Николай Сомин: капитализм уничтожает Россию

Интервью с Николаем Владимировичем СОМИНЫМ – к.ф.-м.н., ведущим научным сотрудником Института Проблем Информатики РАН, бакалавром богословия, преподавателем Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного Университета.

- Капитализм и русская идея – насколько совместимы эти два понятия?

- Русская идея – это замысел Бога о русском народе, о его судьбе и о его значимости в этом мире. Эту идею мы русские давно уже выражали словами «Святая Русь». А конкретизируя, русская идея, как мне кажется, может быть выражена тоже очень просто: православный социализм. Это означает, что, с одной стороны, идеология России должна быть основана на христианских заповедях – Россия не может жить без Христа. А, с другой стороны, цель существования России, как ее видит Господь, это осуществление праведного христианского социума на земле. И для этого нужен экономический уклад, основанный на общинной, общественной, или даже лучше сказать - государственной собственности на средства производства.

Россия всегда старалась эту идею в своем историческом развитии реализовать - и в период дореволюционный, строя православное монархическое государство, и в советский период, в попытке построить социально ориентированное общество. Нельзя сказать, что эти идеи были реализованы в полной мере. Синтеза, к сожалению, не получилось. Это задача для будущих поколений, но она поставлена Самим Господом и поэтому или она должна быть решена, или России не будет. К несчастью, сегодня мы как никогда далеки от реализации этой идеи. Россия пошла по капиталистическому пути, нам насаждается парадигма служения мамоне. И, конечно, реализация русской идеи в рамках капитализма невозможна. Для меня просто абсурдно словосочетание «Святая капиталистическая Русь». Это не произносимо. Реализация Русской идеи возможна только на путях православного социализма – это единственный способ противостоять греховной тяге к стяжанию, к служению мамоне.

- Что помешало реализации Русской идеи? Как получилось, что православие и социалистические преобразования в обществе столкнулись, да так, что до сих пор свежи воспоминания и не залечены до конца раны, в 20 веке.

– Россия была православной страной, и народ в массе своей верил в Бога. Но при этом нельзя сказать, что Россия была социальным государством. И, именно социальная справедливость как раз в ней попиралась. А ведь русский народ чрезвычайно жаждет справедливости. Его хлебом не корми, но сделай так, чтобы было справедливо! Для него социальная справедливость выше материальных потребностей. Поэтому задача создания социально справедливого и в тоже время праведного общества в России всегда была удивительно актуальной.

В середине 19 века крепостное право отменили, и, казалось бы, Россия может приблизиться к своему идеалу. Но, оказалось, это было сделано не ради построения социального государства. Цели реформаторов были иными, и Россия побежала вдогонку за Западом по капиталистическому пути. Я совершенно убежден, что капиталистический путь абсолютно не подходит для России и даже напрямую противоречит русской идее, ибо капитализм профанирует, нивелирует, уничтожает в конечном итоге и христианство и социальную справедливость. Неудивительно, что вскоре Россию постигла расплата – она обросла миллиардными долгами, половина российской промышленности стала принадлежать иностранцам, а финансовая система – почти полностью контролировалась из-за рубежа. Поэтому Россию так легко удалось втянуть в Первую мировую войну – ведь крупнейшими кредиторами России были Франция, и Англия, основные державы Антанты. Во время войны долг увеличился в разы, и это привело к катастрофе 1917 года. Я считаю, что это можно назвать судом Божьим над Россией. Она подверглась суду за то, что выбрала неправильное направление в своем социальном развитии.

Кто виноват в этом? Все. Все наши социальные силы – буржуазия, которая росла и активно толкала Россию на путь капитализма, дворянство, которое думало о своей собственности, не пытаясь выстроить праведный социум. Виновато и духовенство, которое с одной стороны проповедовало Христа, но никогда не ратовало за справедливость. Говорилось, что идея Христианства – это любовь, а вовсе не справедливость. В результате получалось, что Церковь, в земном смысле слова, шла в фарватере власти, делая то, что ей предлагала власть. А власть, к сожалению, абсолютно не понимала, что происходит, что капитализм убивает Русскую идею.

