О больших деньгах и иностранных паспортах

Почти 30 лет назад Серж Генсбур сжег купюру достоинством 500 франков в прямом эфире французского телевидения. 500 франков 30 лет назад составляли около половины МРОТ. Даже Настасья Филипповна, бросившая в камин много больше, такого шуму не наделала. Выходку Сержа Генсбура обсуждают до сих пор, преклоняясь перед ним, осуждая его, пытаясь его понять.

Деньги тут уничтожать запрещено. Согласно французским законам, банковские билеты лишь удостоверяют, что их предъявитель обладает определенной суммой, но сами по себе принадлежат государству. Экологично, бережливо, математически абстрактно. Но, судя по всему, за таким трепетным отношением к деньгам кроется что-то еще. Иначе почему, несмотря на другие безумства Генсбура в телеэфире, его гениальное творчество и яркие подробности биографии, ему до сих пор припоминают те несчастные 500 франков?

Дело было так: Генсбура пригласили на ток-шоу 7 sur 7 и попросили высказаться о политической обстановке в стране. Он был, видимо, пьян и сказал много неприятных вещей. Дрожащий голос, невнятная дикция... Но особенно запомнился следующий эпизод, который можно до сих пор найти в сети:

Ведущий: Ваш образ жизни изменился за последние три года?

Генсбур: Не, все катится в п*ду... впрочем, мне насрать. Но вот налоговый рэкет, я вам ща скажу... Не в форме притчи, а физически, наглядно...  У меня нет пятисотенной? (Роется в кармане, вытаскивает купюру). Налога я плачу... семьдесят... семьдесят четыре процента. Я вам скажу, что мне остается. Вот это (достает зажигалку) — это незаконно. Но я это сделаю. Насрать. Если меня за это посадят, так хоть похудею (поджигает купюру). Я вам скажу, что мне остается: я остановлюсь, когда сгорят 74%. И не надо тут бред нести, вы что думаете, это же не бедным все идет, а на атомную всю эту...

Ведуший: Вы отдаете себе отчет, что сейчас провоцируете многих людей?

Генсбур: Послушайте, да мне насрать. Мое же бабло. Вот (тушит купюру). Вот, что мне остается.

Налоговые дебаты во Франции начались не вчера. Теперь же, с возвращением социалистов к власти, грозит вернуться и пугающе высокий подоходный налог для самых богатых. Генсбур, конечно, не мертв, а просто вышел покурить, но отдуваться за него сейчас приходится Жерару Депардье. Они во многом похожи. Необычная внешность, громкие скандалы, алкоголизм, красивые женщины, непристойное поведение, мрачные тайны, талант. Почему их не сравнивают теперь?

Имидж во Франции у Депардье давно неважный. И на мнение французов совсем не влияют блестящие роли актера. Они считают, что чем лучше актер, тем лучше он притворяется кем угодно, что еще не делает его хорошим и честным человеком. Какую роль теперь играет Депардье?

Граждане Республики считают, что его роль состоит в том, чтобы отвлечь внимание от серьёзных проблем.

Во Франции сейчас есть, от чего отвлечь внимание: дебаты вокруг закона, который должен разрешить гомосексуальные браки, затянувшееся противостояние граждан постройке нового аэропорта в Нотр-Дам де Ланд, снижение популярности правительства, ну и налоги, само-собой.

Депардье жалуется, что государство не ценит его заслуги, а премьер-министр обзывает него «жалким». «Вот в России  — пишет в открытом письме актер — настоящая демократия, там министр не позволит себе так оскорблять гражданина» (он, судя по всему, не в курсе, что эта демократия позволяет ругать своих бандерлогов еще и не так).

Эти слова вызывают во Франции самые желчные комментарии в адрес российской внутренней политики. Особенно часто вспоминают Pussy Riot. Жаль, французы ещё не знают, что новая квартира Депардье находится в том же субъекте федерации, где отбывает наказание Надежда Толоконникова — ох, и поязвили бы они на эту тему.

Французы злятся и недоумевают. Зачем России все это? Может, это такая изощренная месть их стране за противостояние в Сирии? Внезапно выясняется, что Россия в обход международных договоров поставляет оружие Башару Асаду, а в качестве оправдания Лавров заявляет, что поставляют оружие не в поддержку Асада, а потому, что невозможно нарушить договор, заключенный с Сирией еще Советским Союзом.

— Если это ответ на Сирию, то почему молчит Олланд?  —  говорят одни.

— Правильно делает — отвечают другие — Зачем поддаваться на провокации?

— А может, это ответ на «Список Магнитского»?

Рядовые граждане начинают  путаться в версиях, предлагаемых прессой.

Приятно, конечно, что за нас так переживают. Особенно французы, у которых есть причины к России относиться с недоверием (чьи миллионеры скупили все дома в Ницце? чья православная церковь отсуживает у французского государства архитектурные памятники?) И вот теперь — пожалуйста, такой скандал.

Французы говорят вот что: Генсбур скандалил, но платил. Жил, умер и похоронен во Франции. Депардье хочет спасти свои деньги, сбежать в трудную для страны минуту, прикрываясь тем, что он за это правительство не голосовал. Значит — предатель. Да и Саркози поддерживал публично (это после Миттерана-то!), и снимался везде подряд, даже в рекламе банка «Советский». Все с ним ясно — продажный тип.

А обгоревший клочок той знаменитой купюры, сожженной Генсбуром, недавно был продан на аукционе за гораздо большую сумму, чем та, в которую обошелся Республике тогда, в 84 году.