Мрачное энергетическое будущее России

В этом месяце Палата представителей США утвердила законопроект об установлении постоянных нормальных торговых отношений с Россией, которая недавно вступила во Всемирную торговую организацию. Данные действия по включению этой страны в мировую экономику совпали по времени с поглощением государственной нефтяной компанией «Роснефть» российско-британского совместного предприятия ТНК-ВР. Но что окажет большее воздействие на будущее и судьбу России?

Хотя вступление в ВТО может способствовать развитию торговли и повышению конкурентоспособности, не следует задерживать дыхание в трепетном ожидании российских реформ. Сделка Роснефти на 60 миллиардов долларов по своему значению для России выходит далеко за рамки энергетической отрасли. Она гасит и без того призрачные перспективы диверсификации и модернизации российской экономики и все больше превращает эту страну в нефтегосударство.

Большинство аналитиков рассуждают о том, как эта сделка повлияет на Роснефть. Эта государственная корпорация, которой руководит путинский товарищ и единомышленник Игорь Сечин, становится второй в мире нефтяной компанией, добывающей почти половину нефти в России, где объемы добычи составляют более 10 миллионов баррелей в день. BP по условиям сделки приобрела 19,65% акций Роснефти, и это стало новой моделью совместного предприятия. Данное обстоятельство будет иметь критическое значение для будущего российской нефтяной отрасли, так как масштабы инвестиций и уровень технологий, которые необходимы для освоения нефтяных месторождений в Северном Ледовитом океане, требуют участия крупнейших в мире нефтяных компаний. Теоретически Роснефть должна получить выгоду от управленческих навыков и технологий ВР.

Некоторые наблюдатели за Кремлем также отмечают укрепление позиций Сечина в политико-экономической иерархии Москвы, считая, что руководитель Роснефти сегодня – второй человек после Путина. Так это или нет, но более важный вопрос заключается в другом: что усиление Роснефти означает для будущего российской экономики?

Путинский антидот против сланца?

Не исключено, что сделка Роснефти, по сути, если не по намерению, стала путинским ответом на сланцевую революцию в США. До сих пор государственная газовая монополия «Газпром» была дойной коровой, финансировавшей правящую политическую клику Путина. Там до сих пор озадаченно чешут затылки, недоумевая, куда в 2011 году делись 44 миллиарда долларов прибыли этой компании.

Но начиная с 2008 года, в Северной Америке идет революция в добыче сланцевого газа, из-за чего цены на природный газ поползли вниз. Будущее Газпрома сегодня под вопросом, поскольку США стали крупнейшей в мире газодобывающей страной. С 2008 года рыночная стоимость Газпрома резко упала с 365 до 120 миллиардов долларов. ЕС до сих пор преследует эту компанию по суду, обвиняя ее в завышении цен. Газпром был вынужден существенно снизить цены на поставляемый в Европу газ, поскольку добыча на сланцевых месторождениях оказывает на них понижающее давление, а сжиженный природный газ на наличных рынках становится все более привлекательным (сейчас его доля на рынке ЕС составляет 50%). Не нужно быть конспирологом, чтобы заметить: власть Путина будет все больше зависеть от российского энергетического сектора – пусть даже Газпром постепенно уходит со сцены.

Более 60% российского ВВП формируется за счет доходов от нефти, газа и прочих добывающих отраслей. Но в середине десятилетия добыча нефти в России, согласно прогнозам, должна достичь пика без перспективы дальнейшего повышения. Сделка Роснефти открывает новые возможности для освоения западных технологий с целью разработки и освоения очень сложных и труднодоступных арктических ресурсов и месторождений в Западной Сибири, что необходимо для поддержания текущего уровня нефтедобычи. Это также укрепит позиции России как нефтегосударства.

Слабеющее нефтегосударство

Сделка Роснефти может усилить так называемое «нефтяное проклятие» России, укрепив государственный капитализм и ослабив стремление к экономическим реформам. Вступление Москвы в ВТО в августе этого года (она стала последней страной из числа Группы 20, ставшей членом этой организации) укрепило надежды на то, что новые торговые обязательства и преимущества от интеграции России в мировую экономику приведут к ускорению экономической модернизации, о которой какое-то время весьма активно говорил российский премьер-министр Дмитрий Медведев (он сегодня не очень заметен) и даже сам Путин в период своей предвыборной кампании.

Россия занимает 120-е место в индексе Всемирного банка по легкости ведения бизнеса. Несмотря на обещания реформ, Москве пока не удалось разрушить представление о себе как о коррумпированном мафиозном государстве. А уж изменить действительность и подавно. Она существенно отстает от ведущих экономик по показателям конкурентоспособности в большинстве отраслей промышленности и сферы услуг. Отток капитала из страны в 2011 году увеличился в два с лишним  раза до 84,2 миллиарда долларов (в 2010-м он составлял 33,6 миллиарда долларов). А в 2012 году эта цифра может составить приблизительно 50 миллиардов. Политическая атмосфера в стране затрудняет работу малого и среднего бизнеса, которому трудно преуспевать в таких условиях.

