О либеральных тараканах

Поступки означают больше, чем слова. Начиная эту статью, я сразу же решил послать ее Алексею Сахнину и предложить опубликовать на сайте «Левого Фронта», доступ к которому для представителей Левой платформы «ЛФ» отрезан уже давно (гораздо раньше, чем произошел пресловутый «захват» групп в социальных сетях, о котором так много трубят правые). Такая своеобразная проверка реальной готовности правого крыла в «ЛФ» к компромиссу и совместной работе с левыми.

Как ни прискорбно, но последняя статья Сахнина «Зачем нам идти на трибуну или тезисы про наши разногласия» фактически оформляет именно создание в рамках «Левого Фронта» правого крыла. Это тем печальнее, что Алексей Сахнин несомненно один из умнейших и талантливейших деятелей «Левого Фронта». К сожалению, для того, чтобы правильно оценить общественно-политическую обстановку в стране и сделать верные выводы этого оказалось недостаточно. И дело тут не в том, что Сахнин не владеет соответствующим теоретическим инструментарием. Дело в том, что он совершенно неверно формулирует вопросы, на которые берется отвечать как на главные для текущего момента.

Первый вопрос сформулирован Сахниным так: а надо ли левым участвовать в общедемократическом протестном движении? Неверность такой постановки вопроса кроется в термине «общедемократическое». Обратите внимание, что Сахнин пишет «общедемократическое», а не «демократическое». Это не случайно. Почему не назвать протестное движение простым и ясным словом «демократическое»? Зачем нужна приставка «обще»?

Казалось бы тут все понятно: Сахнин употребляет этот термин в смысле слияния различных потоков демократического движения в один, а именно потока буружазно-демократического и потока пролетарской демократии. Однако это не так. Сахнин пишет: «Это движение выдвинуло такую повестку дня, в которой нет места риторике классовой борьбы». То есть изначально, как минимум до прихода в  «общедемократическое» движение левых, это был как максимум поток по своему характеру чисто буржуазно-демократический.

Далее Сахнин раскрывает еще одну важную сущностную черту «общедемократического» движения: «это движение во-многом воспроизводит авторитарно-популистскую политическую культуру, организуясь вокруг вождей на трибуне, и не перерастая в структуры низовой самоорганизации». Вот это абсолютно верное замечание Сахнина совершенно четко показывает, что «общедемократическое» движение не имеет в своей основе демократии. Глагол «воспроизводит» в приведенной цитате совершенно неуместен и является скорее неуклюжей попыткой прикрыть отсутствие демократии в «общедемократическом» движении фиговым листком словесной эквилибристики. Подобным же фиговым листком служит Сахнину и термин «общедемократическое». Как и многие термины с приставкой «обще» (например, «общечеловеческое»), термин «общедемократическое» маскирует собой изрядно запятнавшее себя в политической практике понятие «либеральный».

Таким образом, правильно первый вопрос Сахнина формулируется так: а надо ли левым участвовать в либеральном протестном движении?

Почему Сахнин спрятал понятие «либеральное» за термином «общедемократическое»? Навряд ли это сделано умышленно. Просто, как следует из текста статьи Сахнина, он считает либеральное движение «реальным массовым» движением. Более того, Сахнин видит либеральное движение в качестве единственного массового оппозиционного движения в современной России. А разве может массовое оппозиционное движение быть не демократическим? Противоречия в сознании Сахнина заставляют его пользоваться термином «общедемократическое» и по ходу статьи в запале разоблачения оппонента менять его даже на «демократическое» (хотя сам он выше обозначил культуру данного движения как «авторитарно-популистскую») ибо прямо назвать массовое оппозиционное движение либеральным означает сформулировать очень неудобные и неприятные вопросы.

Один из таких вопросов: а является ли либеральное движение в Москве действительно массовым?

Сахнин принимает массовость либерального движения за аксиому хотя это далеко не очевидно. Пожилые активисты помнят, что 20 лет назад Анпилов водил по Москве стотысячные демонстрации под красными знаменами, а общее количество участников протестных мероприятий по стране исчислялось миллионами. Свидетельствовал ли этот факт о массовости коммунистического движения в России 1993 года? Вооруженное противостояние в октябре 1993 и последовавшие за ним события показали, что налицо было не массовое движение, а массовое настроение десятков миллионов наших сограждан, на острие которого оказались миллионы активных участников. Но и эти десятки миллионов составили в итоге меньшинство по сравнению погрузившимся в частное выживание большинством населения России.

