Антиалкогольный проект как арена борьбы водочного и пивного лобби

Концепция новой антиалкогольной политики рассчитана до 2020 года. На первом этапе - к 2013 году - предстоит сократить потребление чистого алкоголя (то есть неразбавленного спирта) с нынешних 18 до 15 литров на среднестатистического человека. В конце «большого пути» россиянин должен выпивать не более 8-5 литров.

И это в принципе не роскошь, а крайняя цифра, позволяющая надеяться на то, что население страны прекратит заниматься самоуничтожением.

В августе 2009 года Дмитрий Медведев на антиалкогольном совещании в Сочи заявил, что у него «захватывает дух от подсчёта количества бутылок водки, которую пьют россияне». И это ещё мягко сказано, поскольку среднестатистический россиянин, включая новорождённых, кормящих матерей и глубоких старцев, ежегодно выпивает 18 литров чистого алкоголя. Что эквивалентно 90 бутылкам водки.

Через месяц Кремль поручил правительству принять меры к тому, чтобы россияне стали пить меньше. Ещё через месяц премьер-министр создал комиссию по регулированию алкогольного рынка, которую возглавил первый вице-премьер Виктор Зубков. Ещё через два месяца, в конце прошлого года, комиссия одобрила разработанную собой же Концепцию государственной политики по снижению масштабов злоупотребления алкогольной продукцией и профилактике алкоголизма среди населения РФ.

Результативный документ трудно назвать руководством к действию. В нём говорится о том, какие результаты необходимо получить в результате борьбы со злоупотреблениями и профилактики алкоголизма, но не указаны конкретные механизмы достижения намеченного. Конкретика будет выработана на рабочих заседаниях комиссии в ближайшие год-два.

Концепция рассматривает период до 2020 года. На первом этапе - к 2013 году - предстоит сократить потребление чистого алкоголя (то есть неразбавленного спирта) до 15 литров на среднестатистического человека. В конце «большого пути» россиянин должен выпивать не более 8-5 литров. И это в принципе не роскошь, а крайняя цифра, позволяющая надеяться на то, что население страны прекратит заниматься самоуничтожением. Поскольку, по данным Всемирной организации здравоохранения, потребление алкоголя, превышающее 8 литров в год на человека, опасно для здоровья населения. Причём 8 литров на конкретного человека, а не на среднестатистического, который пьёт не только за себя, но и за детей и престарелых родителей.

В концепции указаны направления приложения усилий государства для победы над зелёным змием. В ней говорится о необходимости проведения кампаний «по формированию здорового образа жизни среди различных слоёв населения», о «мерах по поддержке общественных и религиозных организаций» в пропагандистской деятельности со злоупотреблением алкоголем, о совершенствовании наркологической помощи, о введении в школе дисциплин по антиалкогольному просвещению.

Весь этот джентльменский набор прекрасно известен по временам горбачёвской антиалкогольной кампании. Но тогда упор был сделан не на педагогические меры, а на административно-запретительные. Поэтому в стране не существует проработанных методик, которые позволили бы реализовывать на практике дидактическую составляющую проекта. Именно из-за этого в нынешней кампании рефреном звучит «разработать», «подготовить», «составить»... Всё это должно быть разработано и создано к началу второго этапа деалкоголизации нации.

Предусмотрены, конечно, и запретительные меры. Но и они сформулированы не вполне конкретно. Ограничение розничной торговли по времени и месту, запрет скрытой рекламы, ограничение винных и пивных фестивалей. Насколько ограничивать? Будет ли считаться рекламой упоминание запрещённых напитков в романах, на живописных полотнах и в спектаклях? Изменится ли возраст, с которого можно покупать алкоголь? Каковы будут карательные меры за нарушение установленных норм?

Но при этом намечены вполне конкретные результаты, которые должны быть достигнуты и на первом, и на втором этапах программы. Как было уже сказано, это объём потребления спирта. Причём разработчики концепции тут подстелили себе соломки на тот случай, когда с них начнут строго спрашивать о достигнутых результатах. Дело в том, что из 18 литров, выпиваемых теперь, приобретаемые в магазинах легальные спиртосодержащие напитки в пересчёте на чистый алкоголь составляют 10 литров. Остальное (почти половина) - это самогон, брага, технический спирт и жидкости, применяющиеся в бытовой химии. То есть этот нехилый довесок крайне плохо поддаётся учёту. Когда наступит 2013 год, можно будет отрапортовать, что россияне стали пить 15 литров, поскольку 3 литра вычлись за счёт сокращения самогоноварения и политуропития.

К сожалению, есть основания предположить, что отважная готовность авторов проекта снизить к 2020 году потребление спирта до 5 литров основано на принципе «или ишак сдохнет, или падишах сменится». Именно так можно объяснить обескураживающий план по снижению заболеваемости и смертности от алкогольных психозов и отравлений не менее чем в три раза. Это напоминает китайский большой скачок.

А между тем конкретика уже пошла. И её внедряет в нашу повседневность иная организация - созданная весной прошлого года федеральная служба Росалкогольрегулирование. Она установила с 1 января минимальную отпускную цену пол-литровой бутылки водки в размере 89 рублей. Таким образом предполагается отсечь от потребителя некачественные суррогаты. Логика тут такая: покупатель на основании проб и ошибок начнёт покупать ту водку по 89 рублей, которая хорошая и «честная». Однако вряд ли можно надеяться на то, что производители «честной» водки, стоившей в конце года, скажем, 90 рублей, не повысят её цену рублей до 110-120. То есть опять получится небольшой зазор, который существенен для тех, у кого постоянно горят трубы.

