Политическая социология: феномен протеста

Социологические службы демонстрируют неиссякающий интерес к различным аспектам феномена протеста и сопредельной к нему проблематике. «Левада-Центр» обращается к исследованию лидерства в протестном движении, в частности, связанного с фигурой А. Навального, взлет которого на волне протестной активности обеспечил ему заметное место в сфере публичной политики , опрос 21-26 июня2012 г. по репрезентативной всероссийской выборке городского и сельского населения среди 1559 человек в возрасте 18 лет и старше в 130 населенных пунктах 45 регионов страны, статистическая погрешность не превышает 3,4%).

Лидер «протестантов» известен трети опрошенных (34%), при том, что год назад о нем ведали всего-навсего 6%. В неведении относительно этой фигуры пребывают, тем не менее, две трети респондентов (66%), несмотря на весь медийный ажиотаж, поднятый вокруг его имени, однако годом ранее этих несведущих насчитывалось без малого 94% (табл. 1). Так что успехи А. Навального по части завоевания публичности в отечественной политике достаточно очевидны.

Громким разоблачениям А. Навального на его сайте «Роспил» относительно хищений государственных средств чиновниками и бизнесменами, что послужило фактором роста его популярности (табл. 2), готовы поверить две трети респондентов (64%). Сомнение в этой информации выразило меньшинство (14%), а каждый пятый затруднился с ответом (22%).

Показательно, что именно технологии виртуальной реальности властно заявляют о себе в деле формирования публичных политиков, претендующих на лидерство в протестном движении, и в самом процессе роста общественной активности. Во всяком случае, в таком качестве все чаще воспринимаются Интернет-СМИ, недавно сыгравшие заметную роль и за рубежом - в раскручивании маховика пресловутой Арабской весны, - и в России - в ходе недавних широкомасштабных акций протеста в московском мегаполисе. Об этом свидетельствуют данные исследования социологической службы «Башкирова и партнеры» , исследование проводилось в июне2012 г. по всероссийской репрезентативной выборке (18+), личное интервью по месту жительства, всего 1000 респондентов, 8 федеральных округов, 46 субъектов РФ, 128 населенных пунктов, 140 точек опроса, ошибка выборки не превышает 3,2%).

В частности, треть опрошенных считает, что Интернет-СМИ и социальные сети предоставили возможность выразить свое мнение, а также послужили инструментом для формирования общественных взглядов. Еще примерно треть участников опроса сочла, что Интернет стал в первую очередь техническим средством для организации акций, 13% респондентов увидели в Интернет-СМИ и социальных сетях источник негативных тенденций и идей (табл. 3).

Почти четверть респондентов не имеет, однако, сложившегося мнения по этой проблеме. Трудности с ответом легко объяснить возрастом респондентов: чем старше респондент, тем выше вероятность того, что ему сложнее будет ответить на вопрос, касающийся Интернета. Так, среди россиян до 39 лет доля затруднившихся с ответом - 18%, а среди людей старше 60 лет - 41%. Таким образом, в восприятии большинства респондентов социальные сети - это либо технический инструмент мобилизации, либо возможность выразить свое мнение/повлиять на мнение окружающих, источник бед в электронных СМИ видит только 13% опрошенных.

Еще одна характерная черта феномена протеста, неизменно выявляемая на протяжении вот уже длительного периода наблюдений, - это наличие устойчивой объективной основы, порождающей социальное недовольство, протестные настроения и в конечном счете - протестные выступления.

Рейтинг социальных тягот и невзгод, переживаемых рядовыми гражданами и побуждающих их становиться на путь «протестантства», приводится в исследовании Фонда «Общественное мнение» , опрос «ФОМнибус» 14-15 июля. 100 населенных пунктов, 43 субъекта РФ, 1500 респондентов).

Сам перечень проблем, толкающих людей на протестные акции, в который уже раз опровергает вывод о сугубо маргинальной природе социального протеста, делая его слишком упрощенным и скоропалительно односторонним (табл. 4). Действительно, низкий уровень жизни, бедность, низкие зарплаты, пенсии, а вместе с ними инфляция и рост цен как мотив протеста (по 13%) равномерно распространяется на громадное большинство населения, страдающего от катастрофического падения доходов и уровня жизни. Пусть в меньшей степени (5%), но люди страдают от нерешенности застарелых проблем ЖКХ, от непомерно высоких тарифов, которыми славится эта отрасль.

Люди еще готовы, худо ли бедно, примириться с безработицей: только 3% вспомнили о ней, назвав среди социальных невзгод, способных побудить их к протестным выступлениям. Причем в данном случае речь идет не о каких-то маргинальных группах населения, а о социально полноценных («работа нужна»; «нехватка рабочих мест»; «нет работы»; «нет работы к со­рока годам»; «нет молодым работы»).

Меньшая роль в возрастании потенциала протеста отводится проблемам в экономике, в медицинском обслуживании, в образовании, нестабильности и неуверенности в завтрашнем дне (по 1%). Малое число мнений, приписывающих протестные настроения этим обстоятельствам, навеяно, как скорее всего можно предположить, неспособностью властей справиться с этими проблемами, а то и просто нежеланием ими всерьез заниматься, что в итоге создает в обществе атмосферу полной безысходности.

«Левада-Центр» своим исследованием предпринял попытку оценить возможные конфигурации власти на относительно долгосрочную перспективу, опрос 21-26 июня2012 г. по репрезентативной всероссийской выборке городского и сельского населения среди 1599 человек в возрасте 18 лет и старше в 130 населенных пунктах 45 регионов страны, статистическая погрешность не превышает 3,4%).

Шансы протестной («антипутинской») оппозиции оцениваются более чем скромно (табл. 5): что ее кандидат сможет одержать победу на следующих президентских выборах, готовы поверить только 9% респондентов. Фактор протеста, уже состоявшегося, как и возможного в будущем, с точки зрения его последствий, представляется весьма ограниченным. Самое большее, что допускается, - это его косвенное воздействие на динамику политической ситуации. Так, 14% опрошенных все-таки ожидают появление в нашей отечественной политике человека, который будет независимым и получит значительную поддержку общества. Куда более вероятным мыслится приход политика, имеющего поддержку общества и одобренного Путиным (19%). Однако максимум шансов приходится на долю «преемника» Путина или того, кого он назначит (37%), надо думать, в духе хорошо известной и уже не раз обкатанной концепции «преемственности власти». Иными словами, протестная активность, по мнению большинства опрошенных, способна оказать влияние на политическое будущее России в достаточно скромных масштабах.