Адвокат потерпевших от "Пуссирайот". Только факты

Адвокат потерпевших от "Пуссирайот". Только факты

От редакции. В течение многих дней наш сайт был уникальной в Рунете зоной, свободной от пусирайот. Причина очевидна: втряхиваться в массированную пиар-кампанию либерального меньшинства, диктующего повестку в сети. Однако сейчас, когда уже идут прения - мы считаем необходимым дать слово тем, кому либеральная общественность слова не даёт и никогда не даст. Адвокат потерпевших Лев Лялин прокомментировал ход судебного разбирательства по делу «Пусси райот».

Лев Маркович, как Вы оцениваете нынешнее заседание суда?

Это был шестой день процесса, который начался 30 июля. Как обычно, день напряженный, потому что идет очень много разговоров по фактам и обстоятельствам, которые имеют опосредованное правовое значение. Больше всего тратится времени на заслушивание политических деклараций со стороны подсудимых - этим разговор уводится в сторону от того, что реально случилось. На сегодняшний день мы уже успели посмотреть видеокадры, которые были сделаны непосредственно в Храме Христа Спасителя, то есть не монтаж, который показывают в видеоклипе, а исходные кадры, снятые очевидцами события. Среди последних, кстати, есть те, кто заявлен как свидетель стороной защиты. Их не вызывали, но кадры свидетельствуют сами за себя, просмотрев их, можно сделать вывод, что происходило в Храме Христа Спасителя: никакой политики там не было: никаких призывов против президента, против властей - там была простая хулиганская выходка. Звучала площадная брань. И откуда? Со святых для каждого верующего мест: с амвона и солеи. Собственно, это факты без всяких эмоций. А факты, как говорится в поговорке, подобны ослам, они кричат не взирая на лица.

Сегодняшние споры о том, нужно ли вызывать специалистов, экспертов, чтобы пересмотреть выводы ранее проведенных экспертиз, беспочвенны. Наши потерпевшие, прихожане храма, ясно и четко сказали: по отношению к нам были совершены преступные действия, и мы полностью согласны с предъявленным подсудимым обвинением. Они говорят, что воспринимают содеянное как агрессию по отношению к своей вере, а также по отношению к ним самим. И они могут простить совершенное лично против них, но не преступление против Бога, против веры.

Когда один из потерпевших вслух сказал, что готов простить это хулиганство - вместо того чтобы этого великодушного человека с поклоном поблагодарить - его стали высмеивать, запутывать какими-то малозначительными вопросами. Такое впечатление, что подсудимым хочется сидеть. И задача заключается не в том, чтобы избрать позицию, позволяющую выйти на свободу. И позиция защиты, и самих обвиняемых свидетельствует, что они не хотят мягкого приговора по этому делу. Гораздо выгоднее набирать политические очки – это моя личная оценка –чтобы сделать пиар кампанию.

То есть вы считаете, что затягивание суда – это просто имиджевая кампания, а не попытка разобраться?.

Да. Если бы была попытка разобраться, то не было бы столь острого конфликта между сторонами обвинения и защиты. Потому что заявляемые ходатайства просто ни о чем. Представьте: только три часа зачитывается мнение адвоката о заявленном ходатайстве. Это говорит лишь о том, что цель добиться удовлетворения ходатайства не ставится. Вы сможете воспринимать информацию свыше 3 часов подряд?! Известно, что хорошего оратора слушают 20 минут, дальше слушатель начинает уставать. За 3 часа ни потерпевшие, ни защита, ни прокурор, ни суд, - никто уже не в состоянии воспринимать что говорится. Спрашивается – для чего это делается?!

Скажите, а как Вы расцениваете поведение подсудимых?

Как я уже сказал, всё нацелено исключительно на самопиар.

И именно с этим был связан отказ в онлайн-трансляции?

Нет, отказ в онлайн-трансляции был вызван разными мотивами, в том числе соображениями обеспечения безопасности как подсудимых, так и самих потерпевших.

А какие угрозы могут быть?

Выходя из зала суда, мы слышим крики, что адвокаты потерпевших — «палачи», хотя мы не принимали участие в решении вопроса об избрании меры пресечения в отношении обвиняемых, т.е. заключения под стражу Адвокаты потерпевших не участвуют в решении вопроса о судьбе, скажем так, этих девушек. Мало того, мы подчас идем им навстречу и спорим с гособвинением, как сегодня – мы были за вызов свидетелей. Но что произошло? Как только мы сказали, что мы согласны на вызов свидетелей, оказалось, что противоположная сторона к этому не готова.

Вы сегодня сделали заявление со стороны адвокатов о том, что адвокатов не нужно соотносить с их клиентами…

Идентификация клиента с адвокатом или адвоката с клиентом – это грубейшее попрание международных конвенций, российского законодательства, потому что каждый имеет право на квалифицированную юридическую помощь (это закреплено в Конституции), каждый имеет право на свободу вероисповедания и свободу совести, свободу волеизъявления. Поэтому поведение хоть одной из сторон, которая пытается воспрепятствовать деятельности адвоката, свидетельствует против нее. Если они этому препятствуют, значит, они не хотят истины. Вот и всё.

А как часто, выходя из здания суда, Вы встречаете подобное отношение?

Практически каждый вечер. Раздаются крики: или «позор», или палачи», или еще что-нибудь. Это крайне оскорбительно для профессии, И это при том, что нам и нашим друзьям пришлось приложить немало усилий, чтобы сюда не пришли люди, которые могли бы скандировать прямо противоположное в отношении адвокатов другой стороны. Потому что это недопустимо.

То есть, Вы, так сказать, отказались от общественной поддержки?

Мы были против появления здесь людей, которые осуждают действия Pussy Riot, чтобы здесь не произошло столкновений.

А как часто к Вам обращаются за комментарием представители СМИ?

Обращаются не очень часто, а если обращаются, то потом предоставляемая нами информация либо не распространяется, либо распространяется в искаженном виде.

А вот действия судьи как Вы можете оценить? К чему такая спешка?

Мы не имеем права оценивать действия судьи. Но я хотел бы привести совет по ведению процесса, который мне дал бывший член Верховного суда республики Молдова, с которым мне как-то пришлось участвовать в процессе. Он сказал: если Вы кого-то о чем-то просите – это нужно делать разумно, вежливо и молчаливо, но ни в коем случае не требовать, оскорблять, добиваться на повышенных тонах. Судья не позволяет затягивать процесс, внимательно слушает все стороны. Я хочу сказать, что она очень квалифицированная и очень умная. И видит все процессуальные моменты, делает свои выводы.

У вас есть какое-нибудь пожелание к дальнейшему ведению процесса?

Как сказали потерпевшие, они согласятся с любым решением суда. Не будут протестовать против него протестовать, потому что они считают, что суд вынесет справедливый приговор. Я полагаю, что собственное мнение они еще могут высказать, но злобы в них нет.

Как Вы считаете, после суда, если девушек оправдают, отпустят – им будет что-нибудь угрожать со стороны православной общественности?

Я не могу говорить от лица всей православной общественности, но в большинстве они люди глубоко верующие и порядочные. Но гарантировать, что не найдется тех, кто, скажем так, не совсем адекватно оценивает ситуацию, я не берусь.

Беседовала Милена Фаустова

сандуновские бани