Логика истории уже сказала, что время Путина ушло

Странная получается предвыборная кампания у Владимира Путина. С одной стороны, сделано всё, чтобы ни у него, ни у кого бы то ни было ещё не возникло сомнений в его безоговорочной победе.

Политическое пространство на протяжении последних восьми лет так тщательно зачищалось, что в стране не появилось ни одного нового лица, способного претендовать на минимальную политическую известность, сопоставимую с популярностью российского премьера. Специально отобранные для президентской гонки конкуренты не представляют для Путина никакой угрозы, поскольку (и это, видимо, было оговорено с каждым из них заранее) они, используя спортивную лексику, ведут борьбу между собой за попадание в «призовую тройку», но никак не за победу.

Но с другой стороны, Владимир Путин, в отличие от 2000-го и 2004-го годов, ведет ожесточённую предвыборную борьбу. Здесь вам и программные статьи, и бесконечные поездки по стране, которые начались сразу после 24-го сентября, и целевые обращения к различным группам своего электората.

А его выступление в Лужниках окончательно убедило меня в том, что Путин в этой кампании борется абсолютно всерьёз – настолько яростным, агрессивным, возбужденным он был.

И, не должно быть недоговоренностей – борется он за власть, за её удержание. Отсюда и его бесконечные отсылки к военной лексике – фронты, враги, отстоим, победим и т.д. Понимание угрозы поражения, похоже, прочно укрепилось в его сознании.

В этой конструкции непонятно только одно – с кем борется Владимир Путин?
Кого он так опасается? Кто может отобрать у него власть?

Мой ответ – он, неосознанно для самого себя, борется с логикой истории, которая уже сказала, что его время ушло.
А ему не хочется в это верить, ему кажется, что в этой борьбе можно победить. И для этого он готов и триллионные обещания раздавать, ставящие под угрозу прочность бюджетной конструкции, и возрождать риторику времен холодной войны, говоря о внешней политике, и новые для себя слова осваивать (борьба с коррупцией, инвестиционный климат...).

Но, если в то, что этим можно купить голоса российского избирателя, я поверить могу, то вот поверить в то, что с таким «оружием» можно победить историю...