Казино, работающие в Азов-Сити , сказочно разбогатели

1 июля исполнится три года запрету игорного бизнеса на большей части территории России. Поклонникам азарта выделили лишь четыре резервации, из которых сейчас действует лишь одна. «КП» попыталась выяснить, что представляет собой игорный бизнес в России и достигла ли целей реформа, прошедшая три года назад.

ОАЗИС В ЧИСТОМ ПОЛЕ

Небритый здоровяк лет тридцати с трудом забирается на стул у рулетки и чуть не заваливается мне на плечо.

Представляешь, меня сначала пускать не хотели, - говорит он заплетающимся языком. - Говорят, неблагонадежный. А я только за машину из Ростова десять тысяч заплатил. Куда им еще благонадежнее-то… Тебя как зовут? А меня Юрик. Это твои фишки? Нет? Значит, мои!

Официантка подносит Юрику рюмку водки. Он выпивает залпом и начинает метать фишки на стол. Дилер Алина закручивает рулетку, а мне остается только смотреть: свои 500 рублей я проиграл моментально.

Казино «Шамбала» - одно из двух легальных игорных заведений России. Вместе с конкурентом под названием «Оракул» оно расположилось в игорной зоне «Азов-Сити». От Ростова-на-Дону - 130 километров, шесть из которых - по пыльному проселку среди полей. Сама игорная зона - это чистое поле, заросшее бурьяном, и таблички «въезд запрещен».

Посредине оазис - два строения среди клумб, пальм и аккуратных дорожек.

Шамбала» - казино дутое. Я проверял: ткнул пальцем в стену шатра - и точно, надувная конструкция. А вот «Оракул» более фундаментален. Прямоугольный ангар, три зала с сотнями автоматов и десятком столов. Внутри оба заведения отделаны с блеском. Тихая музыка, кондиционер, ресепшн, на котором длинноногие красотки ксерят паспорт и фотографируют анфас. Таковы нормы закона: игроков надо знать и по прописке, и в лицо.

Я приехал в зону воскресным утром. Игроков было немного, человек по 50 в каждом заведении. Большинство увлеченно жмут кнопки на автоматах. Кто-то спит в кресле, кто-то задумчиво потягивает кофе у бара. На всех лицах - печать бессонной ночи.

Конец уик-энда, большинство уже разъехались, - говорит Сергей Лачин, менеджер из «Оракула». - Самый большой наплыв - с вечера четверга по субботу. Бывает, что не протолкнуться. Со всей страны можно встретить. Недавно были японцы, я даже сам удивился. Но буду объективен: тех, кто специально приезжает издалека, мало. В основном заезжают по пути. Вот сейчас курортный сезон начинается. Отдыхающие из Ейска или Анапы наведываются. Поиграют да и дальше отдыхать едут.

В «Оракуле» у стола рулетки совсем молодой парень в строгом костюме. Он ставит по 6 - 7 фишек и что-то бубнит себе под нос. Я присоединяюсь, ставлю две сотни и неожиданно выигрываю. Ставлю еще - и снова выигрываю. Парень рядом продолжает бубнить.

Ставки сделаны, ставок больше нет, - объявляет дилер. Шарик замирает в ячейке под номером 24. И я, и парень проигрываем все, что поставили.

Ну как же я мог забыть про 24! - Мой товарищ по несчастью хватается за голову. Я напрягаю мозг, но так и не придумываю, что же такого можно забыть про это число.

В «Шамбале» Юрик выигрывает. Перед ним целая гора фишек, среди которых кучка по 500 и по 1000 рублей. Официантка снова приносит водки, и Юрик проглатывает ее и решительно забрасывает фишками весь стол. Хорошо что машину он заказал в два конца. Ясно ведь, что домой он по-любому вернется пустым.

От Ростова до «Азов-Сити» - 130 км. Шесть из них проходят по проселкам среди полей.

ВАРЕНИКИ ЗА 400 ТЫСЯЧ

Оба казино в «Азов-Сити» уже давно вышли на среднюю посещаемость 500 человек в день. Сколько оставляют здесь эти посетители? Никто этого не скажет. Но поначалу «Оракул» открылся одним залом в маленьком ангаре. А уже через полгода пристроили еще зал. А потом еще один. И небольшую гостиницу в придачу.

Соседняя «Шамбала», даром что стоит в надувном шатре, тоже построила отель из двух кирпичных корпусов на соседнем хуторе Молчановка. Любопытно, что номер за деньги снять нельзя - только за баллы, начисляющиеся на персональную карточку за каждую ставку. Чем больше играешь, тем дольше можешь жить.

Да что там говорить, деньги «Шамбалы» я видел собственными глазами.

