Николай Ващилин: я бы дал Путину в зубы, что он бы их не собрал

На модерации Отложенный

Человек не слишком известный, Николай Ващилин является обладателем такой – нарочно не придумаешь – биографии, что даже не очень верится. Он занимался в той же секции дзюдо, что и Владимир Путин, Василий Шестаков и Аркадий Ротенберг, дружил с Георгием Полтавченко и Константином "Могила" Яковлевым. Стал вице-чемпионом по самбо СССР среди молодежи в 1965 и 1967 годах. Много лет работал внештатным агентом КГБ, по основной профессии – каскадер, ставил трюки в «Трех мушкетерах», работал замдиректора «Три Тэ» у Михалкова в первой половине 90-х, был директором баскетбольного клуба «Спартак» в Петербурге – во второй, потом был директором санкт-петербургского филиала общества «Спортивная Россия», а сегодня – пенсионер, живет в Санкт-Петербурге, забытый старыми знакомыми и товарищами.

Петербургский портал «ЗакС.ру» взял у него интервью. Он называет старых знакомых Вовой и Жорой и не хочет с ними общаться.

О том, как опекал юного Путина: «У нас рядом, на Декабристов, 21, было кафе-мороженое. После тренировки я вел малышей туда. Где-то по 30 копеек я за каждого платил. Водил и секцию Путина».

О том, называл ли патриотичный Путин предателем Ващилина-стилягу: «Во всем обществе было презрительное отношение: стиляга, подражаешь Западу, нашим врагам. Путин был воспитан этим обществом, но фразу „ты стиляга, ты предатель“ от него я не слышал. Если бы услышал, я бы так ему дал в зубы, что он бы их не собрал».

О том, почему не стал другом Путину: «В 1969 году у нас появился новый старший тренер – Леонид Ионович Усвяцов. Как теперь мне известно, два раза он сидел в тюрьме. Мы с ним не сошлись. Я перешел за нашим прежним старшим тренером А. С. Массарским в „Зенит“, а остальные вместе с Вовой Путиным остались».

О математических способностях Аркадия Ротенберга: «Я его знаю как маленького бедного еврейского мальчика. И вдруг не миллионер, а миллиардер! Да он считать до этих чисел не умеет! Он же заочное отделение Института физкультуры закончил! Заочное. В наше время считалось, что если на заочном в Лесгафта учишься, то ты дурак. И вдруг он миллиардер!»

Про дружбу с Константином «Могила» Яковлевым: «Я ставил трюки для фильма „Д’Артаньян и три мушкетера“ и искал спортсменов. Костя и его дружок Топоров были мастерами спорта (Костя – по борьбе, Топоров – по боксу). И они со мной ездили во Львов сниматься в спортивной массовке, играли гвардейцев.

О работе в КГБ: «На втором курсе института меня завербовали, я стал внештатным сотрудником.

Я знал, чем занимается Володя Путин, он знал, чем занимаюсь я».

«Туда подбирают только тех, кто совершенно бескорыстно хочет пожертвовать своим временем, чтобы помочь родине. И я, и Полтавченко – мы сотрудничали именно из таких соображений. Правда, он потом пошел в штат, получал за это деньги».

Об амбициях Путина: «Путин с детства мечтал стать сильным и могущественным. А могущественнее КГБ конторы не было в СССР».

О том, как общался с Путиным последний раз: «В 1998 году у нас был фестиваль боевых искусств. Путин тогда приехал из Москвы. Мы пожали друг другу руки, мой начальник по КГБ Витя Минаков (мы еще продолжали дружить и работать) нас представил. Мы посмеялись с Вовой, но не стали говорить, что давно знаем друг друга».

О знакомстве с Георгием Полтавченко: «Мы были дружны с его дядей – Володей Казаловым. Я видел Полтавченко еще пацаном. В 8-м классе мы ходили в школу его отмазывать. Его били десятиклассники, и мы с его дядей пошли поставить их на место. Тогда я в первый раз его и увидел. Сказал ему: „Жорик, не бойся теперь, ходи спокойно“».

О том, как изменил жизнь Полтавченко: «Я хорошо знал его отца. Он мне однажды говорит: „Жорка с ума сошел, хочет быть моряком! Я сам моряк, я не хочу, чтобы он был моряком. Отведи его в институт, покажи, что там есть что-то интересное“. Я учился в ЛИАПе (Ленинградский институт авиационного приборостроения). Отвел его туда, показал кафедры, показал самолет, познакомил с преподавателями. Он посмотрел, ему понравилось. Говорит: „Да, я буду сюда поступать“».

О сегодняшних отношениях с Полтавченко: «С тех пор как он приехал, мы даже ни разу не общались. Я позвонил его матери (мы с ней больше общаемся), говорю: „А чего Жорка-то не звонит?“ Она отвечает: „Так занят, даже мне не звонит“».

О том, хочет ли возобновить общение с Путиным и Полтавченко: «Если кто-то вдруг попросится в мою компанию – Полтавченко или Путин, я им, скорее всего, откажу, потому что мне приятнее быть одному. Потому что вот эти начинаются общие разговоры, трепотня. Я этого очень не люблю. Я Полтавченко спасал от бандитов, делал это на добровольных началах. А он, будучи обязан по долгу службы, меня не спасает ни от бандитов: выйти на улицу страшно, то тут, то там драки, убийства; ни от гибели по вине властей, которые не обеспечивают инвалидов лекарствами. Я инвалид второй группы. Вот это его работа, вот для чего он нужен. А для того, чтобы сказать: „Ой, Жорик, приезжай, повспоминаем!“ – да пошел он на фиг».