Первый поход ислама на Западную Европу

После неудавшейся арабской интервенции в Византию, исламские воины завоевали  в 711 году Пиренейский полуостров. Аль-Андалус стал центром  иудейско-мусульманской культуры. 

Сегодня в Европе проживают около 40 миллионов мусульман, 15 миллионов из них – в ЕС. Несмотря на дебаты о скором закате христианского Запада, доля мусульман  составляет чуть более трех процентов от общего числа жителей ЕС. 

Но были времена, когда мусульмане действительно были близки к тому, чтобы с  мечом в руках овладеть Европой. Если бы это случилось, на стенах в школьных  классах в европейских странах висели бы не распятья, а суры Корана. События, которые не допустили такого развития, разворачивались в 711-732 годах. 

В то время мусульманские войска дошли не только до Средней Азии, но и  овладели Пиренейским полуостровом. Завоеватели проникли вглубь Франции, где были  повергнуты в 732 году Карлом Мартеллом. Некоторые регионы Испании и Португали до 1492 года оставались в Аль-Андалусе, крайней северо-западной части  мусульманского мира. 

После неудачной попытки мусульман осадить Константинополь в 678 году, усилились их действия в отношении оставшихся византийских владений в Северной  Африке. В 698 году арабы захватили столицу восточно-римского экзархата. Большая  часть местных берберов перешла в ислам. Один из них впоследствии стал грозой  всей Европы – Тарик ибн Зияд. 

Лодки сожжены 

Губернатор Танжера Тарик ибн Зияд в 710 году высадился с небольшим войском в  несколько сотен человек на мысе Гибралтар, получившем с тех пор его имя (Джабал  Тарик — «Гора Тарика»). Желанный трофей и слабая оборона вестготов привели к  тому, что Тарик уже спустя год на свой страх и риск, без приказа халифа из  далекого Дамаска, вновь организовал поход. С войском в 12 тысяч человек, состоявшем в основном из недавно перешедших в ислам берберских воинов и  африканских солдат, генерал в 711 году перешел пролив. По легенде, Тарик сжел  все лодки, на которых они прибыли. «Мы пришли не для того, чтобы возвращаться. Либо мы завоюем это место и закрепимся здесь, либо погибнем», - сказал он. 

Полководец вестготов просил короля Родериха, который вел в это время войну в  стране Басков, о помощи со словами: «На нас напало вражеское войско… Я не знаю, упали ли они с неба или пришли с земли».

Примитивные тактики оказались эффективными 

Король Родерих с войском в 100 тысяч человек направился на юг. В июле у реки  Гвадалете он встретил захватчиков. Пока те боролись с четким осознанием того, что Аллах принесет им победу, вестготы, поддерживаемые невольниками, были  довольно разрозненны и вынуждены были сражаться. В битве погибли около трети  мусульман. Родерих потерпел поражение и потерял собственную жизнь. 

Историки на протяжении долгого времени недоумевают, как исламские воины  сумели одолеть хорошо организованные войска вестготов. «Примитивные тактики  становятся эффективными, когда воин вдохновлен верой в победу и готов к  дальнейшим сражениям», пишет британский военный историк Джон Киган. 

Падение государства вестготов надолго оставалось в памяти современников. После поражения вестготов мусульмане начали завоевательский поход, остановленный  лишь в 732 году франкскими силами в битве при Туре.

Новые властители начали  открывать страну для арабов и берберов, которые со временем должны были  смешаться с местным населением. 

Последний бастион Омейядов 

Абд ар-Рахман (731/788), внук халифа Хишама, оказался единственным из  Омейядов, кто не был уничтожен Аббасидами в ходе восстания. Омейядам  потребовалось лишь 100 лет, чтобы создать крупнейшее в истории государство от  Магриба до Гиндукуша. Столицей был Дамаск. 

Но чем больше омейядские халифы купались в роскоши, тем сильнее формировалась  оппозиция. Их политическими лидерами стали Аббасиды, опиравшиеся на партию  четвертого халифа Али, чьи потомки в борьбе за власть потерпели поражение против  Омейядов. В 750 году на реке Большой Заб на территории Северного Ирака  состоялось решающее сражение. Аббасиды победили и устроили кровавую бойню среди  поверженных. 

Внуку халифа Абд ар-Рахману удалось бежать в Магриб. Там он создал войско, с  которым в 755 году прибыл в Малагу. Год спустя он одержал победу против  властителя, отдаленного родственника из Омейядов, и основал собственный эмират. Один из его преемников, Абд ар-Рахман III, создал в 929 году в Аль-Андалусе  собственный халифат. Таким образом, завоевание генерала берберов Тарика ибн  Зияда имело крайне большое значение для его потомков. 

В контексте сегодняшних конфликтов между иудеями и арабами интересно  заметить, что и те, и другие мирно сосуществовали в Аль-Андалусе. В некоторых  случаях иудеи даже помогали исламским завоевателям занять христианские города. Аль-Андалус стал центром иудейской и арабской духовной жизни. Лишь Реконкиста, процесс отвоевания христианами земель, закончившаяся в 1492 году, положила этому  конец. Арабы и иудеи должны были принять христианство, в противном случае они  высылались из страны. 

Центры интеллектуальной  свободы 

Несколько лет назад американский историк и лауреат Пулитцеровской премии  Дэвид Леверинг Льюис выдвинул в своей книге «Божьи испытания: Ислам и  становление Европы» (2008), тезис о том, что успешное отражение франками удара  со стороны мусульман положило начало возникновению «экономически недоразвитой, балканизированной и вражеской по отношению к собратьям Европы, которая, противопоставив себя исламу, объявила благодетелями наследственную аристократию, религиозную нетерпимость, культурный партикуляризм и нескончаемые войны». 

Но это довольно простой взгляд на ситуацию. В конечном счете, исламский мир  так же часто погружался в религиозную ненависть и гражданские войны, как и  Европа. Представители историков молодого поколения, Николас Ясперт (Крестовые  походы), Клаус Херберс (История Испании в Средние века) говорят о существовании  отрицательного и положительного мифов. 

Картина о грозящем наплыве кочующих племен с юга настолько же шаблонна и  неверна, как и романтическое прославление цветущего аль-Андалуса. Но то, что  Кордоба и Гранада были центрами интеллектуальной свободы и религиозной  терпимости, в то время как в Европе царили неграмотность и завоевательские  настроения, тяжело опровергнуть. 

В любом случае, мусульмане в Европе высоко почитают берберского генерала, с  которого все началось. Многие мечети в Германии названы в его честь – как, например, мечеть в Гельзенкирхене.