Например, столыпинская реформа. Сейчас принято возводить Столыпина на пьедестал, но целью его реформы было уничтожение крестьянской общины – основы русской жизни, жизни русского крестьянства и насаждения капиталистических отношений. И сам Столыпин этого нисколько не скрывал, но считал, что так и надо. Виноват и простой народ, забывший Бога и ринувшийся стяжать деньги. Так что наступление катастрофы 1917 года вполне обусловлено.

– Получается, что как только Россия начинает идти по пути капитализма, Она начинает делать все, исключительно, в интересах Запада. Запад это капитализм и для России это гибель. Можно ли сказать, что антитеза Россия-Запад, является антитезой Бог-дьявол?

– Вы, конечно, очень остро поставили вопрос, но где-то это так. Запад – это другая противная нам цивилизация, которая хочет на самом деле уничтожить нас. Россия – это не Запад и не Восток и не Евразия, но особая цивилизация, у нее свой путь развития, своя история. Предназначение России высокое, и мне кажется, это в каком-то смысле раздражает и даже пугает Запад. Святая Русь есть, а вот Святого Запада нет.

Запад – это конечно цивилизация умная, изобретательная, но очень жестокая. Для нас это противник номер один. К сожалению, мы очень близко к Западу находимся и периодически попадаем под его влияние. Начинаем часто за ним бежать, но именно в это время мы ему проигрываем. Наоборот, когда Россия выходит на свой путь, путь не стяжания, а социального служения, она начинает выигрывать у Запада.

– Часто большевиков упрекают за провозглашение классовой морали. Не кажется ли Вам, что большевики вынуждены были принять классовую мораль, поскольку господствующие классы ее уже приняли. Приняли в таком виде, что угнетенные классы обрекались на физическое уничтожение. Таким образом, классовая мораль, эксплуатируемых была вынужденным ответом на классовую мораль эксплуататоров. Кроме того, она была еще и единственным спасением для России.

– О революционерах часто говорят, что это просто бандиты, убийцы, которые построили ГУЛАГ, полстраны посадили и проч., прочее, прочее. Я думаю, что назвать революционеров бандитами нельзя – наоборот, это были люди жертвенные. Бандит устраивает злодейства ради свой выгоды, а жертвенный человек кладет свою жизнь ради других. Это совершенно другое явление.

Но, понимаете, человек – существо падшее, и к сожалению наше революционное движение имело массу недостатков, и главный недостаток – это атеистичность. А это влечет особую мораль – можно убить человека и быть правым, потому что он классовый враг. Первым это заметил Достоевский в его Раскольникове. Вот он был предтечей революционной морали.

А дальше стала развиваться классовая теория, когда можно объявить целые группы людей плохими и подлежащими ликвидации, как говорили «ликвидировать как класс». Это абсолютно не христианская мысль, она могла родиться в головах, в которых крепко засел материализм, рационализм и атеизм. Хотя, понимаете в чем дело, собственно ничего другого у революционеров и не оставалось. Люди – существа падшие, еще раз это повторяю, и прыгнуть вверх очень трудно. Большинство этого не хочет, а хочет просто приятной, богатой и сытой жизни. Таких большинство.

Собственно на атеистической платформе ничего другого не оставалось как классовый подход. Если бы они были христианами, и если бы Церковь занималась социальными проблемами, то эту проблему можно было бы решить другим способом – напомнить человеку, что люди, которые не любят ближнего, в Царствие Божие попасть не могут. Потому что по определению Царство небесное, это Царство любви. А любить ближнего в социальном плане и означает построить справедливый, праведный социальный строй. Увы, так не получилось.

Классовая мораль была взята на вооружение большевиками. Но большевизм – сложное явление. Большевики-троцкисты ненавидели Россию и хотели ее уничтожения. Но победили большевики-сталинцы, которые на основе России стали строить проект, альтернативный капиталистическому. И тем самым именно они наиболее близко подошли к реализации русской идеи. В осуществлении советского проекта как альтернативного западному – величие Сталина.

