Новая волна американской геополитики: взгляд на Китай

На фоне различных потрясений, связанных с изменением географических границ и стремительно изменяющимся балансом силы в международных отношениях, научная политологическая мысль пытается найти ответы на насущные проблемы, предлагая новые концепции. Хотя традиционный геополитический дуализм, выраженный в борьбе сил талассократии и телурократии, не снимается, некоторые акценты все же изменились, и политический истеблишмент государств, традиционно связанных с формированием стратегии в отношении различных регионов мира, активно ищет новые вариации для разрешения своих проблем и отстаивания интересов.

США в этом отношении скрупулезно и дотошно изучают все изменения на мировой шахматной доске и ищут возможности для применения своего классического инструментария в новом политическом оформлении. Если с приходом Обамы в Белый дом было официально заявлено о применении smart power (умной или гибкой силы) во внешней политике, а доктрина превосходства США в официозе была заменена на более корректное, как считают вашингтонские политтехнологи, лидерство, то для конкретных регионов и задач также были предложены новые концепции. Вместе с концертом сил (Сoncert of Powers), многосторонностью (multilateralism), новой архитектурой глобальной безопасности они вошли в обиход международного дискурса, сохранив при этом отношения «патрон-клиентела» и завуалировав экспансионистские устремления Вашингтона.

Поскольку Китай стал для США заботой №1 в связи с ростом военно-политического могущества этой страны, многие интеллектуалы и аналитические центры тотчас начали прорабатывать возможные стратегии и доктрины, включая силовое сдерживание.

Рассматривая то, как КНР начинает устанавливать взаимоотношения с соседними странами, и куда простираются интересы Пекина, американские аналитики пришли к выводу, что стратегия Китая носит неконфронтационный характер и не имеет имперских и неоколониальных амбиций, в отличие от самих США и других стран Западной Европы. Тем не менее, интересы Китая были вполне прагматичны и связаны с энергоносителями.

Для описания комплексной стратегической ситуации, которая имеет долгосрочную перспективу, была предложена концепция «жемчужного ожерелья» (String of Pearls). Впервые она была употреблена в докладе Energy Futures in Asia, подготовленного компанией Booz-Allen-Hamilton по заказу Управления общих оценок Министерства обороны США в 2005 году.

Это «ожерелье» представляет собой некую последовательность (цепочку) кодов, где каждая «жемчужина» является связующим звеном китайского военного присутствия или геополитического влияния, благодаря которым Пекин выстраивает стратегические отношения и развивает возможности для установления присутствия вдоль морских линий коммуникаций, которые соединяют Китай и Ближний Восток.

Остров Хайнань, на котором в 2006 году были обновлены военные объекты, является одной из таких «жемчужин». Реконструкция взлетно-посадочной полосы на острове Вуди, расположенном в архипелаге Парасельских островов в 300 морских милях к востоку от Вьетнама, является другой «жемчужиной». Контейнерная база в Читтагонге в Бангладеш, является следующей «жемчужиной». Строительство глубоководного порта в Мьянме и военно-морской базы в Порте Гвадар в Пакистане являются очередными «жемчужинами», нанизанными на общую «нить», которая простирается от побережья материковой части Китая через прибрежные воды в Южно-Китайском море, Малакский пролив, далее в Индийский океан и прибрежные воды Аравийского Моря и Персидского залива.

Строительные проекты аэродромов и портов, дипломатические отношения, усиленная модернизация – все вместе представляет собой сущность китайского «ожерелья», благодаря которому Пекин строит стратегические отношения и развивает возможности для установления присутствия вдоль морских линий коммуникаций, соединяющих Китай и Ближний Восток.

Не менее интересна по отношению к зоне китайского влияния концепция Сердцевинного моря (HeartSea), предложенная недавно адъюнкт-профессором Военно-морского колледжа США Джеймсом Холмсом. На эти размышления его подтолкнуло интервью, данное бывшим командующим Тихоокеанским флотом Патриком Уэлшем японскому изданию The Asahi Shimbun в марте 2012 года. Патрик Уэлш, комментируя ситуацию вокруг спорных территорий в этом регионе, отметил, что через Южно-Китайское море проходят миллиарды долларов экономической активности. Следует отметить, что США официально заявили о том, что их основные интересы в XXI столетии будут сконцентрированы в Тихоокеанском регионе, а не в Атлантике, как было в прошлом столетии (что связано со смещением экономической и торговой активности в Азию, подтвержденное исследованиями Всемирного банка), а сам Китай связывает эту зону со своими жизненными интересами.

Крайне интересно, что США, утверждающие именно Sea Power в качестве основы своей власти и благосостояния, ранее не выдвинули подобную концепцию HeartSea в противовес сухопутному Heartland Хэлфорда Макиндера, который он соотносил с Россией. Данная геопространственная привязка Сердцевинного моря позволяет сделать вывод о том, что стратегическое преимущество перейдет от США к той силе, которая будет доминировать в этом регионе, а если возникнет союз с Хартлендом, то на глобальном господстве США можно будет поставить крест.

