Послесловие к медиа-реакции на белорусскую казнь

Уважаемые читатели! Евросоюз намерен ввести новые санкции в отношении Белоруссии, где были жестоко казнены двое молодых парней. Российская журналистика со своей стороны также продолжает клеймить зарвавшегося от безнаказанности батьку. Так, по меткому выражению редактора отдела СНГ «Московского комсомольца» Е.Коротковой, в деле казнённых ребят «много нестыковок», а «нерешительный паренёк» Владислав Ковалёв «был расстрелян за то, что он не стукач». «Теперь всем дали понять: за то, что знаешь и молчишь, – смертная казнь», – отмечает журналистка.

Реплику МК я выбрал из десятка других – как до боли типичную. Другие журналистки столичных изданий тоже проявляют глубокую поддержку чисто понятиям, пацанству, умению не стучать на корешей мусорам и другим ценностям, которыми пренебрегает тоталитарная белорусская власть.

Но если вам кажется, что в такой поддержке есть что-то неестественное, – давайте об этом поговорим.

Сначала – два слова о «много нестыковок». В последнее время либеральная российская общественность, аргументируя что-либо, вообще оперирует загадочной цифрой «Много-Много» с энтузиазмом не умеющих считать жюльверновских дикарей. Например, позавчера инстанция под названием «правозащитный совет России» (в который входит американская активистка Л.Алексеева, почему-то остающаяся членом российского президентского совета по правам человека) заявила: она «с сожалением вынуждена констатировать, что вопрос об избрании президента Российской Федерации остается открытым, а объявленный победителем В.В. Путин не имеет законных оснований для замещения этой должности». Потому что, цитирую: «широкомасштабные нарушения», «многочисленные манипуляции» и «массовое голосование по допспискам». Так что в этом смысле «много нестыковок» московской журналистки – это часть общелиберального тренда. Нарушений – много! Очень много! Всех не перечислишь, поэтому перечислять не будем вообще.

Но это так, подробности. Главное в другом. Ужас от того, что безнаказанный батька хладнокровно отправил на тот свет парня Влада, у российской либеральной медиа-тусовки – явно неподдельный. Медиа-тусовка недоумевает: парень всего лишь приютил у себя террориста, узнал от него, что тот собирается взорвать бомбу в минском метро, поднёс ему сумку со взрывчаткой – и не настучал на кореша. Фактически он не при делах. За такие мелочи – стрелять?!

Так вот. У меня, уважаемые читатели, есть версия.

Когда либеральная медиа-общественность громко ужасается судьбе парня Влада, – ей чудится покушение на её самое священное право: участвовать во всякой дряни, но при этом оставаться как бы посторонними, непричастными, в домике и в чуриках.

Это легче всего пояснить на примере. Вот по факту высказываний журналиста «Новой газеты» А. Бабченко возбудили дело. Гражданин Бабченко накануне какой-то из провалившихся революций (не помню какой) призывал сносить омоновцев снегоуборочной машиной. А также вооружиться «сотнями шлемов и щитов» для удержания Красной площади. Властям нашей страны показалось, что это некоторым образом чересчур. Так вот: как отмечает немедленно вступившийся за коллегу автор рукопожатного «Ежедневного Журнала» гражданин Солдатов, – «Можно спорить, является ли этот пост призывом к беспорядкам, но факт заключается в том, что 5 марта советам Бабченко никто не последовал: протестующие не окопались на Красной площади, мешая проходу граждан, а сам Бабченко не угонял снегоуборочную машину и не направлял ее на полицейский кордон.» То есть: раз сам Бабченко мусоров машиной не сносил, значит, и шить ему нечего.

Можно привести ещё много примеров воинствующей непричастности – и более травоядных, и менее. Например, можно вспомнить журналистов, непричастно набегавших фотографировать осквернения известной церкви известными женскими коллективами как раз к началу действия. Можно вспомнить вагиноамериканца Гессен, непричастно организовывавшего, по собственным словам, «снежную революцию» в России. Не прямо, а как бы помогая со стороны.

Так вот, уважаемые читатели. Это всё глупости. Знать о гадости, помогать гадости и быть к этой гадости непричастным – нельзя. Особенно если речь идёт не о мелких пакостях, как в случае с московскими хулиганками, а о настоящем большом злодействе, как в случае с терактами.

Желание быть «не при делах» может, конечно, маскироваться под пацанство или даже под профессиональную этику – но реальность это желание уважать не обязана.

И вот именно с этой дурацкой иллюзией непричастности белорусский суд совершенно сознательно и разобрался. Причём сразу на радикальном примере.

Чтобы больше ни у одного парня, на глазах у которого подонок собирается идти и взорвать человек 15 и покалечить сотню, не создавалось глубоко ошибочного ощущения, что он тут не при делах.

Потому что это просто неправда.