Дело в том, что революция это не только катастрофа, это еще выход на иную дорогу, на другой социальный путь. Это попытка реализовать русскую идею, но с другой стороны. До сих пор русская идея реализовывалась как православие, а теперь она стала реализовываться как проект созидания справедливого социального строя. Это тоже русская идея. Точнее, однобокая, но абсолютно необходимая и органическая ее часть. Если бы две эти идеи совместить! Но, пока так не получается, к сожалению. Поэтому русская революция в конце концов воспитала большевиков-сталинцев, которые и стали строить, по своему, конечно, по своим понятиям, как умели, вот этот самый социальный строй.

И оказалось, что на этом пути было много побед, мы стали второй страной в мире, мы победили в страшной войне, которая, конечно, была организована Западом и целью этой войны было в конце концов, уничтожение России. Но у них не получилось, ценой огромных жертв мы победили. И победили, во многом за счет социального строя, который всех объединил и создал из народа единое целое. Именно в войну мы видели примеры массового героизма, это не десятки, не тысячи, мне всегда трудно об этом говорить, слезы наворачиваются….. Были миллионы героев у нас, миллионы! И в тылу и на фронте!

Но был и троцкизм. Именно отсюда растут ноги жутким репрессиям, идее сжечь Россию в огне мировой революции. Слава Богу, что этого не получилось. И вот здесь виден закон христианский, который всегда осуществляется: какой мерой будешь мерить, такой и тебе отмерится. Именно большевиками-троцкистами был запущен механизм классовых репрессий, и в конце концов этот механизм их и уничтожил в 1937-38 годах, не до конца, конечно, но здорово пощипал.

Русский советский проект был попущен Господом и по другой причине – он стал альтернативой западному, капиталистическому проекту. И, оказывается, мы 70 лет успешно Западу противостояли, имея меньше материальных и людских ресурсов, за счет другого, за счет идеи социальной справедливости, и, как мне теперь кажется, за счет лучшей организации производства, в котором не было многократного дублирования.

Сейчас мы в мире имеем 40 фирм, скажем, которые производят компьютеры. С точки зрения капитализма это считается хорошо – конкуренция и т.д. Но у нас этого не было, и за счет этого производственные силы СССР не распылялись, я считаю это огромным преимуществом. В самом деле, плановая экономика гораздо эффективнее рыночной, за счет этого мы и выживали. Теперь этого нет, и мы имеем полный развал.

- Капитализм, по Вашим словам - гибель России. Церковь не была замечена в неприятии капитализма. Таким образом, Церковь выступает за гибель России?

- Хорошо, давайте поговорим о нашей Церкви. Спрашивается, как она относится к социальному строю, к капитализму, богатству, бедности? Если поговорить с батюшками, то очень легко обнаружить закономерность – почти все они, так или иначе, за частную собственность. А развитие капитализма в России скорее приветствуют, чем осуждают. Почему так? Это явление удивительное, потому что, еще раз подчеркиваю, капитализм с православием, христианством не совместим.

Капитализм, по сути, религия мамоны, когда мамона в душах людей замещает собой Иисуса Христа. Тут, на мой взгляд, надо быть очень аккуратным, да, есть, батюшки, которые любят деньги, машины, одним словом сребролюбивые батюшки. Но это не позиция Церкви. Это личные грехи, которые, безусловно, Церковь осуждает. Дело в другом, гораздо глубже – в основаниях, в задачах Церкви. Церковь всегда считала и считает своей главной задачей спасение душ, приведение их в Царство Небесное. Справедливо, правильно считает, и Церковь всегда этим занималась.