Главная беда в ценообразовательной политике, которая сильно усложняет борьбу с чрезмерным употреблением алкоголя, заключается в том, что водочное лобби в стране гораздо сильнее пивного. В концепции чёрным по белому записано: «Оптимизация структуры потребления населением алкогольной продукции за счёт уменьшения доли потребления крепких спиртных напитков при одновременном снижении общего уровня их потребления». Однако это крайне проблематично в ситуации, когда даже в условиях новых цен стоимость бутылки водки равна стоимости трёх бутылок пива. Водка в своём низшем ценовом сегменте по-прежнему является для дееспособных работающих людей доступным продуктом. Причём доступным ежедневно и в объёме от поллитровки и выше.

В заклеймённые застойные времена расклад был совсем иным. По цене бутылка водки (3,62) равнялась 10 бутылкам пива (0,37) и 72 поездкам на метро (0,05). Сейчас же можно довести себя до серьёзной степени опьянения всего лишь за четыре поездки на метро. Доступней некуда!

В формулировках концепции отчётливо проступает «рука водочного лобби». Раздел, повествующий о вреде спиртосодержащих жидкостей, основной удар наносит по пиву и слабоалкогольным коктейлям. Именно они, как явствует из документа, маскируются под безалкогольные напитки, выпускаются в привлекательной таре, содержат ингредиенты, способствующие возникновению физиологической зависимости. В отношении крепких напитков главный удар направлен против суррогатов и поддельной водки. В связи с чем создаётся впечатление, что «правильная» водка не столь уж и вредна.

Поэтому конкретные действия Росалкогольрегулирования, которые по идее должны способствовать оздоровлению нации, преследуют прямо противоположные цели. Ни о каком смещении рынка в сторону слабоалкогольных напитков говорить не приходится: новый акцизный сбор на водку решено поднять на 10%, на пиво - увеличить в три раза! То есть намечено движение в противоположную сторону. Ещё один удар по пиву - запрет продажи пенного напитка в палатках и ларьках. Предполагается также введение специальной лицензии на право продажи пива в кафе и закусочных.

Профессор Калифорнийского университета Дэниел Трейзман в работе «Алкоголь и ранняя смертность в России» говорит о зависимости смертности от соотношения цен на пиво и водку. Так, в России в 2006 году средняя цена водки превышала среднюю цену пива в 4,6 раза. И уровень смертности тогда был 14 человек на 1000 жителей. В Латвии это соотношение равно 7,5, а уровень смертности - 11 человек. В Чехии же при коэффициенте 10 из 1000 жителей умирают 8 человек. Сейчас же у нас разрыв между водкой и пивом ещё меньше, следовательно, нельзя уповать на то, чтобы кривая смертности пошла вниз.

Конечно, тут необходимо учитывать и бытовые условия, и качество медицинской помощи, и уровень благосостояния. Однако взаимосвязь доступности водки и смертности очевидна. Трейзман наложил кривую смертности на кривую количество водки, которое можно приобрести на среднюю зарплату. И два горба обеих кривых чётко совпали в периоды 1990-1994 и 1998-2005 годов.

Следовательно, ожидать реальных результатов от ценовой политики, если она не будет существенно скорректирована в ближайшее время, не приходится. Непросто уповать и на дидактические мероприятия типа пропаганды здорового образа жизни, привлечения молодёжи к занятиям спортом, создания и поддержания специализированных печатных органов и телеканалов, введения в школах уроков антиалкогольного просвещения. Во-первых, всё это крайне инерционные процессы, которые способны дать ощутимые результаты через годы, а то и десятилетия.

Во-вторых, все эти мероприятия в масштабах страны, если подойти к ним неформально, требуют громадных финансовых затрат. О стоимости антиалкогольного проекта в концепции ничего не сказано. Есть лишь намёк на то, что средства будут отчисляться из акцизных сборов. Но этого будет явно недостаточно, поскольку акцизные сборы составляют 75 млрд рублей в год, и при этом государство вряд ли расстанется с большей их частью даже ради столь благой цели, которая может быть достигнута лишь в отдалённом будущем. Поскольку на бюджете висит множество задач и проблем, требующих безотлагательного решения.

Поэтому упор будет сделан на запретительно-карательные меры. К ним следует отнести и такой пункт концепции, как «Формирование социальными институтами политики нетерпимости общества к проявлениям злоупотребления алкоголем». Если к социальным институтам подключат ещё и государственные, то в пределе можно ожидать возрождения советских лечебно-трудовых профилакториев, куда алкоголиков помещали на два года и где условия содержания ничем не отличались от тех, которые были в колониях для обычных заключённых. Хотя, конечно, и это дело непростое - не в законодательном, а в экономическом отношении, поскольку ЛТП, не будучи самоокупаемыми, потребуют серьёзных бюджетных затрат. Куда менее затратными окажутся выплаты гонораров карикатуристам, которые будут специализироваться на актуальной теме. Всё это мы уже проходили в Советском Союзе.

И наконец, о том, о чём нет ни единого слова в концепции, - о гипертрофированной коррупции, которая способна понизить КПД нацпроекта до неприлично низкого уровня. О сращении ликёро-водочных предприятий с региональными властями и их полномочными представителями. Существующую непростую ситуацию, которую необходимо переломить самым решительным образом, прекрасно иллюстрирует появление на рынке в прошлом году водки с красноречивым названием «Нацпроект», которая, как значится на этикетке, «утверждена Российской академией сельскохозяйственных наук».