Через стекло кассы, куда я пришел за фишками, были видны штабеля купюр, спрессованные и запаянные в целлофан. Симпатичные такие тюки размером с небольшой телевизор. Номиналы купюр читались прекрасно  - 100, 500 и 1000 рублей. Тюки лежали на полу один на другом, и девушка-кассир с трудом передвигалась между ними. По всей видимости, это навар за выходные.

Пятьсот метров от игорного оазиса, хутор Молчановка. Одна улица, упирающаяся в старую базу отдыха. Когда-то здесь было 120 дворов и колхоз-миллионер. Теперь домов осталось два десятка. А миллионеры - за околицей.

В центре - большой дом с плакатом «Продается».

Почему продаете? - спрашиваю хозяина, 70-летнего Николая Лошкарева.

Хочу к сыну переехать в Ейск, - говорит он. - Прошу-то всего 2 миллиона. Тут недавно из администрации приезжали. Говорили, что скоро еще два казино построят. И коттеджныйпоселок. Понимать надо, это ведь инвестиция.

Ну так и оставайтесь. Может, здесь настоящий Лас-Вегас будет, - подначиваю я.

Да нужен нам этот Лас-Вегас! - сплевывает Лошкарев. - Игроки эти ходят туда-сюда. Да они-то ладно. А вот жены да матери, которые их искать приезжают... Стучатся, фотографии в лицо суют. Не видели, дескать? Ну да мы же за ними не следим. А иной раз, знаешь, что бывает? Приезжала женщина из Нижнего Тагила. Ей там какие-то северные дали за всю жизнь, что ли. 400 тысяч. И она увидела в журнале рекламу: так все красиво, вареники подают. И приехала сюда гульнуть. В общем, поела вареников. Проигралась до нитки. Ночевала вот в этих кустах. Мы ее утром нашли, чаем напоили. А она просит: отвезите меня в город. Отвезли, что ж делать.

Что ж, может быть, сыграть по-крупному для этой дамы - мечта всей жизни. И теперь она исполнилась.

Любые игорные заведения, расположенные вне игорных зон, априори нелегальны.

 В последнее время небольшие казино размещаются в квартирах, - рассказывает Олег Болдырев, старший оперуполномоченный по особо важным делам Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции (ГУЭБиПК) МВД России. - В трех-четырех комнатах стоят несколько автоматов, рулетка, столы для покера. Соседи об этом даже не подозревают. Попасть в такое заведение можно только по рекомендации. Это тесный мирок, внедриться в него непросто. Ведь когда зашел, надо сразу купить фишек на крупную сумму - 5 или 10 тысяч долларов. Для нас это большая проблема.

По словам Болдырева, о существовании подпольного казино можно узнать из нескольких источников. Во-первых, агентурная работа. Во-вторых, активисты-общественники, которые собирают информацию на интернет-сайтах. Нередко о заведении сообщают сами игроки. Из мести. Отдайте, дескать, деньги, или сообщу. Не отдадите? Ну тогда получайте.

 Недавно заходим в такую квартиру, - продолжает Олег Болдырев, - а крупье столы перевернули, сидят и пиво пьют. Дескать, день рождения празднуют. И ничего не сделаешь. А в другой раз даже играть не прекратили. У нас, говорят, школа крупье, обучаем персонал для работы в Беларуси.

Привлечь организатора казино к ответственности можно только в том случае, если доход заведения превысил 6 миллионов рублей (если преступление совершается организованной группой, достаточно 1,5 миллиона). На месте такие суммы обнаружить удается редко. И тогда приходится доказывать преступный доход по «черной бухгалтерии». Иногда это просто записи в блокнотах. К примеру, недавно оперативники прикрыли квартиру в Филипповском переулке, где удалось зафиксировать доход в 20 миллионов за три месяца. В среднем же небольшое подпольное казино приносит от ста до двухсот тысяч рублей в день.

Если все удалось тщательно задокументировать, то организатору игорного бизнеса грозит до двух лет колонии. Пока такие приговоры встречаются не слишком часто, в большинстве случаев оперативникам удается лишь закрыть заведение и конфисковать оборудование. Но это тоже немало. По крайней мере это заставляет дельцов держаться в тени и не подпускать к игре обычных людей. А заядлые игроки - что ж, они всегда найдут, где проиграть свои кровные.

Осенью прошлого года у нас было ЧП, - говорит Олег Болдырев. - Выяснилось, что в Санкт-Петербурге чуть ли не 500 залов работают в открытую. Любой мог зайти прямо с улицы. Мы отправили туда большую группу. И 350 залов закрыли сразу. С остальными чуть дольше пришлось поработать. Думаю, такого больше нигде не повторится.