Но занималась однобоко, всегда работала сугубо на индивидуальном уровне – личная исповедь, ведение индивидуальной души по жизни. О социальном преображении Церковь не говорила. А ведь на самом деле задач у Церкви две. Причем эти задачи тесно связаны, практически это одно и то же: одна – это спасение душ; вторая – преображение этого мира. Господь создал этот мир для того, чтобы этот мир стал его, Христовым миром, и Церковь – это воинство Божие, которое должно эту задачу осуществлять. А зло коренится не только в душах человеческих. Человек создает культуру, общество, и грех, падшесть, оседает, как бы огустевает, и в социальной структуре общества и в культуре, и в технической цивилизации, и в экологии и везде, везде, везде…

И все это требует христианского преображения. В первую очередь это преображение социальных отношений, потому что они ближе всего к человеку, это фактически и есть часть человека, органическая часть антропологии. Однако за вторую задачу Церковь никогда не бралась. Считалось, что единственной ее задачей являлось индивидуальное приведение душ в Царство Небесное, поэтому к социальным проблемам она относилась достаточно специфически, я бы даже сказал прагматически.

Разумеется, я подразумеваю Церковь не в плане мистического организма, а в плане земном, в плане Церкви как социального института. И кроме того, в узком смысле – это клир, миряне, монашество, «профессиональная» Церковь. Она считала, что лучший социальный строй тот, который позволяет ей более удобным образом работать, который позволяет ей более удобным образом решать свою задачу. А постановка этой задачи должна быть немножко другой: социальный строй тот хорош, который способствует спасению души! Способствует самими своими социальными отношениями. Это немного другая постановка задачи. Как говорится, почувствуйте разницу. И разница тут же проявляется.

Если мы выбираем из социализма и капитализма, то именно социализм лучшим образом способствует спасению души. Ибо он актуализирует, он поддерживает наилучшие качества человека, а эти качества по сути дела совпадают с христианскими добродетелями. Прежде всего, именно социализм способствует умножению любви, гораздо в большей степени чем капитализм, который любовь на самом деле уничтожает. Там человек человеку волк. Потому что у каждого своя собственность и он за нее и держится. А для батюшек, как это не парадоксально, лучшим социальным строем является не социализм, а капитализм. Почему? Потому что он дает большую независимость, чем социализм. Во всяком случае, они так считают. Батюшки всегда хотят быть лидерами, хотят командовать, направлять души, благословлять. А для этого Церковь должна быть независимой, независимой от государства, от прихожан.

Однажды к нам приехал православный батюшка из Франции и рассказал, что вот нас финансирует наш приход, в котором 30-40 человек, не больше. И это, говорит, ужас – я им ничего не могу сказать против, а как только говорю, они мне в ответ: батюшка, а за что мы тебе деньги платим? Чтобы руководить, надо быть независимым, от паствы, от общества, а это оказывается, в лучшей степени дает капитализм. А деньги, которые безусловно все время нужны – для ремонта, строительства Храмов, устроения трапез и всего, что нужно для жизни Церкви – оказывается могут дать православные спонсоры. У нас достаточно богатых и при этом православных предпринимателей. Они, конечно, не из списка Forbes, но и они тоже достаточно богаты, чтобы за Царство небесное совершенно искренно пожертвовать значительные суммы.

Сейчас за счет этого вся наша Церковь держится и развивается. Все сидят на спонсорской игле: и Храмы, и Монастыри и Патриархия, и Духовные Академии и православные школы и т.д. Поэтому оказывается, что капитализм вполне для Церкви приемлем. И получается леденящий душу парадокс: Церковь на подъеме, она вроде свои функции выполняет, строит храмы, люди в храмы ходят – чего еще надо? А весь наш народ гибнет. Гибнет от капитализма. Боюсь, что это, в конце концов, плохо кончится…

– А что же делать?

