"Бабушки" пели, а ТВ визжало...

Почему? Об этом «Труд» попросил высказаться известного композитора, автора как песен, так и оперных, симфонических произведений, а также киномузыки («Бумбараш», «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона», «Собачье сердце»).

Можно порадоваться за бабушек: людей посмотрели, себя показали. Но их милое выступление вступает в жуткое противоречие с той массовой истерией, которую демонстрировали СМИ. Бабушки пели, а ТВ визжало. Это неловко. «Организуя» такие триумфальные поводы, мы относим себя к странам даже не третьего, а двадцать третьего музыкального мира.

Кстати, подобные ансамбли открыл еще Дмитрий Покровский (знаменитый фольклорист, композитор, дирижер, руководитель коллектива, в 1970-80-е годы исследовавший древние пласты русского фольклора, создававший на их основе авангардные музыкально-сценические композиции. — «Труд»). Дмитрий привозил их в Москву, но телевидение никакого шума вокруг этого не поднимало, хотя он использовал репертуар таких групп гораздо интереснее и разнообразнее, чем теперешние деятели.

Хорошо, что поющие «бабушки» есть и сегодня: людям, слава богу, во все эпохи хочется собираться вместе и петь, и они это делают. Кстати, не по воле политиков или Минкультуры, а исключительно от души. Но надо отдавать себе отчет в том, что музыкальный уровень таких коллективов снижается: это, увы, уходящая культура. И следующее поколение старушек едва ли сохранит даже тот уровень, что продемонстрировали бабушки из Буранова.

Что касается современной популярной песни, особенно в том ее виде, который культивирует «Евровидение», то очевиден процесс, который я бы назвал крушением мелодии. Как-то меня попросили проанализировать песни, с помощью которых Дима Билан и ему подобные собирают свой урожай.

Я тогда отметил, что если бы кому-нибудь из моих коллег-композиторов (например, Алексею Рыбникову, Геннадию Гладкову или Максиму Дунаевскому) было предложено написать музыку для этого конкурса, то их сочинения точно пришлось бы калечить, ампутируя все наиболее интересные и острые интонации. Песни, претендующие на успех в «Евровидении», лишены мелодизма. Получается такая формула: чем выше класс мелодии, тем ниже вероятность хорошей оценки.

Скажу больше: массовое крушение мелодии означает серьезные глубинные деформации в человеческой психике, и это уже тревожный не только музыкальный, но общественный симптом. Не зря о массовой музыке как о мощном средстве общественного влияния (и кстати, как о средстве американского влияния на мир) говорил такой искушенный политический деятель, как Збигнев Бжезинский.

Привело же к этой деформации явление, обозначаемое словом «формат», причем «малый». Дело не только в засилии трехминутных композиций, привыкая к которым человек лишается способности воспринимать более масштабную музыкальную мысль. Огромным массам населения предлагается все большая примитивизация музыкального языка, радио- и телестанции боятся напрячь слушателя чем-то оригинальным, выпадающим за рамки примитивных схем.

Где выход? Он мне видится в одном: если талантливые и ответственные композиторы начнут создавать принципиально другой «формат», возвращая нашей песне подлинное, а не лубочное разнообразие и размах. Правда, вижу, что те же прекрасные песенники Давид Тухманов, Максим Дунаевский, Эдуард Артемьев, Марк Минков предпочитают работать в крупной форме — симфонической, оперной, мюзикловой. А от эстрадного формата они уходят, потому что тот деградировал так основательно, что кажется почти неремонтируемым…