Но еще большую тревогу вызывает утечка мозгов из России. За последнее десятилетие страну покинули более 1,25 миллиона человек. Согласно данным опроса, проведенного недавно «Новой газетой», 62,5% из 7237 опрошенных читателей думают об отъезде из страны, поскольку  они недовольны существующим экономическим и политическим режимом.

И такая ситуация существует на фоне негативных демографических тенденций и прогнозов, говорящих о том, что к 2030 году численность населения страны снизится со 142 до 124 миллионов человек.

Пустые обещания Путина

Российский президент во время предвыборной кампании дал массу щедрых обещаний: существенно повысить зарплату учителям, государственным служащим и инженерам; создать 25 миллионов рабочих мест высокой квалификации; к 2018 году увеличить инвестиции с 20 до 27% ВВП; подняться со 120-го на 20-е место в индексе Всемирного банка по легкости ведения бизнеса; ликвидировать зависимость от нефти и газа. Баллотируясь в президенты, Путин также обещал бороться с коррупцией, осуществить децентрализацию власти и уменьшить роль государства в «нестратегических отраслях» экономики, повторяя многие из тех реформаторских лозунгов, с которыми в последние годы выступал его предшественник Дмитрий Медведев.

Но хотя Роснефть обеспечивает Путина деньгами на укрепление его структуры власти, президенту вряд ли хватит финансовых средств и политической воли для выполнения всех своих обещаний. Средний класс, появившийся и бурно разросшийся в России в период нефтяного бума в прошлом десятилетии, проявляет все большее беспокойство. Чтобы российский бюджет был бездефицитным, цена на нефть должна равняться 115 долларам за баррель. Однако многие аналитики прогнозируют не очень благоприятную ситуацию на нефтяном рынке, поскольку в США и ЕС экономический рост будет незначительным, а в странах БРИК и того ниже. Международное энергетическое агентство (МЭА) понизило свой прогноз по росту спроса на нефть в последнем квартале текущего года, а на 2013 год прогнозирует рост спроса менее чем на 1% (800000 баррелей в день). Нефтяные цены могут остаться в рамках 70-100 долларов за баррель. Российский государственный банк предсказывает дефицит бюджета уже на 2015 год.

Вернувшись на пост президента, Путин не демонстрирует особого желания проводить серьезные реформы и ослаблять контроль – за исключением энергетического сектора. Действия Москвы и ее отказ от реализации ключевых реформ усилили сомнения в ее способности измениться. Обвинения в фальсификации думских выборов, новые законы о наказании и штрафах для протестующих, требования к НКО регистрироваться в качестве  иностранных агентов в случае получения ими финансирования из-за рубежа, а также цензура в интернете и, не в последнюю очередь, символический инцидент с Pussy Riot служат тому доказательством.

В рядах российской элиты идут активные дебаты о будущем России и направлении ее развития. Премьер-министр Дмитрий Медведев в последние годы выдвигает идеи о диверсификации экономики, о создании конкурентоспособного сектора высоких технологий, об укреплении власти закона, а также об использовании преимуществ от вступления в ВТО для наращивания промышленного экспорта и развития отрасли услуг. В кабинете министров у Путина находится большая часть либеральной экономической команды Медведева, например, заместитель премьер-министра Аркадий Дворкович и министр финансов Антон Силуанов. Москва готовится к новому этапу приватизации, и как сообщает Economist, перевела около 600 государственных промышленных компаний под управление проводящего реструктуризацию агентства «Российские технологии». Эта государственная корпорация пытается создать в Подмосковье технологический парк по типу Кремниевой долины.

Но пока эти инициативы не имеют особых последствий. Проблема заключается в том, что продвижение в направлении экономической модернизации и ослабление политического контроля может поставить под угрозу созданную Путиным систему власти. В условиях, когда финансовое давление, возникающее в результате замедления роста спроса на нефть, ограничивает возможности Москвы по обеспечению потребностей среднего класса, Путин, похоже, сосредоточился на сохранении жесткого политического контроля над этим классом, а нефть поставил во главу угла российской экономики. Как показывает сделка Роснефти, он намеревается слегка изменить нефтяной сектор, разрешив создавать больше совместных предприятий с западными фирмами, которые обладают необходимыми технологиями для разработки сложных в освоении нефтяных месторождений в Западной Сибири и в Арктике.

При таком сценарии Путин и его сторонники в ближайшей перспективе смогут сохранить свои позиции и даже укрепить их. Однако трудно понять, каким образом Россия может превратиться в конкурентоспособную в мировом масштабе и современную экономическую державу, если она не будет прилагать мощные усилия по созданию диверсифицированной и основанной на современных знаниях экономики, по формированию более авторитетной, ведущей борьбу с коррупцией судебной системы и по осуществлению политической реформы. В этих условиях возникает интересный вопрос по поводу среднего класса, который получает минимум преимуществ и выгод от такого политического курса. Не задумается ли он самым серьезным образом об альтернативе Путину, когда тот в 2018 году будет решать вопрос о своем втором сроке?

Роберт Мэннинг – старший научный сотрудник Атлантического совета (Atlantic Council). С 1989 по 1993 год он работал в Госдепартаменте старшим советником помощника госсекретаря по Восточной Африке и Тихоокеанскому региону, а с 2004 по 2008 год – в аппарате госсекретаря по вопросам политического планирования.