Чубайс против Глазьева

Если бы лично вам предложили на выбор два кредита – под 4-5 процента годовых и под 18 процентов, то какой бы вы выбрали? В России бизнес-кредит в среднем 16-18 процентов, на западе – 5-6 процентов. Задачка на смекалку – какой кредит выберет бизнесмен (если он, конечно, нормальный)? В России ставка рефинансирования ЦБ сейчас более 8 процентов, в развитых западных странах и США – менее 1 процента (0,25). Следствием всего этого стало то, что практически весь (за единичными исключениями) крупный и средний бизнес России находится сегодня в оффшорах. Начиная от крупных предприятий (типа «Норильского никеля») и заканчивая любой торговой сетью супермаркетов. Даже правительство РФ берет последнее время на западе кредиты по ставке 5,5%. В то же время Россия скупает долговые обязательства США на миллиарды долларов и получает "доход" по ставке 1,7% и менее. При всем желании заподозрить, что всё правительство у нас в нетрезвом уме и не в твердой памяти – сложно. Вопрос на засыпку – отчего же тогда это чудо происходит?

Академик Сергей Глазьев на днях направил В. Путину письмо, в котором предупреждает о финансовой войне со стороны развитых стран за обладание реальными ресурсами нашей страны, что вызвало неоднозначную реакцию со стороны либералов.

Еще прошлой осенью Владимир Путин заказал Российской академии наук проект «О комплексе мер по обеспечению устойчивого развития России в условиях глобальной нестабильности». Рабочую группу РАН возглавил вице-президент академии и член совета директоров «Роснефти» Александр Некипелов, а курировать работу со стороны Кремля было поручено советнику президента Сергею Глазьеву. Тот, разобравшись в сути дела, как ведущий специалист сделал соответствующие выводы.

Так, считает российский ученый, Запад наращивает свою валютную эмиссию и скупает реальные активы. С. Глазьев сообщил: по его данным, за последние два года было эмитировано 1,5 триллиона долларов, 1,2 триллиона евро и аналогичные суммы в иенах и фунтах стерлингов. Советник президента называет такой подход «легализованной агрессией», поскольку в условиях нашей экономической модели российский финансовый рынок зависит от иностранных денег. И на эмитированную валюту Запад способен поглотить российские активы. Хотя, попросту говоря, капитал этот будет фиктивным.

Как только стали известны лишь некоторые параметры проекта, неожиданно развернулась острая дискуссия вокруг еще даже не написанного академического труда.

Разумеется, оптимистические прогнозы авторов, такие, как 8 процентов прироста ВВП, 10 – промышленного производства, или 15-процетное увеличение инвестиций в основной капитал, просто не могли не вызвать раздражения в рядах российских экономистов либерального крыла с их извечным «пессимизмом».

А в адрес Сергея Глазьева посыпались откровенно оскорбительные выпады со стороны Анатолия Чубайса.

Но, похоже, гораздо опаснее в их глазах другие, еще не вошедшие в проект, но, по сути, стратегические тезисы авторов.

В первую очередь, речь идет о том, что Россия после выхода из острой фазы кризиса и присоединения к ВТО может оказаться перед реальной перспективой глобального поражения в финансовой войне. И в первую очередь потому, что новую фазу масштабной приватизации готова начинать в таких условиях, когда ее конкуренты, причем не только на Западе сосредотачивают в своих руках огромные свободные финансовые ресурсы. Для такого накопления, среди прочего, используется и самый примитивный инструмент в виде прямой денежной эмиссии. Тщательно маскируемой, впрочем, под антикризисные меры.

Тем временем, Россия, даже в этих условиях, упорно придерживается монетарных принципов финансовой политики: никакой антикризисной эмиссии. Хотя на рубеже 2008-2009 годов небольшая девальвация рубля - параллельно, между прочим, с союзным белорусским рублем - совсем неплохо сработала, жаль, что потом весь девальвационный эффект мы благополучно проели. И все это делается под благим предлогом необходимости «таргетировать» инфляцию путем сжатия денежной массы.

