Почему Путин?

В России царит положение, которое сам Путин недавно определил как «системный кризис». Причем возник этот системный кризис не вчера и не позавчера, а еще в середине 70-х годов прошлого века в Советском Союзе.

Что же имеется в виду сегодня под «российским системным кризисом»? Это означает, что нет ни одной сферы жизни нашего общества, где бы позитивные тенденции преобладали над негативными. Кроме того, все это огромное множество российских проблем по отдельности разрешить в принципе невозможно.

Но тогда закономерно возникает второй вопрос: кто должен решать и разрешать эти проблемы в такой сложной стране, как Россия?

Традиционно таким субъектом является государство. Возникает системный парадокс: государственные институты у нас есть, а российского государства как концентрации национальной воли и выражения национального духа нет. А что же есть? Очень странная смесь, которая включает в себя элементы бывшего советского государства, осколки режимов Горбачева и Ельцина, сверхмощную общенациональную коррупционную систему... Вот что обнаружил Путин, когда пришел к власти.

Где-то на заре своего правления Путин, стремясь найти опору в обществе, встретился с руководством КПРФ. Г. А.Зюганов достаточно долго, умело и, казалось, убедительно рассказывал новому Президенту, как могла бы Компартия помочь государству. Путин, не перебивая, достаточно долго слушал, потом чуть наклонился и очень жестко перебил: «Геннадий Андреевич, а ведь государства-то сегодня нет!».

Воссоздал ли Путин российское государство? Нет, хотя сам он считает иначе. На самом деле Путин и не мог этого сделать без каждодневного содействия особым образом организованного большинства российского народа, общества. Но как паллиатив появился специфический государственный режим, и его прямо можно назвать «путинским режимом», поскольку держится он исключительно на фигуре самого Путина: уберите ВВП - и режим рухнет. Этот режим можно назвать важнейшим каркасом для жизнеобеспечения нынешнего российского социума, а можно назвать и костылем, на который опирается этот инвалидный социум.

Но почему тогда Путин, могут сказать его оппоненты, не сделал ставку на народ, здоровые силы общества? И вот здесь мы сталкиваемся со следующим парадоксом российского системного кризиса России - у нас ведь и народа нет.

Население, со статистической точки зрения, есть, электорат есть, а народа как действительной общности в реальном историческом смысле, с общими для большинства интересами, со своей традиционной системой ценностей, со своим восприятием общего прошлого, с надеждами на общее будущее, с готовностью «пахать» и драться за это совместное будущее, готовностью умереть за свою принадлежность к этому народу, - такого народа нет.

А что же тогда мы имеем с социологической точки зрения? У нас есть аморфное, колыхающееся мелкобуржуазное множество, открыто или скрыто исповедующее принцип «Каждый за себя, только Бог за всех».

Потому-то Ленин и, особенно, Сталин одним из главных, если не самым главным внутренним врагом стратегического развития России называли именно «мелкобуржуазную сволочь».

Сейчас Россия - самая мелкобуржуазная страна в мире. Это означает, что для абсолютного большинства индивидов из 145-миллионного населения на первом месте стоят его личные, партикулярные интересы. В смысле классового сознания наши «великие» олигархи и капиталисты - всего лишь типичные мелкие буржуа. И в этом смысле они ничем не отличаются от простых московских бомжей.

Нынешнее российское общество прочно застряло в переходном периоде: от социализма отказались, а реально функционирующую капиталистическую систему, с его важнейшим принципом «собственность обязывает», построить так и не смогли. Хотя бы потому, что капитализм как система гораздо сложнее, чем госсоциализм советского образца. Поэтому в России продолжается процесс размывания советской социальной структуры, и здесь отсутствуют классы в научном смысле слова, со своими классовыми интересами, классовым сознанием и классовой же ответственностью.

Тогда кто же правит сегодняшней Россией? Самое страшное и самое ублюдочное порождение этой всеобщей мелкобуржуазности - российская коррупционная система. Вот очередной зловещий парадокс: государство как большая система у нас отсутствует, а коррупция бесперебойно работает именно в виде системы. Одна из наиболее страшных особенностей российской коррупционной системы заключается в том, что она строжайшим образом воспитывает и культивирует ответственность именно за личные и групповые интересы, выжигая остатки ответственности за народ, общество, Россию.

Можно долго упрекать Путина за то, что он не сделал или не делает. Но, к примеру, у Сталина, который за короткое время создал Советское государство, было одно очень важное преимущество: у него был рабочий класс и класс крестьян, которые давали ему здоровые, волевые и умные кадры. У Путина этого нет.

При этом в мировой элите Запада почему-то именно Путин воспринимается врагом номер один.