- Самая трудная для меня тема. Ответить на знаменитый русский вопрос «Что делать?» очень трудно именно сейчас, потому что мы находимся в глубочайшей яме. В такой дыре, мягко говоря, Россия еще никогда не находилась. У нас разрушена экономика, социальная сфера, разрушена культура и, наконец, у нас разрушена власть, мы находимся под внешним управлением. Как скажут из Вашингтона, так и будет, и это реальность! Мы только что вступили в ВТО, а это вещь совершенно гибельная, это удавка, мышеловка, из которой не вырваться. Но, тем не менее, это произошло, и Дума проголосовала и Совет Федерации и президент подписал закон.

Как это возможно? Думаю, каждый должен сделать выводы сам. Так что делать? Еще раз: Карфаген капитализма должен быть разрушен во чтобы то ни стало, иначе России смерть! Иначе через 20 лет в России будут жить не русские а негры, китайцы, кто угодно, другие, ибо мы гибнем и причина этой гибели не неумение, незнание, не русская лень, а причина это ловушка капитализма, в которую мы попали и как теперь из нее выбраться совершенно не понятно.

Дело в том, что за 20 лет капитализм здесь очень многое натворил, он очень многое изменил в душах людей, в том числе и в русской душе. Сейчас разговоры о деньгах занимают у людей половину времени. У людей разрушено понятие о нравственности, коллективизме, элементарный эгоизм владычествует в душах людей и это поддерживается всеми средствами массовой информации, вроде бы вот так именно и хорошо. Ты сильный и богатый – молодец, слабый и бедный – лузер, дурак, тьфу на тебя, так тебе и надо.

В русской душе всегда было наоборот, а сейчас происходит вот такая метаморфоза. Поэтому задача разрушения капиталистического Карфагена первостепенна. Честно говоря, я не знаю как ее решить. Каких-то очевидных путей, которые приведут к цели, не просматривается. Боюсь, что капитализм у нас всерьез и надолго, и борьба будет непредсказуемая. Конечно, можно пойти, таким путем: раз в регулярной войне мы потерпели поражение, наша армия разбита, наша территория занята, можно пойти по пути партизанщины. Где-то в деревнях, в глубинке, создавать православные общины, причем, не просто православные, но общины трудовые, в которых с одной стороны созданы братские христианские отношения, с другой стороны они трудятся и себя окупают, а с третьей стороны это люди православные, и исповедуются и причащаются, постятся, одним словом члены Церкви.

Опыт такой есть, опыт замечательный, но еще дореволюционный – Крестовоздвиженское Трудовое Братство, созданное Николаем Николаевичем Неплюевым. Это пример удивительный, это пятьсот человек, которые жили абсолютным коммунизмом – у них общее хозяйство, общие дома, общие трапезы. С другой стороны, у них замечательные производственные предприятия, созданные по лучшим технологическим образцам того времени. И в-третьих, это люди православные.

Крестовоздвиженское братство означает, что оно создавалось вокруг храма, все делалось с благословения епископа. Вот это идеал общины, к которому надо стремиться. Но в условиях капитализма жизнь таких общин трудна. Мир, причем именно мир капиталистический, ополчается на такие образования, начинает их разрушать. Поэтому, хоть этот путь органичен для православных христиан и идти по нему надо, но надеяться одержать победу на этом пути, было бы наивно – слишком много трудностей.

Так что же делать? В деле борьбы с капитализмом обязательно участие Церкви. Причем, не просто какое-то участие – Церковь должна преодолеть свою капиталофилию и, наоборот, возглавить борьбу с капитализмом за Россию, а значит и за Православие. Ибо если разрушится Россия, то какое это будет православие? Это будет какое-то игрушечное православие, как, скажем, в Турции, в Константинополе, есть константинопольский патриархат, но нет сотен тысяч верующих.

В сознании православных христиан должны произойти изменения, они должны понять, что капитализм уничтожает Россию, он уничтожит и Православие. Тут обе ценности абсолютны, и выбирать между Россией и Церковью нельзя. Ради них обоих нужно объединяться, причем на базе положительной и созидательной идеи построения праведного общества – тогда и результаты будут созидательными. Но как конкретно это дело начать, я не подскажу…

Беседу вели Григорий Луппиан, Алексей Шубин