаться в утрате государством базовых прерогатив, таких как верховенство его юрисдикции на всей территории страны, поддержание базовых стандартов в сфере права и безопасности, определенного уровня лояльности и солидарности граждан, монополия на легитимное насилие и так далее. Некоторые из вышеперечисленных симптомов, к сожалению, уже можно наблюдать в исламских регионах.

Видно фактическое выпадение из правового пространства России ряда регионов. Это Чечня с беспрецедентной автономией ее силовиков, фактическим иммунитетом от преследования для отдельных лиц, ограничениями в деятельности федеральных структур власти на территории республики, включая силовые и специальные службы, пишет «Независимая газета». Это Ингушетия и Дагестан, где в лице подполья сложилась, по сути, параллельная система власти, обладающая как ресурсами воздействия на официальную власть и бизнес, вплоть до теневого налогообложения, так и относительной легитимностью в глазах части населения. При всем различии условно «чеченского» и «дагестанского» сценариев развития событий в обоих случаях прослеживается одна общая черта: формирование де-факто неподконтрольной федеральному Центру системы организованного насилия.

Далее: наблюдается формирование этнократий практически во всех, даже благополучных республиках РФ, тенденции к правовому партикуляризму (Татарстан, Башкортостан, Якутия, Тува). Дискриминация в пользу титульных этносов национальных республик в системе государственной службы является негласной нормой, правящие элиты и/или контрэлиты этнических регионов активно разыгрывают этническую или религиозную карту для решения своих задач. В большинстве случаев за национальным вопросом стоит вопрос имущественный, так как в чиновничьем государстве именно обеспечение доминирования титульной нации в административном аппарате позволяет ее элите приватизировать доступ к региональным активам.

И, наконец, это прогрессирующее распространение радикального политического исламизма. Исламистский радикализм в России представляет собой не столько богословское, сколько политическое явление – по сути, интегральную революционную идеологию, на базе которой формируется самоподдерживающаяся социальная антисистема, то есть сообщество, выступающее деструктором того общества, к которому оно принадлежит, и при этом питающееся его слабостями.

Сегодня эта антисистема находится в состоянии экспансии – территориальной (распространение на этнические регионы Поволжья, которым прежде собственно политический исламизм был чужд), этнической (пропаганда среди немусульманских народов), социальной (распространение по социальным стратам и этажам). В целом наиболее тревожной представляется экспансия исламистских, в том числе непосредственно ваххабитских сетей в трех различных, но критически важных типах социальных сред: молодежь, бюрократия, криминальный мир.

Противостоять исламской радикальной угрозе надо сразу по всем направлениям. В частности, в республиках Поволжья, где доля и социальная роль русского населения остаются высокими, но постепенно сокращаются, необходимо предотвращение его дальнейшего оттока. Для этого требуются меры по предотвращению этнической дискриминации в доступе к государственной службе и иных сферах, по обеспечению прав родителей выбирать стандарт языкового образования, поощрению деятельности русских организаций в культурно-просветительской и правозащитной средах.

В условиях, когда местные этносы фактически (а подчас и юридически) имеют собственную государственность, единственной государственностью русских является сама Российская Федерация. Поэтому последняя должна стоять на почве интересов русского присутствия в критически важных регионах, чтобы совсем не лишиться там своей опоры.