Мильштейн: это все придумал Ельцин

Поразительное дело: Геннадий Андреевич солидарен с Михаилом Сергеевичем.

Он тоже считает, что Конституцию надо менять, особенно в той ее части, которая касается границ президентской власти. Отвечая на вопросы Леонида Парфенова, кандидат от КПРФ заявляет, что у нынешнего гаранта "полномочий больше, чем у фараона, царя и генсека вместе взятых". В целом Зюганов за честные выборы и за демократию, и когда бы не скверные отношения с Горбачевым, то и он мог бы, наверное, поддержать призыв президента СССР к проведению референдума по конституционной реформе. Против путинского "самодержавия".

Исторически это было бы даже закономерно, если бы два партийных лидера, бывший генсек ЦК КПСС и нынешний председатель ЦК КПРФ, выступили против царской власти. Но вот не судьба. Поскольку они, социал-демократ Горбачев и верный ленинец Зюганов, находятся по разные стороны баррикад. Причем уже более двух десятилетий. Если же всерьез оценивать программную статью М.С. Горбачева и предвыборные обещания Г.А. Зюганова, то согласиться с их тезисами трудно. И дело тут не только в том, что оба сводят посмертные счеты с Ельциным и его Основным законом, принятым после трагических октябрьских событий. Дело в том, что никакие референдумы (Михаил Сергеевич это должен знать лучше всех) и конституционные реформы никому ничего не гарантируют. В том числе свободу и законность. Тут речь вот о чем: о роли личности в нашей многострадальной истории.

Скажем, Борис Николаевич, заполучив "царские" полномочия, так ими ни разу по-настоящему и не воспользовался. Врагов своих, от Хасбулатова с Руцким после освобождения из тюрьмы до Зюганова с Коржаковым, не преследовал, несогласных не кошмарил и не изгонял в дальнее зарубежье. Впрочем, Конституция этого ему и не позволяла. Когда же он почувствовал, что пора на покой, то прямо так и сказал соотечественникам: ухожу, мол, дорогие, простите, если сможете. Правда, напоследок он подарил россиянам преемника, но это уже был наш выбор: проголосовать за него или за какого-нибудь иного кандидата. Политическая конкуренция являлась одной из главных отличительных черт ельцинской России.

Или взять другой пример, другую личность - Медведева. Это у него, если верить Зюганову, сегодня такая власть, что Тутанхамон, Иван Грозный и Сталин ворочаются в гробах, изнывая от зависти.

Однако Дмитрий Анатольевич почему-то не может воспользоваться своими неслыханными полномочиями и послушно, по щелчку старого друга, уходит в отставку. Туманно обещая будущим журналистам, что когда-нибудь еще вернется в Кремль.

Или вот поразмышляем о политической деятельности ельцинского и медведевского преемника - о Владимире Путине. Действующая Конституция не позволяла ему отменять губернаторские выборы, а он отменил. Принятый в 1993 году Основной закон категорически запрещал цензуру в средствах массовой информации, а она лютует у нас на гостелеканалах, и все ее проводники на свободе. На свободе и Чуров, он даже не собирается покидать кресло председателя ЦИКа, хотя нигде, ни в одной статье ельцинской "самодержавно" Конституции не сказано, что на парламентских выборах в РФ положено мухлевать.

Напрашивается вывод, что Борис Николаевич тут ни при чем. А главная беда заключается в том, что Основной закон Российской Федерации нагло попирается исполнительной властью и ее верными слугами. Причем ответственность за это несут не только всенародно избранный государь и его элиты, но и сами избиратели, то есть народ, дозволяющий кражу своих голосов в особо крупных размерах. И как ни переписывай Конституцию, ничего не изменится, пока население будет это терпеть. А политики, представляющие оппозицию, будут призывать их на референдум или сводить старые политические счеты, вместо того чтобы деятельно менять атмосферу в обществе.

Кстати, понемногу она меняется, и митинги на Болотной и Сахарова и грядущее февральское шествие по Москве свидетельствуют о том, что все больше россиян осознает себя гражданами. Так что среди плакатов, обращенных к власти, теперь мог бы появиться и такой: "Соблюдайте свою Конституцию!" Несколько старомодный по содержанию, напоминающий о далеких диссидентских временах, но при этом весьма актуальный. Ибо процесс, как говаривал самый демократичный из советских царей, пошел, Основной закон на стороне граждан, и приостановить акции протеста будет трудно, даже если постоянно отвлекаться на всякую экзотику типа референдумов.