Кладезь советской ностальгии иссякает

На прошлой неделе правительство подвергло критике законопроект, в соответствии с которым любое отрицание факта победы Советского Союза во Второй мировой войне должно считаться уголовным преступлением. Депутаты от "Единой России" внесли его на рассмотрение в прошлом году. В декабре президент Дмитрий Медведев, а затем и премьер-министр Владимир Путин публично заявили, что преступления Сталина нельзя ничем оправдать. Шумная кампания преследования журналиста Александра Подрабинека за его якобы антисоветские высказывания, которую проводила прокремлевская молодежная организация "Наши", была быстро свернута.

Есть признаки того, что российское общество вступает в новый этап. Вызвано это не тем, что руководители провели переоценку нашего советского прошлого, а тем, что они поняли - рекламируя его, они уже мало что могут выиграть. До настоящего времени власти пытались использовать культурное и мифическое наследие советской эпохи, однако этот источник уже иссяк.

К концу 90-х получилось так, что идеалы раннего демократического периода оказались дискредитированными яростной борьбой за власть и богатство. Тот клан, который сменил правящую элиту администрации президента Бориса Ельцина, нуждался в побудительном мотиве для осуществления своей послереволюционной реставрации. Базовые институты власти после распада Советского Союза все еще нуждались в ремонте. Позднее советский фасад понадобился для прикрытия того нравственного и психологического вакуума, который возник в результате применения модели государственного капитализма, а также огромной пропасти между бедными и богатыми.

Но всерьез восстанавливать прежнюю систему не собирался никто. У архитекторов постсоветского ренессанса не было желания возвращаться к советской модели. В конце концов, именно моральное и финансовое банкротство этой системы дало им возможность прийти к власти. Из всего богатого наследия советского прошлого кремлевские пиарщики в первом десятилетии нового века выбрали лишь один элемент - возвращение России ее былого статуса сверхдержавы. Также казалось, что следуя таким путем, они запросто смогут укрепить чувства патриотизма и национальной солидарности. Однако в конечном итоге власти попали в большую ловушку.

Во-первых, ностальгические воспоминания Кремля о советских временах часто давали неожиданно негативный результат. Когда россиянам напоминали, насколько могущественным был когда-то Советский Союз, они неизбежно осознавали, как низко пала Россия, лишившись своего былого статуса сверхдержавы. Единственный выход из этого затруднительного положения заключается в реваншистском курсе, цель которого - возрождение исчезнувшей российской империи. Но у страны нет ни силы воли, ни ресурсов, ни возможностей для достижения этой цели.

Во-вторых, Кремль осознал, насколько бессмысленно барахтаться в канонических обломках идеологии советского прошлого. Даже если такая модель и желательна, возродить ее в современном мире невозможно. Собирать самые спелые плоды с лучших деревьев советского прошлого, чтобы вдохновлять нас на будущее - такая стратегия не сработает.

Дебаты за и против советского прошлого подменили собой поиск конструктивного пути развития. Этим страдает не только российская власть, но и оппозиция. Для либеральной оппозиции борьба против советского периода стала самоцелью, но она ничего не дает, кроме эмоциональных и пустых споров. Аргументация в пользу того, что Россия должна последовать примеру Германии, преодолев свое прошлое покаянием и примирением, несостоятельна.

В Германии такое было возможно лишь потому, что страна эта после Второй мировой войны была по сути дела разрушена и оккупирована. Более того, на этот процесс ушли долгие годы.

В отличие от Германии, Россия не потерпела военное поражение, она не была оккупирована, и никогда не считала себя побежденной. Навязать народу чувство вины невозможно. Россия может в полной мере примириться со своими прошлыми грехами лишь в ходе длительного и обширного образовательного процесса, главным образом, в области истории. Однако любое чрезмерное упрощение фактов - будь они про- или антисоветскими по своей сути - приведет к прямо противоположному результату. Россия может воспользоваться опытом других стран, таких как Испания, которая успешно закрыла свою страницу диктатуры Франсиско Франко, а затем смогла стать полноправным и уважаемым членом клуба европейских демократий.

К 2009 году наиболее безрассудные попытки возрождения советской ностальгии поставили Кремль в неловкое положение, поскольку превратились в карикатуру на самих себя. Решение московских властей восстановить вестибюль станции метро "Курская" со строчкой из старого советского гимна во славу Сталина было похоже на пародию. Кроме того, был и фарс в двух актах: жесткие меры префекта одного из московских округов Олега Митволя против ресторана "Антисоветский" и кампания преследования журналиста Александра Подрабинека молодежным движением "Наши". Все это продемонстрировало нелепость попыток укрепить российский патриотизм на фундаменте несуществующего советского прошлого.

Похоже, наши руководители также поняли, что кладезь советских патриотических символов иссякает. Для второго десятилетия 21-го века понадобятся новые символы и новые источники патриотизма. А с этим проблема. В конце 90-х, когда призывы лидеров к революции исчерпали себя, они могли, по крайней мере, перенести усилия на возрождение "утраченного величия" страны, чтобы она заняла подобающее место под солнцем на мировой арене.

Но совершенно не ясно, какая замена имеется в наличии сегодня. Для прошедшего десятилетия был характерен тотальный меркантилизм и система ценностей, не способствующая появлению новых идей. Это привело к искусственным попыткам изобрести так называемый "российский консерватизм" или "консервативную модернизацию". Однако это не более чем идеологическая показуха, имеющая целью скрыть отсутствие у страны экономической стратегии и национальной идеи. Именно поэтому у многочисленных инициатив Медведева по модернизации нет содержательного наполнения, и они превращаются просто в пустые лозунги.

Проблема России в том, что у нее образовался идеологический вакуум. Это опасно, потому что вакуум обязательно будет заполнен - и скорее всего, чем-то опасным. Другие посткоммунистические страны заполняли свой вакуум национализмом, но их национализм в той или иной степени был усмирен вступлением в Евросоюз, у которого для всех членов имеются строгие демократические принципы, либо стремлением этих стран к вступлению. Но Россия, будучи той пресловутой кошкой, которая гуляет сама по себе, не ограничена такими внешними сдерживающими факторами как ЕС. Если российский идеологический вакуум заполнится этническим национализмом, это будет настоящее самоубийство, как нам показал болезненный распад Советского Союза.

В итоге Россия должна создать новую национальную идею, чтобы выжить в 21-м веке.