Северная Корея: Ким Третий - скорее Андропов, а не Горбачев

В Северной Корее сейчас проходят повальные собрания на предприятиях, в учебных заведениях, в комитетах по месту жительства – для выявления и искоренения вредных идеологических влияний. 

Происходит это, как утверждают в Сеуле, достаточно оригинально: в СССР, например, о таком я не слыхивал. 

Участникам собраний (а уклониться от них нельзя) представители партии и спецслужб объявляют: нам прекрасно известно, кто из вас смотрит запрещенные заграничные видеодиски. 
Однако вам предоставляется шанс покаяться. После этого всем раздают листы бумаги и требуют письменно сообщить: какие иностранные фильмы, листовки и прочую гадость вы видели, откуда взяли, где с кем вместе смотрели, какие чувства при этом испытывали. Мы все знаем – ваше дело осознать вину и тогда, возможно, вы заслужите прощение. 

Такие собрания, как сообщается, стали частью массированной кампании по «укреплению дисциплины», которая сопровождает в Северной Корее попытки осторожных реформ и отмену некоторых наиболее дурацких правил – типа запрета женщинам ездить на велосипеде и носить сережки. 
Стержнем преобразований стал провозглашенный молодым лидером страны Ким Чен Ыном «курс 28 июня» – т.н. «политика новой системы управления экономикой». 

В первую очередь она означает некоторое расширение полномочий сельскохозяйственных кооперативов и промышленных предприятий в сторону внедрения хозрасчета и права относительно свободно распоряжаться излишками продукции. 
Многие важные хозяйственные функции забрали у армии и передали под контроль гражданского правительства. Главный куратор реформ, заместитель председателя Государственного комитета обороны, муж тетки молодого вождя только что ездил в КНР, где, по слухам, договаривался о расширении «свободных зон» с участием китайского капитала. Китайцам, в частности, практически полностью передается реальное руководство особым прибрежным экономическим районом Расон неподалеку от границы с Россией. Там, кстати, сейчас проходит международная выставка для привлечения иностранного капитала - в том числе российского. 

Однако в Пхеньяне явно очень боятся, что попытки оживить умирающую экономику приведут к вольнодумству и усилению вредных влияний. 
Еще до начала «политики 28 июня» в КНДР резко ужесточили контроль за проникновением чуждой идеологии. В первую очередь, усилен режим охраны протяженной границы с Китаем, которая при отце и деде нынешнего правителя была практически дырявой. По данным Сеула, туда в этом году дополнительно переброшены 20 тыс. военнослужащих. Они предупреждены об особой личной ответственности в том случае, если не сумеют эффективно пресекать попытки бегства за кордон или переправки оттуда вредных идеологических материалов. В период траура по скончавшемуся в декабре бывшему правителю Ким Чен Иру жителей КНДР через систему народных комитетов предупредили, что власти больше не будут проявлять снисходительность к тем, кто курсирует в Китай в поисках подработок или, скажем, чтобы купить лекарства. Отныне, как было заявлено, сурово наказывать будут всех, включая членов семей перебежчиков. Траур закончился, однако это правило продолжает действовать. 

С середины 90-х годов в Китай, действительно, достаточно легко бродили тысячи северокорейцев – на фоне массовой голодухи власти часто закрывали глаза на нелегальных трудовых мигрантов. 
Неуклонно росло и число настоящих перебежчиков в Южную Корею: в 1997 году их было меньше сотни, а в прошлом году – почти 3 тысячи.

Сейчас ситуация резко изменилась: в январе-июне на Юг смогли перебраться только 750 человек – почти наполовину меньше, чем год назад. Это говорит об эффективном усилении контроля за границей. 

Резко возросли и взятки пограничникам – они, как сообщается, теперь идут на служебное преступление только ради очень крупного куша. 
Руководитель одной из базирующихся в Сеуле организаций помощи перебежчикам сообщил, например, что переход через границу в Китай стоит сейчас не менее 6 тыс. долларов. Несколько лет назад было достаточно тысячи. 

Усилена и охота за нелегальными мобильниками, зарегистрированными в Китае. 
С их помощью можно безнаказанно звонить за границу, это главный инструмент и контрабандистов, и потенциальных перебежчиков. Теперь, как уверяют в Сеуле, за китайский телефончик тут же дают три года исправительных лагерей. Охотой за мобильниками ведает знаменитое в Северной Корее подразделение идеологической полиции – т.н. «Группа 109». Раньше она преимущественно занималась нелегальными видеодисками с южнокорейскими фильмами и телевизионными программами. Теперь полномочия группы серьезно расширены. 

Кстати, о видеодисках. 
В КНДР они достаточно распространены – можно, например, смотреть разрешенные российские или китайские фильмы. Однако в прилегающих к Северу Кореи районах КНР действует целая подпольная индустрия по копированию на DVD южнокорейских телевизионных драм и программ. Они необычайно популярны, пресечь каналы их доставки и распространения до сих пор никак не удавалось. Влияние этой продукции колоссально. 

В КНДР, как уверяют специалисты, до 90-х годов действительно верили, что соотечественники на Юге живут в нищете. 
Теперь многие знают, что это вранье. В результате, по данным перебежчиков, пришлось вносить коррективы в пропаганду – лекторы на разъяснительных собраниях сейчас как бы косвенно соглашаются с некоторыми экономическими успехами Юга. Однако упор делается на то, что там царят бездуховность, засилье аморальной американской культуры, расцветает преступность. Это очень похоже на советскую пропаганду, которая, как мы помним, давала мало результата. 

Молодого Кима за границей сейчас стало модно сравнивать с Горбачевым, хотя пока он больше напоминает Андропова. 
Новое руководство КНДР открыто признало необходимость некоторых реформ, однако проводить их предполагается в жестких идеологических рамках, при усилении контроля за населением. Иначе, мол, все развалится. Реформы с хозрасчетом, кстати, пытался в начале 2000-х осуществить и покойный папа Ким Чен Ына, однако они захлебнулись: Пхеньян тогда пришел к выводу, что даже преобразования по китайскому образцу могут подорвать единственную в мире коммунистическую монархию. Не исключено, что этим закончится и нынешняя либерализация в Северной Корее – высочайшим разрешением дамских велосипедов и дарованием права носить туфли на буржуазных каблуках.