А ведь корни инфляции кроются, как известно, совсем в ином – в плохо контролируемом росте монопольных цен, тарифов и акцизов.

Да, наши финансисты-монетаристы в результате такой «последовательной» политики получают «относительно благополучные» показатели по инфляции. Но ведь и это - в основном благодаря тому, что дешевеют ультрасовременная импортная электроника или предметы роскоши, и уже почти не дорожает недвижимость – дальше просто некуда.

А вот продукты питания и потребительские товары нижнего ценового диапазона, тем временем, дорожают опережающими темпами. В итоге практически все тяготы «неравномерной инфляции» ложатся на плечи самых бедных слоев населения.

Великий комбинатор уверял, что в финансовую пропасть можно падать до бесконечности. Опыт современной России слишком уж наглядно убеждает в справедливости этой истины. Отечественный рубль, давно забывший обидное прозвище «деревянный», но так и не ставший по-настоящему «нефтяным», остается, по сути, суррогатом доллара, и в некоторой степени - евро. И дело даже не в привязке курса рубля к бивалютной корзине – это не более чем констатация реального положения дел. Куда хуже то, что сами же российские финансовые власти, под разными лозунгами, начиная с борьбы с инфляцией, вот уже полтора десятка лет старательно отбивают у населения страны остатки доверия к собственной валюте.

Очень показательно, что любые предложения кардинальных мер, которые помогли бы рублю слезть с «долларовой иглы» - даже если их предлагали вполне авторитетные и наделенные полномочиями специалисты - никогда не получали продолжения. Так было, к примеру, с идеей нынешнего заместителя председателя правительства Дмитрия Рогозина продавать нефть за рубли. Упаси вас боже, как будто прозвучало из Вашингтона, какие там рубли, даже за евро - ни-ни! Потом, так же беспардонно, похерили российское предложение создать «Газовый ОПЕК» наподобие нефтяного. Хотя уж «голубое топливо» продавать в Европу за евро нам никак, даже из Вашингтона, запретить нельзя. Многие годы, с завидной последовательностью, спускаются на тормозах такие проекты, как «союзный рубль», или совсем уж скромное по масштабам региональное лидерство российской валюты.

Фактически дважды России пришлось откровенно «взбрыкнуть», чтобы не погрузиться в пучину уже не ползучего вялотекущего финансового кризиса, а реального финансового коллапса.

Первый раз это случилось осенью 1998 года, когда только что назначенный председателем правительства Евгений Примаков развернул свой самолет прямо над Атлантическим океаном, отказавшись от помощи МВФ по небезызвестному «аргентинскому сценарию».

Ведущее российское деловое издание после этого оглоушило бизнес-сообщество кричащим заголовком: «150 миллиардов – во столько обойдется России разворот премьерского лайнера над океаном». Не случилось. Более того, Россия вышла из дефолта и последующей четырехкратной девальвации рубля с окрепшей экономикой и реанимированной финансовой системой. Вскоре и с колоссальными долгами рассчиталась.

Второй раз сопротивляться России пришлось уже в разгар всеобщего финансового кризиса зимой 2008-2009 годов, когда львиная доля наших резервов оказалась «удачно и надежно» размещенной в благополучно лопнувших американских фондах «Фанни Мэй» и «Фредди Мак». Таких кардинальных мер, как за десять лет до того, в этот раз, к счастью, не потребовалось. Да и вряд ли России они были бы дозволены – слишком уж плотно успели ее втянуть в мировой финансовый кругооборот еще задолго до присоединения к Всемирной торговой организации.

И теперь, уже после долгожданного «воссоединения» с ВТО, России почему-то не прописан даже эмиссионный путь борьбы с кризисом. Тот самый, который избрали и Евросоюз с его огромными долгами, и США с их угрозой «фискального обрыва» и «потолком госдолга», который год от года, как в песне, все выше и выше.

