Юлия Латынина: почему Краснодарский край не Принстон

Губернатор Ткачев создал добровольческие казацкие дружины на зарплате у государства и призвал их защищать Краснодарский край от инородцев — «выдавливать, наводить порядок, спрашивать документы». На него немедленно обрушился шквал политкорректного негодования.

Не знаю, что мне внушает больший ужас — фашизм, предлагаемый Ткачевым, или политкорректная слепота его противников.

Две вещи в речи Ткачева отмечены совершенно правильно.

Первая: в ней не было никаких соплей насчет того, что это исконно русская земля. Это земля адыгов, ее завоевала царская империя с помощью казаков. «Эта земля не принадлежала Российской Империи, она принадлежала кавказским народностям, черкесам», — сказал Ткачев. Напомнив тем самым, что российский этнос проживает на этой земле чуть больше сотни лет.

Второе: то, что сказал Ткачев насчет Косово. «Сначала хорватов было 80%, албанцев — 20%. Потом стало все наоборот». Натурально, в своем историческом экскурсе Ткачев спутал хорватов с сербами, но суть изложена верно. Это правда, и не только насчет Косово, но и насчет Парижа. Изменение этнического состава населения — простите, господа, унаследовавшие свои политкорректные представления о братстве наций прямиком от Маркса и европейских социалистов, заселивших Европу арабами — это очень серьезная штука.

В Краснодарский край переселяются армяне, чеченцы, дагестанцы, черкесы, при этом местное русское население пьет и деградирует. Это проблема. Описывать эту проблему в терминах так называемого общечеловеческого дискурса — получить на выходе Косово.

Теперь, однако, у меня следующий вопрос. Вот только что произошло очень важное событие: учреждение новой международной премии за достижения в области фундаментальной физики. Девять ведущих физиков получили по 3 млн долл. каждый. Из этих девятерых четверо – сотрудники Institute for Advanced Study в Принстоне. Это Nima Arkani-Hamed, выходец из семьи иранских иммигрантов, Juan Maldacena, выходец из Аргентины,  Nathan Seibergиз Тель-Авива и Edward Witten. Из этих четырех только один Виттен родился в WASP-овской балтиморской семье

Как же у них там в Принстоне нация не развалилсь? Как у них иранец Аркани-Хамед уживается с евреем Натаном Сейбергом? Вот интересно, они, как встретятся, о чем они спорят, догадайтесь с трех раз — о кровавом Израиле или о суперсимметрии? О шахидах или о суперструнах? Наверное, протестант Виттен как увидит католика Малдасену, так и объясняет ему, что Лютер неправ? А?

В стране Грузии было ущелье Панкиси. Заселенное чеченцами-кистинцами. К 2001 году Панкиси превратилось в гнойную язву: крали людей, торговали наркотиками, в ущелье нельзя было заехать. Пришел Саакашвили, и Панкиси кончилось. Я там была. Тишайшее место, хотя живут там очень непростые люди.

То есть выяснилось, что дело не в гордых чеченцах, которые уже заявляли, что Грузия — это исконная вайнахская земля. А в Грузинской власти. Точнее, в ее полном отсутствии. Если вместо того чтобы бороться с террористами, вы продаете им людей, то  у вас получается на выходе Панкиси.

Мусульмане — это большая внутриполитическая проблема Европы. Значительная часть мусульманского населения Европы живет на пособие, работать не хочет, грабит, ворует, и еще это считает войной против презренных неверных. На последних выборах во Франции именно голоса мусульманского населения обеспечили победу социалисту Олланду.

А у США проблемы с мусульманами нет. Нет-нет, периодически находится придурок, вроде Малика Надалема Хасана, который берет автомат и начинает стрелять по сослуживцам. Так таких придурков и среди WASPов хватает. Есть весь Ближний Восток, который считает США врагом номер один. И вот при этом мусульман как политической и социальной проблемы внутри США просто нет. Причина? Средний американский мусульманин зарабатывает в шесть раз больше среднего американца. А в Европе он сидит на пособии.

То есть получается, что в Европе нет проблемы ислама, а есть проблема европейской социал-бюрократии, которой надо было породить слой люмпенов, голосующий за социалистов, точно так же, как в Панкиси не было проблемы чеченцев, а была проблема отсутствия грузинского государства.

Абсолютно то же самое мы наблюдаем в Краснодарском крае.  Краснодарский край — это цапок, еще раз цапок, Крымск и губернатор Ткачев.

Главная проблема Краснодарского края очень проста. Она заключается в том, что насилие в нем эффективно. Цапок ведь был не просто бандит. Это был крупный землевладелец, который насилием (задаром) забирал у людей земли, насилием (задаром) заставлял на себя работать, и еще, в силу своего высокого социального статуса и дружбы с властями (говорят, при обыске у него нашли много фотографий вместе с братом Ткачева), получал субсидии от государства. А кто у нас, кстати, самый крупный землевладелец в крае? Говорят, все тот же Ткачев.

В Краснодарском крае, так же как в Афганистане, Сомали, Конго и прочих подобных местах, насилие — это высокодоходный финансовый инструмент, обеспечивающий его носителю высокий статус.

Так вот, когда насилие эффективно, а государства нет, любой этнос, у которого отсутствуют прочные родоплеменные связи, проиграет другому этносу, у которого эти прочные родоплеменные связи присутствуют. Цапок всегда проиграет чеченцу, потому что цапок жрет своих.

Проблемой Краснодарского края являются не чеченцы и не армяне. Проблемой края является губернатор Ткачев и его покровитель и друг Путин. Исправить эту проблему путем казацких дружин, то есть путем апгрейда цапков до штурмовиков — не получится.