Запрет пропаганды гомосексуализма: либерал-радикалы против?

По неизвестным причинам сообщество либеральных ультрас выбрало оракулом гражданина Шендеровича. Сам этот фоб – а фобий, связанных с государством и народом, у него много, – считает себя сатириком. Но двинули в мыслители. Может, больше некого. Или очень нравится.

Персонаж напомнил о себе, изложив отношение либеразма (российского либерализма, к сожалению, нет) к вопросу о запрете пропаганды гомосексуализма. Напомним, норму стали повсеместно вводить региональные депутаты.

Ну не может страна, где возрождается христианство, безропотно мириться с тем, что в главной Книге однозначно квалифицируется как зло. По последним соцопросам (в частности, ВЦИОМ) поддерживают запрет 90 процентов российских граждан. Что объяснимо – представители не только православия, но и других традиционных конфессий здесь едины. Как и по другим бытийным вопросам. Например, по своему отношению к уродливой выходке в Храме Христа Спасителя.

Закон уже заработал в Петербурге, Архангельске, Рязани, а скоро (о пропаганде среди несовершеннолетних) появится и в Москве.

Это не может не расстраивать извращенцев, которым понравилось называть себя загадочным ЛГБТ-сообществом. Меньшинством, постоянно требующим исключительной толерантности.

Но почему так расстроено этим политико-идеологическое меньшинство? Казалось бы, ему, даже исходя из конъюнктурных соображений, стоит с учётом народного мнения молчать. Даже если очень хочется встать горой за якобы гонимых педерастов. Ведь среди тех, кто защищает право «пропагандировать», то есть растлевать, открытых ЛГБТ вроде бы нет?

Шендерович рассуждает «о состоянии мозгов у населения, которое выбирает такую власть – или терпит такую власть, которая принимает такие законы». Депутаты, по его мнению, безнадёжны, надо содомизировать новые поколения: «Пытаться их просвещать уже поздно – они уже начальники… В школе надо начинать с разговора о том, что мы вообще разные. Включая сексуальную ориентацию иногда». И добавляет: «Вообще, это замечено, что отношение к гомосексуалистам – это лакмусовая бумажка на толерантность». Бумажка это, как помнится по урокам химии – розовая. А английское слово «pink» (розовый) употребляется, как жаргонизм к гомосексуалам.

Конечно, само по себе высказывание шире – в нём подробно описывается, как надо «просвещать» в школе. Кроме того, «сатирик» делает патетическое восклицание про бедных гомосексуалистов, которых «преследовали все авторитарные режимы» и констатирует: «Это просто такое родимое пятно».

Авторитарные режимы, между прочим, не самые ужасные. Были ещё и тоталитарные. Например, режим большевиков, захвативший власть в 1917 году.

Так вот одним из его первых декретов (едва ли не первым) было именно «разрешение гомосексуализма», считавшегося в Российской империи наказуемым преступлением.

Это к разговору о «родимых пятнах» большевизма, то и дело проступающих в  мотивах поведениях нынешней либерал-революционной среды.

Как и большевики, они настроены на тотальный демонтаж традиционной российской духовности. Её морально-нравственных основ. Ликвидацию самого понятия нормы в отношениях полов, а в конечном счёте, и такого института общества, как семья. Кстати, в первые годы большевизма семья была «отменена» и, наряду со вседозволенностью тогдашнего ЛГБТ-сообщества, было объявлено «обобществление женщин».

Характер действий очевиден. Остается не прояснённым один момент.

Коль скоро записные «либералы» претендуют на участие в политической жизни, они должны хотя бы немного прислушиваться к мнению абсолютного большинства. Таков закон политики.

Они же упрямо твердят тезисы, явно отторгаемые 90 процентами населения страны.

Это может означать только одно. Они себя со страной не идентифицируют. И если и настроены когда-нибудь получить политическую власть, то не из рук большинства народа, а от неких иных сил. Скорее всего, внешних.

Хотя и внутри страны отчётливо оформилось то олигархическое лобби, которое бросает отряды «независимых» политиков и редакторов (по ходу их консультирует Макфол) на Россию. Именно на Россию. При этом атаки могут принимать самые разные формы – от «борьбы с авторитарным режимом Путина» или «агрессивным клерикализмом патриарха Кирилла» до «защиты прав сексуальных меньшинств».

Впрочем, последнее – действительно «лакмусовая бумажка». Особенно для нашей страны. Ведь полную свободу «люди с нетрадиционной сексуальной ориентацией» вторично получили в результате разрушения СССР. В позднесоветском обществе гомосексуализм подвергался, как известно, уголовному преследованию. Был такой перегиб.

Но всё же удивительно, что одним из первых символов обретения свободы для ельцинских «реформаторов» (тогда они называли себя «демократами») в начале 90-х годов была отмена статьи, санкционирующей наказание «за мужеложество». Нормы, в сущности, библейского происхождения.

Есть в этом нечто для нас, простых смертных, загадочное. И ведомо сие лишь посвящённым. Теперь вот либерал-радикалам, а по сути – необольшевикам.

Но если уж существуют среди них особые симпатии, то будем к ним внимательны. Чтобы в третий раз не наступить на одни и те же революционные грабли.