Свободный человек

Этот элемент начисто отсутствует как в декларациях, так и в практике нынешней власти

А вот как интересно получается: написал президент Медведев статью, так ее пообсуждали, а теперь лишь Сурков говорит о сокрытой в ней политической философии. Мол, демократия – это ненасильственные метод. Впрочем, и образованные люди порой говорят нечто странное о демократии. А все потому, что в российской политической говорильне совсем иные, нежели в демократическом мире, точки отсчета. От власти, а не от человека.

Вот ведь не скажет Сурков, что степень демократичности определяется возможностями участия человека в управлении государством, в обеспечении его влияния на власть непосредственно или через систему представительства его интересов. Язык не повернется такое сказать, хотя это совершенно элементарная вещь, из школьной программы. Но нет – за точку отсчета демократичности политического режима идеологами власти берется власть.

А это, говоря откровенно, ахинея полная. То есть просто не о том. И вообще – ни о чем.

Человека забыли. Свободного человека. Где он в этих рассуждениях – медведевских и сурковских? Только безликое «мы» (прям, Замятин какой-то), да власть. И свободных людей среди творцов политической философии не наблюдается. Потому и интересна была статья Медведева немногим людям на короткое время.

Чего никак не скажешь о том, как идет обсуждение переписки Людмилы Улицкой с Михаилом Ходорковским, появившейся одновременно с президентской публикацией.

И дело не столько в ее содержании, сколько во внутренней свободе обоих авторов, делающей любой текст обращенным к каждому человеку.

А все то, что исходит от власти, абсолютно безадресно. Они живут, под собою не чуя страны. Люди – свободные и не очень – никогда им не были нужны, потребно было другое – чтобы эти люди никогда не рассматривали себя как возможных участников диалога с властью. Не говоря уже о партнерстве и представительстве. При этом отчуждение населения от политики было достигнуто не только репрессивными мерами. В этом и сила власти, и ее слабость.

Уже давно сказано, что таким образом возник парадокс локального тоталитаризма – для тех, кто во власти или совсем рядом с нею. Между тем, существованию свободных людей в обществе и увеличению их числа никто особенно не препятствовал, хотя условий, благоприятствующих свободе, и не создавал. В результате политическая трансформация России пошла в направлении маргинализации власти и государственных институтов.

Ничего хорошего в этом нет. Государство нужно, в первую очередь, свободным людям. Вот им и придется его спасать от себя самого.

А то чепуха какая-то получается. Если они начнут на таком же уровне, что и о демократии, рассуждать обо всем, поучать не только узкий круг философов и политологов, но и широкие массы топ-менеджеров, банкиров и прочих самих себе хозяев, то греха не оберешься, как после индустриализации с коллективизацией. С культурной революцией в придачу.