Правительство ничему не научилось

Выступая на открытии международной конференции "Россия и мир – вызовы нового десятилетия", первый вице-премьер правительства Игорь Шувалов выразил уверенность: действия правительства в последний год подтвердили правильность макроэкономической политики, проводимой в последнее время. С такой оценкой ситуации не согласен президент Института экономического анализа, бывший помощник президента Андрей Илларионов:

- Я обратил внимание на первые три тезиса выступления вице-премьера Шувалова, с которыми, строго говоря, трудно согласиться.

Первый тезис: кризис показал устойчивость, верность, эффективность социально-политических институтов, сформировавшихся в России. Иными словами, это такая вежливая конструкция, говорящая о том, что система политического авторитаризма является эффективной в условиях экономического кризиса. С этим невозможно согласиться - не только потому, что это противоречит собственным представлениям о том, что является наиболее эффективной политической системой, но это противоречит также и международному опыту. Среди стран "двадцатки", как многократно отмечено всеми, падение объемов экономической деятельности у России оказалось наиболее значительным.

Степень развала политических и правовых институтов в России находится на самом низком уровне по сравнению с другими странами - даже не только демократическими, но и авторитарными; например, с Китаем. В Китае, вне всякого сомнения, авторитарная политическая система - но, тем не менее, правовая система находится на несопоставимо более высоком уровне, чем в России. Именно этот кризис продемонстрировал: политическая система, созданная в нулевые годы, является наименее эффективной и приводящей к наиболее серьезным потрясениям и наиболее серьезному экономическому ущербу среди всех других возможных.

Второй прозвучавший тезис заключался в том, что прошедший кризис показал успешность и эффективность проводившейся макроэкономической политики. Это, строго говоря, насилие над реальностью: именно проводившаяся макроэкономическая политика - в данном случае, именно фискальная, денежная политика - привела к началу экономического кризиса в России в январе 2008 года. За 8 месяцев до того, как этот кризис начался в США. Нет никакой логической модели, которая бы позволила объяснить российский экономический кризис американским кризисом.

Это кризис, спровоцированный российской макроэкономической политикой. К этому надо добавить, что наиболее тяжелая фаза кризиса - осенние месяцы 2008 года и зима 2008-2009 года, приведшая к катастрофическому падению экономической деятельности на территории страны и колоссальному падению промышленного производства, является результатом ошибочных действий властей как раз в это время. Власти не только не смогли остановить или даже смягчить этот спад (а спад оказался крупнейшим среди всех известных экономик), но он привел одновременно и к колоссальному падению валютных резервов - порядка 200 миллиардов долларов. Ни одна другая страна мира не заплатила за такой глубокий экономический кризис столь колоссальным падением валютных резервов.

И, наконец, третий тезис - касающийся справедливости создания резервов Стабфонда - тоже требует очень серьезной коррекции.

Макроэкономическая политика предшествующего периода была нацелена на создание Стабилизационного фонда, использование которого могло быть осуществлено только за пределами страны, а не внутри страны. Правительство же направляло эти средства как на поддержку неэффективной, унаследованной от советской предшественницы пенсионной системы, так и - в гораздо большем объеме - на финансирование и поддержку приближенных к правительству бизнесменов. Поэтому, хотя резервы были, они были направлены вовсе не на то, на что должны были быть направлены эти средства.

То, что было высказано в выступлении первого вице-премьера Шувалова, показывает: правительство ничего не поняло и ничему не научилось. Они не поняли, из-за чего произошел кризис. Они не поняли и даже пропустили тот экономический бум, который состоялся в 2009 году. Бум, который начался в промышленности в марте прошлого года, который достиг своего пика в августе, сентябре и октябре прошлого года - и сейчас быстро идет на снижение. На смену ему придет либо вялый рост, либо, возможно, даже стагнация. Я не думаю, что будет вторая волна кризиса, о которой говорят. Она уже технически не может произойти, потому что период роста длится уже более 6 месяцев.

Поэтому даже если произойдет новый спад, он не может характеризоваться в качестве второй волны этого кризиса: это будет уже новый кризис. Но правительство продемонстрировало большую эффективность в начале экономического спада - в том, что касается углубления его масштабов. Правительство практически не имело никакого отношения к восстановлению экономического роста, но зато оказалось вновь достаточно эффективным по замедлению того экономического роста, который начался в прошлом году.

Некоторые выступления оставляют впечатление, что люди не совсем понимают предмет, о котором они высказываются. Дискуссия о модернизации, которая развернулась с сентября прошлого года, показала, что техническая, технологическая, экономическая модернизация без политической либерализации и демократизации - это, по сути дела, возрождение неосталинизма. В нашей стране этот опыт уже был, он хорошо известен каждому взрослому человеку - и известно, к чему это приводит. Это не исключает того, что в течение какого-то периода возможны периоды экономического роста - причем достаточно быстрого экономического роста. Это не исключает того, что на отдельных направлениях могут быть достигнуты существенные прорывы в технических и научных решениях.

Авторитарная или тоталитарная система обеспечивает концентрацию значительных ресурсов - крайне неэффективных, но в значительном количестве - на отдельных направлениях, которые это обеспечивают. Но в целом это означает деградацию общества, деградацию системы; это означает кризис и катастрофу для людей, живущих в таком обществе. Поэтому для тех, кто хотел бы модернизации не только экономической и технологической, а общественной, политическая либерализация является не только необходимым элементом такой общей модернизации, но и необходимым предварительным элементом любой модернизации.