Федеральная резервная система США только за годы правления двух последних президентов успела напечатать столько долларов и набрать столько долгов, что всей Америке надо было бы несколько лет работать просто бесплатно, только чтобы со всеми рассчитаться.

Однако доллар - все же не евро, ему есть на что и на кого опереться. Помимо того, что за стабильный доллар горой стоит национальный потребитель, на его стороне еще много лет будут, в первую очередь, нефтяные шейхи. Не зря же они, в конце концов, десятки лет зарабатывали эти «зеленые бумажки», искали им эффективное применение. А сейчас, после серии «арабских революций», еще и притихли, поскольку исламистов боятся, кажется, даже больше, чем американской военной силы. Ставку на доллар - всерьез и надолго - сделали и китайские коммунисты, для которых американский рынок главный стимулятор весьма сомнительного экономического роста Поднебесной. Неизменно за доллар и бесчисленные получатели кредитов, грантов и разнообразных иных видов финансовой помощи, которая непрерывным потоком идет из Вашингтона - благо никто там печатный станок выключать не планирует. А еще за доллар, к тому же за наличный, мировая наркомафия, у которой на руках, по самым скромным оценкам, чуть ли не треть мировой «зеленой наличности».

У российского рубля такой поддержки, разумеется, нет и в помине. Но в результате то, что позволено Юпитеру, то есть американскому Федеральному резерву, не позволено быку – то есть российскому Центробанку. Речь, как вы понимаете, о денежной эмиссии.

Вот почему, в то время как по всему «цивилизованному миру» деньги дают бизнесу в кредит по рекордно низким ставкам – 3-4, а то и 1,5-2 процента годовых, в нашей стране меньше, чем под 15-17 процентов получить средства - неосуществимая мечта.

Даже учетная ставка Банка России – по определению, самая низкая в стране – составляет сейчас 8,25 процента. На таких условиях, вообще-то, ни один уважающий себя предприниматель взаймы брать не станет, не то, что банкиры, на которых, в принципе, и ориентирована ставка рефинансирования ЦБ РФ. А мы еще удивляемся снижению деловой активности в стране, когда кроме олигархов, никакому честному предпринимателю работать не просто невыгодно, а невозможно.

Да, скептики, особенно из числа тех, кто сейчас так агрессивно набросился на Сергея Глазьева с коллегами, считают, что эмиссионный путь выхода из кризиса – это все равно, что попытка тушить пожар бензином. В теории - либеральной, разумеется - это, конечно так, но практика пока свидетельствует о том, что методика срабатывает. И будет срабатывать до поры до времени, главное тут, вовремя «выпустить пар» из раздувающихся финансовых пузырей. То есть проделать то, чего не захотели или же, пребывая на волне эйфории безудержного экономического роста, не успели проделать осенью 2008 года. Пресловутый экономический рост, тогда, как впрочем, по многим параметрам и сейчас, на самом деле, был абсолютно бумажным, но в финансовых показателях отражался очень даже хорошо. Примерно так, как нефтяные цены в современном российском ВВП.

Именно из такого расклада и возникли пресловутые «вызовы» для российской экономики, уже озвученные авторами документа, который сейчас готовится в РАН. И даже нервная реакция либерал-экономистов лишний раз подтверждает тот факт, что «вызовы» отнюдь нешуточные. Они тем более реальны, что слишком уж согласованной и последовательной выглядит долгосрочная подготовка наших конкурентов к грядущим преобразованиям в российской экономике. Если первую фазу российской приватизации иностранный капитал фактически проспал, то уже к реформе энергетики подошел во всеоружии, войдя в эту отрасль пусть не в таких масштабах, как мог бы надеяться, зато на таких условиях, какие дочубайсовым монополистам из РАО ЕЭС даже не снились.

Дальше – больше.

