Религия становится все обидчивее

Наконец-то РПЦ, журналист Мамонтов и хоругвеносцы обрели «глобальных» единомышленников и союзников, почувствовали, что они не одиноки. 
Духовно-душевно близкие им ребята в Каире, Тунисе, Бенгази, Судане, Йемене громят западные посольства, а наиболее удачливые даже замочили американского посла. 

Причина арабских погромов та же, что и у православно-политической ненависти: оскорбили нас, обидели, посвятотатствовали над нами. 
В Москве бабоньки покричали и сплясали в храме, в Штатах сбацали не тот фильм про Пророка Мухаммада и запустили его в интернет. Лично я против и того, и другого. Но согласитесь: реакции на все это неадекватна и… омерзительна. 

Слившись в идеологическом экстазе с государством, РПЦ барышень все-таки засадила. 
Нет, не суд засадил, а именно возопившая от горя РПЦ, которой судья не смог отказать в удовольствии прижать смутьянок. Церковь и государство настолько едины, что они – почти одно и то же. Как говорилось в старину, «народ и партия едины» (это, заметьте, не про «Единую Россию» – ею народ брезгует, а про президентскую Администрацию). 

Итак, сложилось православно-ваххабитское взаимопониманиетипа «не позволим!», «не забудем, не простим». 
Непонятно, зачем тогда дома у нас поносить местных российских исламо-радикалов?

 

Между прочим, для мусульман это не первый случай. 
Помните вакханалии из-за книги Салмана Рушди «Сатанинские стихи»», газетных карикатур на пророка Мухаммада? Тогда тоже и манифестации были, и в посольствах стекла били. Но потом, слава Аллаху, все устаканилось. Теперь вот президент Египта брат-мусульманин Мухаммад Мурси катается по Европе в поисках 5-миллиардных кредитов, а тут вот часть его электората не во время взбеленилась из-за дурацкой «Невинности мусульман». Тяжело приходится бедняге. 

Мусульманское раздражение на «Невинность…» действительно напоминает православный гнев на Pussy riot. 
Религия становится все более обидчивой. Еще немного – и о Церкви станет дозволительно писать только со слов ее же историков, анализировать ее деятельность – только с официальных патриарших позиций. А все немусульманские книги об исламе и его пророке вообще надлежит запретить. 

Умная, достойная церковь, религиозная община в ответ на хамоватые вызовы просто пожала б брезгливо плечами, может даже плюнула вслед. 
И все-то делов. Но когда религия отяжелена комплексом неполноценности, неуверенностью в себе, ее реакция на нанесенную обиду становится экзальтированно-глупой. Своего рода отрыжкой, порой даже кровавой, как это случилось в Бенгази.