Не Ахмадинежад, не Чавес, не Ху Цзиньтао.

Почему? Потому, что именно Путин, которого считают «хитрым, коварным и беспощадным», подспудно вынашивает идеи восстановить в той или иной форме Советский Союз. В том числе, по тем шагам, которые он предпринимает для этого и внутри страны.

В период правления позднего Ельцина было приватизировано почти 83% общенародной собственности. При Путине постепенно и незаметно происходил обратный процесс. Различными способами доля госсобственности превысила 60% (Западу это очень не нравится). Помимо 500 с лишним миллиардов долларов официальных государственных сбережений это дало возможность накопить на сегодняшний день еще около 600 миллиардов.

То есть, именно Путин уже создал объективные предпосылки для появления в России мощного современного госсектора как ядра всей экономики. Такой госсектор - это не только ключевой инструмент руководства экономикой и борьбы с коррупцией, но и способ наконец-то структурировать социальную структуру России, выйти из нынешнего переходного состояния.

Будущее России в максимальной степени зависит от международного положения. Каков сегодня главный нерв мировой политики? Это неумолимо развивающийся глобальный системный кризис. Этот кризис начался сразу же с развала Советского Союза (потому-то Путин и назвал уничтожение нашей Родины «геополитической катастрофой» для всего мира) и постепенно набирает все большую скорость. Новая фаза началась с 2008 года, когда вспыхнул глобальный финансовый кризис.

Сейчас на подходе следующая стадия - очень сложный экономический кризис, который, скорее всего, начнется в следующем году, продлится не менее 3 лет и во многих странах трансформируется в социально-экономический. Затем, после небольшого перерыва (2-3 года) начнется третья фаза этого глобального кризиса, который Зб.Бжезинский совсем недавно фактически назвал политическим кризисом. В обозримой исторической перспективе (может быть, даже на столетие Великой Октябрьской социалистической революции) мы можем стать свидетелями или участниками мировой политической революции как финала глобального системного кризиса со всеми отсюда вытекающими последствиями.

А между тем, история последних 200 лет свидетельствует, что именно на пиках глобального системного кризиса становится очень даже возможной мировая война. Во всяком случае, вероятность такой войны растет, поскольку очень многие в нашем мире начали серьезно готовиться к глобальной войне, которая может вспыхнуть уже в ближайшие 5-7 лет.

Необходимо быть реалистами и исходить из того, что из всех мировых центров силы Россия наиболее слаба. Если обратиться за бесплатным советом к истории, то можно обнаружить, что именно за счет интересов такого слабого звена остальные глобальные игроки пытались максимально оттянуть время прямой военной конфронтации между собой.

Такой вариант был бы в нынешней ситуации весьма привлекательным для американской элиты - попытаться за счет России отодвинуть прямое военное столкновение с Китаем на 10-15 лет. И подготовка к этому сценарию уже началась.

Немногочисленные американские сторонники идеи «договориться с Москвой» фактически оказались в США аутсайдерами, а вперед активно выходят политики типа Ромни (наиболее влиятельный на сегодняшний день кандидат в президенты от Республиканской партии), которые заявляют, что «XXI век должен стать американским веком, а Путин с его мечтами о восстановлении СССР должен убраться с политической сцены».

Дело, конечно, не ограничивается только разговорами. В настоящее время уже началась скоординированная эшелонированная «психологическая война» лично против Путина, причем одновременно и на Западе, и внутри страны. Ее градус будет расти, цель - полностью дискредитировать ВВП и под угрозой признания западным сообществом нелегитимности российских президентских выборов заставить Путина снять свою кандидатуру, согласившись на креатуру вашингтонского обкома партии.

Эта креатура, в конечном счете, должна будет сделать самое главное - ликвидировать стратегический ядерный потенциал России как «экономически нецелесообразный». Понятно, что после этого какая-либо стратегическая игра для РФ окончательно и бесповоротно заканчивается. На сегодня для высшего американского истеблишмента наиболее предпочтительная в долгосрочном плане кандидатура - Кудрин, который фактически уже пообещал американцам кардинально снизить военные расходы в российском бюджете.

Я не думаю, что Путин поддастся внешнему нажиму и добровольно сойдет с дистанции. Для такого вывода есть, по крайней мере, две причины.

Во-первых, Путин по своему характеру чекиста и дзюдоиста - боец, который понимает, что в США его «приговорили», и ему надо будет драться до конца.

Во-вторых, как говорил Наполеон, «в политике правы всегда большие батальоны». Поэтому, как амбициозный лидер, Путин отдает себе отчет, что именно в новый президентский срок он имеет шанс войти в историю, реализовав весьма нетривиальную стратегию для воссоздания великой России.