Массовым движение становится тогда, когда оно охватывает участием в активных действиях, если не большинство, то по крайней мере очень значительное меньшинство того или иного класса, социальной группы, населения той или иной территории и т. п. Либеральное движение в столице на пике охватило 1% от населения города,  по стране в целом — десятые доли процента. В классовом измерении участниками этого движения стали несколько процентов наемных работников Москвы и опять же десятые доли процента. Если рассмотреть вопрос с любимой Сахниным социологической точки зрения, массовость либерального движения близка к статистической погрешности.

Либеральное движение правильно назвать не массовым, а отражающим массовые настроения определенной прослойки мелкой буржуазии и находящихся под идейной гегемонией мелкой буржуазии наемных работников. Такие массовые оппозиционные настроения действительно имеют место быть.

Итак, уточняем первый вопрос Сахнина:  а надо ли левым участвовать в либеральном протестном движении, отражающем массовые настроения  определенной прослойки мелкой буржуазии и находящихся под идейной гегемонией мелкой буржуазии наемных работников?

Сахнин почему-то уверен, что его оппоненты требуют не участвовать в этом движении. Возможно, Артем Кирпиченок и требует этого от Сахнина, но товарищи Сахнина из Левой платформы «Левого Фронта» вовсе не против участия в либеральном движении и требуют  совсем иного. Тут мы подходим к следующему вопросу, поставленному Сахниным: как именно участвовать в либеральном движении?

Данный вопрос сформулирован Сахниным неполно. Он опять-таки видит либеральное движение как единственное массовое и безальтернативное в связи с чем не может впереди вопроса о формах участия поставить вопрос о принципиальной классовой оценке данного движения. Принципиальная же классовая оценка предполагает не абстрагирование от конкретной ситуации как мерещится Сахнину, а анализ этой ситуации с точки зрения конечной цели левого движения.

При всех расхождениях между различными левыми идеологиями активисты всех мастей и оттенков сходятся в определении конечной цели движения как построения социалистического (коммунистического) общества, основанного на самоуправлении трудящихся. Путь же к социализму лежит в направлении самоорганизации трудящихся в самоуправляемые коллективы всех уровней и сортов от домовых инициативных групп до общероссийских профсоюзов и на высшей ступени развития — советов .

Это аксиомы, с которыми согласны все левые от твердокаменных сталинистов до разудалых анархистов. Иная стратегия достижения социализма просто невозможна потому что конечная цель предусматривает такие базовые характеристики общества, которые не могут быть достигнуты каким-либо путем кроме пути самоорганизации и структурирования для борьбы массы наемных работников.

Так вот, с точки зрения конечной цели левого движения и его единственно возможной стратегии правильность тактических форм участия в движении либеральном определяется не количеством упоминаний слова «социализм» в выступлениях Удальцова или Сахнина, а реальной работой по организации и структурированию трудящихся для борьбы.

Потому вопрос Сахнина о формах участия в либеральном движении следует предварить вопросом: какие возможности оно предоставляет для организации классового движения наемных работников? Сам Сахнин узрел «в сегодняшнем протестном движении больше рабочих, чем во всех наших организациях и сектах вместе взятых». Конечно это запальчивое заявление абсолютно не соответствует действительности ибо Сахнин сектантски ограничивает «наши» организации только политическими партиями и движениями, не учитывая ни миллионы рабочих в профсоюзах ни сотни тысяч участников многочисленных социальных движений по всей России. А ведь левые активисты самоотверженно работают в профсоюзах и социальных движениях. Не кажется ли Сахнину, что эти пусть и не вставшие еще на социалистический путь организации во всяком случае гораздо более «наши», чем хаотичное либеральное движение, обладающее потенциалом самоорганизации в кратковременные и бесцельные «оккупаи»?

Следует прямо и честно признать, что единственная возможность для действительно классовой организации людей наемного труда в либеральном движении состоит в структурировании их в движения социальные. К сожалению, как раз в этом направлении работу вели только отдельные активисты и ячейки «ЛФ». В Москве эта работа привела к формированию Научно-образовательной колонны, в ряде регионов — к формированию пусть небольших, но работоспособных политических коалиций леворадикалов и «социальщиков».

Главная претензия к официальному руководству «Левого Фронта» со стороны Левой платформы как раз и заключается в том, что единственно верная в сложившейся ситуации тактика была принесена в жертву эфемерной и притом ограниченной медийной популярности отдельных лидеров нашей организации. Сахнин утверждает (по рассказам социологов), что доля левых в московском либеральном движении увеличилась не менее, чем до половины участников. Думаю, ему можно отчасти верить только с одной важной поправкой: половину эту составили не люди, принявшие осознанно левую повестку дня, а люди, воспринявшие Удальцова как наиболее радикального и последовательного из лидеров движения «За честные выборы».

