"Вершина дискредитации оппозиции - дело Pussi Riot"

Профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге Владимир Гельман уверен - пресловутая вертикаль власти давно уже стала для Кремля костылем, который невозможно отбросить. Поэтому даже попытки либерализации, такие, как прямые губернаторские выборы, реализуются как инструмент сохранения власти.

Владимир Яковлевич, как характеризуют власть последние судебные процессы над Осиповой, Pussi Riot, дела в отношение участников митинга 6 мая, а также последние законодательные инициативы, касающиеся регуляции политического поля?

Все шаги, что предпринимает сейчас власть - это естественная реакция на волну протестов, прошедшую с декабря по июнь. Власти первоначально так напугались, что даже попытались пойти на какую-то частичную, пусть даже неполную, но либерализацию. Но потом власти стало ясно, что свобода регистрации политических партий и свободные губернатоФЧрские выборы - это опасный диалог, и так управлять давлением оппозиции достаточно рискованно. Потому что требования будут только расширяться, и соглашаться на дальнейшие уступки - значит создавать угрозу своему положению. Вот и предположили, что давление со стороны оппозиции ослабнет, если предпринять контрнаступление. И Путин пообещал закрутить гайки, и сейчас просто выполняет свое обещание.

То опасения массовых репрессий обоснованны?

Не думаю. Закручивание гаек достаточно специфично не предполагает массовых репрессий. Несогласных, обратите внимание, никто не подавляет с помощью танков или слезоточивого газа. Власть не готова физически устранить Навального и Удальцова, этого не происходит. Задача власти - не допустить распространения протестных настроений дальше. Те, кто выходил на протестные акции, уже власть не поддержат, бороться за них для власти смысла нет. Ей нужно сейчас запугать тех, кто уже готов, но еще не присоединился к оппозиции. А чтобы это сделать, нужно просто повысить плату за нелояльность. Вот и получается, что эффективней показать людям, что они рискуют кошельком (всерьез, десятками и сотнями тысяч) и репутацией (их могут записать в ставленники иностранных агентов или начать преследовать за клевету).

А судебные процессы и преследования - тоже инструменты, получается?

Власти понимают, что когда нынешний режим не привлекателен, но и альтернативный непривлекателен, статус-кво сохраняется просто по умолчанию. Чтобы поддержать его, оппозицию публично дискредитируют. У Собчак, значит, там какие-то миллионы, к Навальному за уши притягивают какое-то уголовное дело, Гудкова давят со стороны бизнеса и так далее. И вершина публичной дискредитации оппозиции - дело Pussi Riot.

Да чем же Pussy Riot оппозицию дискредитируют?

А просто гражданам показывают, что альтернативой тому, что есть сейчас, могут оказаться весьма непривлекательные персонажи, пляшущие на церковном амвоне. И люди, защищающие Pussy Riot, выглядят как их пособники, что большинство граждан отпугивает от оппозиции. И есть такая мысль, она принадлежит Адаму Пшеворскому, что любой порядок лучше любого хаоса, на этом принципе власть сейчас и играет.

Думаете, инструмент публичной дискредитации будет у власти одним из основных в ближайшее время?

В самой публичной дискредитации нет ничего нового. В 70-80-е годы ровно так же советская власть пыталась публично дискредитировать диссидентов. Буковский был хулиган, академик Сахаров - подкаблучник.

Так что это все - хорошо известный репертуар. Но как показала история, все это не очень помогло.

И насколько эти шаги оправданы?

Эти шаги могу быть оправданы, если окажется, что протесты носят, так сказать, сезонный характер. Вот прошла волна протестов к выборам, выборы прошли, и все закончилось, теперь все и так уляжется и рассосется. В этом случае такие меры способны отодвинуть наступление новой волны протеста на достаточно долгий срок. Но если же протесты имеют принципиальный характер (а так и есть, скорее всего, на самом деле), то независимо от этих мер протесты могут пойти и вширь, и вглубь, задевая все новые и новые слои общества. Вот известно, что Центр политических разработок проводил фокус-группы в различных регионах и выяснилось, что недовольство сложившимся положением дел там ничуть не меньше, чем в столице, просто выражено пока менее. Если все так и есть, то действия власти бьют мимо цели.

И что тогда?

Все равно будут появляться новые очаги протеста, и у властей будет сужаться база их поддержки. Но это если власть ошиблась, и митинги происходят по совершенно другим причинам, нежели полагают те, кто их ограничивает. Но точный ответ на вопрос, ошиблась ли власть, мы получим, скорее всего, осенью. С одной стороны на этот период уже намечены протестные акции, а с другой стороны у нас пройдет волна региональных и местных выборов в октябре, и надо смотреть, проявятся ли на местах какие-то протестные настроения. Вот тогда и будет видно, оказалась ли политика властей успешной.

В Минэкономразвития рассматривают как возможный стресс-сценарий - падение в 2013 году нефти до 70 долларов за баррель и даже ниже, а эксперты прогнозируют еще один кризис, который продлится несколько лет. Как думаете, кризис, если случится, сильно скажется на политической ситуации?

Очевидно, что на политическую обстановку может повлиять не столько глубина кризиса, сколько его продолжительность. Кризис 2008-09 годов был очень глубоким, но непродолжительным. После него началось довольно быстрое восстановление, и режим не успел ничего почувствовать, последствия лишь немного проявились во время выборов 2011 года. Но если падение будет длительным, выхода граждан на улицы избежать не удастся. Но для этого рецессия должна длиться не месяцы, а годы, в течение которых рост экономики будет отрицательным или нулевым.

И что может произойти в этом случае?

В случае длительного кризиса просто возникнет сложность с социальными выплатами, на которых держался весь социальный контракт. Потребуются внешние заимствования, приостановятся масштабные проекты, не удастся поддерживать оборонные предприятия и как следствие - инфраструктуру моногородов. Ну а в следствии возникнут небывалые проблемы с занятостью населения и проблемы с обеспечением самого существования людей.

Вот, помните, у нас было Пикалево? В этом случае у нас таких городов будут десятки, и у власти будут настоящие проблемы. Но я не слишком уверен, что такое случиться. Возможность, конечно, не исключена, но я не вижу оснований пока. И не стоит гражданам, желающим свержения нынешнего режима, думающим, что если случится кризис, то власть сама рухнет, рассчитывать на это. И вообще, логика «чем хуже, тем лучше» она порочна, и, тем более, в этом случае.