Медведев и таганский топор

Неизвестный в понедельник попытался напасть с топором на судью Таганского суда Елену Иванову, рассматривающую, в частности, дело Pussy Riot. Явлением мужика с топором в суде фактически и закончилось относительно небольшое и отнюдь не яркое правление Дмитрия Анатольевича Медведева. А ведь все начиналось так хорошо и почти что благостно: от нового президента-юриста ожидали реформ и начала наступления доселе невиданной в России эры торжества законности и справедливости. А окончилось все совсем уже бесславно: топором в Таганском суде.

Получается ведь, что с российской судебной системой иначе нельзя. По закону она просто не понимает. Очень хочется предложить выдать всем адвокатам по известным резонансным делам, годами перемалываемым российскими судами, по хорошему большому топору. И что самое смешное – это, скорее всего, помогло бы. Поскольку всем уже давно понятно, что никакого права и совести российский судья не боится – только человека с топором. Пока судью топором не ударят, никакой Верховный суд не будет разбираться с тем, что этот судья и по чьему указанию десятки лет творил. Очень хочется тут же предложить новую эмблему российского правосудия: Фемида с одним завязанным глазом и подкрадывающимся сзади мужиком с топором.

А ведь все свое небольшое и полузависимое «царствование» Дмитрий Анатольевич Медведев добросовестно пытался продолжить то несомненно благое дело, что начал делать «во время оно» Михаил Горбачев: то, что у нас называется малопонятным термином «правовое государство», а на Западе гордо именуется Rule of Law. Получилось у него... да, в общем, вы все сами видите, что получилось.

Господин Медведев подобно многим юристам, имеющим хорошее академическое образование, считал и, очевидно, считает, что, где действуют плохие законы, то там, соответственно, плохо. И если плохие законы в России поменять на законы хорошие, то жить сразу станет лучше. Весь народ дружно плохие законы игнорировал, а хорошие законы начнут сразу исполнять. И это есть системная ошибка Дмитрия Анатольевича, как у нас любят говорить, «на аппаратном уровне». Ведь, в итоге, за исполнение и хороших, и плохих законов в России отвечали при Путине и отвечают при Медведеве, по сути, абсолютно одни и те же люди: министр МВД, глава Следственного комитета, Генеральный прокурор, председатель Верховного суда. И основные заместители у этих людей те же самые. Ну, или лучшие и преданные ученики тех же самых. И реальный «теневой» «крестный духовный отец» у этих людей один и тот же уже двенадцать лет. И закон они исполняют по им известным и удобным принципам. И далее все как в песне про копоть и круговую поруку.

Таким образом, проблема Дмитрия Медведева почти чисто библейская. Он стал подобен человеку, «построившему дом свой на песке». А потом снова по-библейски: «и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и...» пришел Сечин и иже с ним . И рухнул домик Дмитрия Анатольевича. Ну, может быть, и не совсем рухнул, но очень сильно растрескался покосился, и для реального проживания стал совсем непригоден.

Все реформы Медведева были направлены на чисто внешнее изменение тех или иных явлений суровой российской правоохранительной и судебной действительности. Характерный пример – вынужденное «обращение» милиции в полицию: изменилось наименование организации, внешний антураж, второстепенные мелочи, но у руля остались, по сути, те же самые «менты по менталитету», что и были. Хорошо нам всем знакомые по сериалам, снятым на «малой Родине» (она же – культурная столица) обоих президентов. Можно быстро охватить взглядом и другие широко разрекламированные «проекты» нашего уходящего президента. Итак, Дмитрий Анатольевич добросовестно «штопал» Уголовный кодекс, изменял законодательство об экономических преступлениях, но так и не закончил дело «Юкоса» и не выпустил тысячи других предпринимателей, посаженных не пойми за что. Повторял мантры о праве, справедливости и гуманизме, но помиловал в итоге одного пенсионера Мохнаткина. Допустил появление Евсюкова и «цапков», совершенно оголтело реформировал МВД, но пришел ровно к тому, с чего начинал: «понты» оказались нисколько не лучше «ментов». В очередной раз реформировал суды, в том числе и путем назначения туда однокурсников, добавил судьям зарплату, но судам в России, в итоге, верят еще меньше, чем при «раннем» Путине. Продолжил старую русскую традицию беспощадной борьбы с коррупцией, выгнал чиновников из директоров госкомпаний, добавил бессмысленной писанины с декларациями о доходах, но коррупционеры по-прежнему множатся со скоростью кроликов и тараканов.

Очевидно, что осуществлялись все «медведевские» реформы по единой парадигме, удачно описанной старым одесским анекдотом про реформирование типичного борделя: «а у нас, когда выручка в борделе падала, не кровати новые покупали, а бл...ей меняли». Реформы же Дмитрия Анатольевича Медведева в правоохранительной и судебной сферах были, в основном, связаны с закупкой новых кроватей, а вот до б...ей руки никогда не доходили. Поскольку эти самые на «букву б» оказывались очень нужными и лояльными системе «нашими сукиными детьми», без которых система никак обойтись не могла. Не нужны профессиональные и умные, нужны – лояльные. Соответственно, Дмитрий Анатольевич и имел политический мандат на смену кроватей, кресел, занавесок и прочей ерунды – не более. А со старым опытным обслуживающим персоналом нашего судебного и правоохранительного борделя нам придется, возможно, иметь дело последующие двенадцать лет. А занавесочки и кроватки в виде неплохих, но почти мертвых законов – это почти все, что останется нам от господина Медведева.

Вывод же из всего короткого междуцарствия Дмитрий Анатольевича Медведева очень прост. Кадры решают все – не только пролетарский лозунг. Христос ведь тоже начинал свое служение с призыва апостолов. А Дмитрий Анатольевич ошибся почти по-библейски, налив «новое вино в старые мехи». Ну и остался, в итоге, с топором, воткнутым в судебную систему в качестве символа своего правления.