Отличие Удальцова и в его лице «Левого Фронта» от Немцова и Собчак в глазах  этих людей вовсе не в красноте и в левизне, а в большей радикальности и последовательности проведения в жизнь все тех же либеральных лозунгов.

Плохо, однако, не то, что Удальцов позиционировался в глазах многих людей вовсе не «дистиллированно-коммунистически» как чудится Сахнину с подачи Новодворской, а радикально-либерально. Плохо то, что он вместо конвертации нажитого политического капитала пусть в меньшую, но радикально-коммунистическую валюту, стал усиливать либеральную составляющую своего радикально-либерального имиджа.

От печальной памяти похода с челобитной к зиц-президенту Медведеву через легитимизирующую нечестные выборы поддержку Зюганова, разрыв с единственной пытающейся выстроить легальную классовую партию организацией «РОТ фронт» и нечестные выборы в сектантский даже по отношению к либеральному движению КС «оппозиции» путь Удальцова, Сахнина и других «медийных лиц» ЛФ дошел до возложения цветов к Соловецкому камню. Единственным исключением на этом фоне стали события 6 мая 2012, когда мы снова на один момент увидели и прежнего «красного» Удальцова и «красный» «Левый Фронт».

Сахнина и активистов сахнинского типа психологически можно понять. Либеральное  движение в Москве вдруг вознесло их из подворотен на трибуны стотысячных митингов пред очи популярных СМИ. Опьянение славой было неизбежно. Их взгляды отражают полную беспомощность и страх перед возвратом к «старому доброму левацкому гетто», то бишь перед отлучением от либерального информационного поля. При одной мысли, что их выкинут из ротации либеральных медиа и прогонят с трибуны, им становится дурно.

«А если нам надо оказаться на трибуне, то, дорогие товарищи, вам в Координационный Совет оппозиции» — признается Сахнин. Полно, Алексей, не стоит скромничать: не просто в Координационный совет оппозиции,  а на определенную роль в либеральном спектакле. Роль же сия требует как раз и не произносить лишний раз слово «социализм» и твердить о единстве оппозициии и присваивать либеральному движению почетный титул «общедемократического». И результатом подобной деятельности становится не превращение под давлением обстоятельств Навального в лайт-Удальцова, а превращение Удальцова в хард-Навального.

Но самое плохое даже не то, что руководство «ЛФ» допустило ряд грубых политических ошибок и не то, что приток актива внес в организацию вместе с многими последовательно левыми товарищами еще и значительное число безыдейных «белоленточных» активистов-однодневок. Хуже всего то, что упомянутый Сахниным авторитарно-популистский стиль либерального движения перекинулся на отношения внутри «Левого Фронта». За исключением поддержки Зюганова все упомянутые выше ошибочные решения были приняты или единолично Удальцовым или узкой группой актива вокруг него, но никак не легитимными коллективными руководящими органами ЛФ.

Пользуясь энтомологической терминологией, предложенной Сахниным, либеральные тараканы с «болотной» заползли в головы вождей «Левого Фронта». Апофеозом стремительного превращения «ЛФ» в авторитарную организацию стал последний съезд, на котором небольшая руководящая группа бюрократическими уловками и аппаратными интригами навязала и продавила свои решения вопреки воле большинства делегатов. Заявление Удальцова о том, что съезд не имеет права исключать активистов из организации, стало прецедентом авторитаризма, не имеющим аналогов в истории левого движения. Так прямо, открыто и единолично не диктовал свою волю съездам партии даже блаженной памяти Иосиф Виссарионович Сталин.

События после съезда (лишение Кузьмина и Рязанцева админисраторских полномочий на сайте Левого Фронта, истерические требования ликвидировать Левую платформу) показали, что правое меньшинство ЛФ упорно тащит нас к окончательному превращению организации не то, что в авторитарную, а в полностью вождистскую, где нелояльность мнению лидера наказывается, а «неверные» предаются суровой анафеме.

Вот этот вопрос, вопрос о внутреннем устройстве «ЛФ» Сахнин в своей статье полностью замолчал. И это молчание Алексея Сахнина красноречивее любых слов показывает истинную цену всех его заверений и истинный смысл тактики правого крыла «ЛФ» в либеральном движении.