Евгений Маленкин: дело эксгумированной Тани Казанцевой

В шахматах есть такая позиция — называется «вилка». Это двойная возможность нанесения удара, т.е. при любом раскладе одна фигура рубится. 

Такая «вилка» сейчас разыгрывается вокруг ситуации с обнаруженными кровоподтеками на теле эксгумированной Тани Казанцевой. Обстоятельства мы знаем только со слов распространенного пресс-релиза, где нет ни слова о характере кровоподтеков, об их происхождении, о сроке давности и т.д. Возникает очень много противоречий. Сколько ни разговаривали с судмедэкспертами, с патологоанатомами, с врачами — все просто в шоке и недоумевают: что можно найти на теле, которое пролежало 2 месяца в скальном грунте и на жаре? 

Почему именно в скальном грунте процессы разложения происходят в несколько раз быстрее, чем в земле или глине? Потому что скальный грунт пропускает воздух. У всех специалистов вывод однозначный: описанные кровоподтеки есть не что иное как следы пролежней или трупные пятна. И такая позиция, конечно же, невыгодна следователям, потому что не укладывается в сценарий. 

Но следователи не учли самого главного: перед смертью, когда Таня находилась еще в больнице, в реанимации, её осматривали помимо врачей-реаниматологов и медсестер Березовской ЦГБ еще и другие специалисты, а также центр медицины катастроф, которые собирались её транспортировать в первую ОКБ.

Также мама Татьяны находилась с ней каждый день, осматривала ее и ухаживала. Осматривал её и главный анестезиолог области Александр Левит. Врачи сейчас говорят однозначно — не было никаких синяков. Были только пролежни, и смерть наступила из-за болезни. Это же они подтвердили на допросе у следователя. 

Но если врачи получат предложение, от которого не смогут отказаться, они смогут изменить свои показания. Никакой врач не хочет стать фигурантом уголовного дела. 

Вот такая вот «вилка». Но всегда остается возможность не делать поспешных ходов.