Интернационализация российского бизнеса – а, по сути, его выдавливание на обочину - идет очень высокими темпами, плохо контролируются уже целые отрасли экономики.

Так, российский автопром фактически уже превращен в филиал мирового. В секторе розницы правят бал заморские торговые сети. Сельское хозяйство неконкурентоспособно, и давно уже впору всерьез обеспокоиться по поводу продовольственной безопасности страны. Мы вошли в ВТО, причем путем затяжного торга, но права масштабно субсидировать свой аграрный сектор, как это делается в тех же США, для себя то ли не выбили, то ли же ими совсем не пользуемся. Сфера телекоммуникаций уже сейчас фактически интернациональна, хотя неудача Джорджа Сороса с приватизацией «Связьинвеста» в свое время здорово притормозила процесс. Теперь же на очереди – приватизация «Ростелекома», куда более привлекательной структуры. А речь уже идет о снятии чуть ли не всех ограничений для стратегических предприятий, перспектива приватизации которых совсем недавно даже не рассматривалась. Но Россия продолжает сопротивляться, и вправе рассчитывать на то, что неблагоприятный «тренд» просто необходимо разворачивать.

Оппоненты разработчиков академического проекта с какой-то особенной страстью упрекают авторов, прежде всего, в ставке на инфраструктурные проекты. Но ставка на развитие инфраструктуры – это отнюдь не дело отдаленного будущего. Это реальность наших дней, хотя в инфраструктуру пока вкладываются, в основном, государственные средства. Речь идет, как вы понимаете, о реализации таких проектов, как Сочи-2014, форум АТЭС на острове Русский, футбольное первенство мира 2018 года. Там каждый государев рубль, как у Петра Великого, должен за собой три частных тянуть. А почему еще не тянет, объяснять, думаю, долго не нужно – с коррупцией совладать в одночасье совсем непросто. Показательно, что о необходимости инвестировать в инфраструктуру сегодня заговорили и многие из либеральных экономистов, хотя такое «зачисление» в список им может и не понравиться – к примеру, экс-министр Алексей Кудрин или Павел Медведев, уполномоченный по правам потребителей услуг финансовых организаций.

И все же, еще слишком много у нас тех, кто продолжает твердить: «Инфраструктурные проекты - это не то, что потребляется людьми за деньги. Даже платные дороги, хотя и платные, имеют срок окупаемости, исчисляемый десятилетиями, гораздо более продолжительный, чем время строительства дорог. Даже жилье, если условно отнести его к инфраструктуре, строится месяцы, а выкупается десятилетиями». И отсюда делается парадоксальный вывод: все деньги, которые будут потрачены на инфраструктуру, окажутся в карманах тех, кто ее строил, гораздо быстрее, чем инфраструктура их «обратно заработает».

Логика поистине странная, словно ученым за долгосрочные разработки денег не платят, или в армии офицеры у нас служат без зарплаты. С инфраструктурными проектами, по тем срокам, на которые они «связывают» вложенные средства, сравниться могут, пожалуй, только высокотехнологичные производства. Но ведь они тоже нуждаются в инфраструктуре, к тому же - развитой, качественной.

После этого, думаю, не стоит сомневаться, что и вся прочая либеральная аргументация против академических разработок носит столь же «парадоксальный» характер.

Россия богата ресурсами. Но пользуется ими отнюдь не всегда с пользой, как для ныне живущих, так и для будущих поколений. Ничуть не менее богата наша страна идеями. Вот с воплощением их в жизнь дело обстоит обычно хуже. Глава «Роснано» уже объявил: «Человек, который всерьез утверждает, что денежная эмиссия в США и Европе осуществляется с целью захвата по дешевке российских активов, если он здоров, может быть кем угодно, только не экономистом». Вы ждали от А. Чубайса другой оценки?

…Январь всегда считался традиционно скучным для российской экономики и финансов. Первый месяц наступившего года нарушил эту традицию: сегодня речь идет о защите национальных интересов в условиях глобального кризиса.