Безусловно, речь идет не просто об интересе Вашингтона к азиатскому региону. Как выразился бывший индийский дипломат Т. Шринивасан, в действительности в США ведутся разговоры только о том, какими методами лучше всего охватить этот регион и установить там свое влияние.

В подтверждение можно привести и стратегию Вашингтона в отношении очередного форпоста США в регионе – Японии. Например, в связи с японско-американским сотрудничеством в различных сферах, автор концепции soft power Джозеф Най и его коллега Ричард Эрмитаж предложили модель «расширенного сдерживания» (extended deterrence) в отношении стратегии нераспространения ядерного оружия, которая описывается как «комбинация возможностей и убедительности». Япония, по замыслу американских проектировщиков, должна продолжать диалог с США в этом вопросе, и наилучшей гарантией для этого будет не что иное, как присутствие американских военных на японских островах. При этом в недавнем исследовании «Американо-японский альянс», который авторы выпустили в Центре стратегических и международных исследований, говорится о необходимости сдерживать и Китай, поощряя, однако, его мирные намерения.

Что касается силового противостояния с Китаем, то Обама в начале 2012 года официально призвал американских военных переместить внимание в Азию – и здесь как нельзя кстати пригодилась доктрина «Сражение воздух-море» (Air-Sea Battle), разработанная Эндрю Маршаллом. Этот почтенный футурист, как его величают в американской прессе, возраст которого перевалил за 90, на протяжении 20 лет занимался в Пентагоне разработкой военной кампании против Китая с учетом его наступательных возможностей и наличия тяжелых вооружений. Война против КНР должна проходить с применением бомбардировщиков системы стэлс и подводных лодок, которые, согласно теории, выведут из строя радары дальнего обнаружения и системы точного наведения, установленные в глуби страны. Первоначальная «кампания по ослеплению» должна быть поддержана более широкой воздушной и морской атакой.

В среде китайских военных эта концепция вызвала бурю негодования, в США ее раскритиковали из-за дороговизны, а в странах Азии пришли к мнению, что подобный конфликт может перерасти в ядерную войну. Тем не менее, несмотря на заверения Вашингтона о дружбе с Китаем на высоких встречах, в этом году в США были проведены симуляционные игры, а с партнерами из Южной Кореи, Японии и Филиппин военные маневры на их территории, явно направленные против Китая.

Впрочем, в США есть сторонники и более умеренных мер, выраженных термином «офшорное сдерживание» (синонимы – контроль и балансирование). Доктор Гэммс из Центра стратегических исследований Национального Оборонного Университета США ссылается на последнюю инструкцию Пентагона, где в отношении Китая указано, что США и Китай «имеют чрезвычайный интерес к миру и стабильности в Восточной Азии и заинтересованы в создании совместных двусторонних отношений».

Гэммс называет концепт «Сражение воздух-море» антитезисом стратегии и предлагает следующий вариант: «Согласно предложению, «оффшорный контроль» позволяет снизить эскалацию и давление на лиц, принимающих решение, в то же время уменьшая зависимость от космического и киберпространства и сохраняя определенную прозрачность в условиях мира, кризиса и войны. Эта модель предназначена для замедления кризиса, чтобы решения принимались не в течении секунд, а за недели.

Кроме того, «оффшорный контроль» предназначен для лучшего согласования стратегических требований с имеющимися в наличии ресурсами, а также местом США и союзных войск, исходя из благоприятных тактических позиций, если дело дойдет до драки. И, наконец, эта модель предусматривает разрешение конфликтов, которые не требуют безотлагательной «решающей» победы».

Завершая обзор новой американской политологической терминологии, связанной с нашим соседом, необходимо отметить еще один свежий неологизм – учрежденная или влиятельная сила (Established Power). Он прозвучал на совместной конференции с министром иностранных дел Китая Яном Цзечи 5 сентября 2012 года из уст госсекретаря США Хиллари Клинтон, которая задалась вопросом, что же произойдет, когда растущая сила (Rising Power), т. е. Китай, встретится с США. В связи с появлением дискуссий о грядущем упадке Соединенных Штатов, возможно, что эта «учрежденная сила» как раз и заинтересована в Китае в качестве донора для подпитывания своих жизненных сил. Realpolitik однозначно указывает на то, что происходит с одной силой, когда появляется другая.

Тем более, что Китай прекрасно осознает значение морского могущества и стратегических коммуникаций. В качестве примера можно привести цитату профессора Центра стратегических исследований Пекинского университета аэронавтики и астронавтики Чжана Ван Му из статьи «Sea Power и стратегические перспективы Китая», опубликованную еще в 2006 году, в которой рассматривались вопросы морской мощи, экономики и безопасности Китая. Он отмечал, что «Sea Power определила историческую судьбу народов… И Китай не является в этом исключением». Поэтому противостояние Китая и США в Тихоокеанском регионе – это вопрос времени.