Священник: антинародность революции

Иерей Александр Шумский об объективных и субъективных предпосылках революционного взрыва.

Во все времена во всех странах революционеры пытались говорить от имени народа, т.е. от имени большинства и всегда это было откровенной и циничной ложью. Революционное большинство, составляющее ничтожную часть от всего населения, нагло заявляет о своей народности, обнаруживая тем самым свою вампирическую паразитарную сущность. Это не значит, конечно, что революция делается на ровном месте и не имеет никаких объективных предпосылок и причин. Главная объективная предпосылка любой революции - это несправедливость, выражаемая в самых разных формах. Но сама по себе несправедливость не может произвести революцию. Для того чтобы она произошла, необходим ещё, так называемый, субъективный фактор, т.е. наличие небольшой сплоченной группы людей, по терминологии Игоря Шафаревича «малого народа», настроенного на применение самых радикальных средств для свержения власти.

Революция - это, прежде всего, заговор кучки профессиональных революционеров, соблазняющих часть городских жителей (именно городских) быстротой решения всех проблем. Революционер №1 товарищ Ленин, кстати, очень четко разделял объективные и субъективные факторы революции. Объективные факторы - это сумма экономических и социально-политических противоречий, которые есть в той или иной степени всегда. Но без присоединения к объективным факторам субъективного, т.е. группы профессиональных революционеров, революционного взрыва быть не может. Образно говоря, субъективный фактор относится к объективному, как детонатор к динамиту. Без взрывателя динамит совершенно безопасен.

Следует особо подчеркнуть, что Ленин не рассматривал наличие революционной партии как явление объективное, т.е. независящее от воли отдельного человека. На это почему-то мало обращали внимание исследователи, а между тем, тот факт, что Ленин считал создание революционной партии делом субъективным, т.е. волюнтаристическим, чрезвычайно много нам объясняет. Становится понятным, что создание революционной большевистской партии не являлось объективной неизбежностью, её вполне могло бы и не быть. В этом случае неизбежные объективные перемены в России могли бы произойти относительно мирным эволюционным путем. Вспомним как сам «революционер всех времен и народов» удивлялся тому, что у большевиков все получилось. Он этого совершенно не ожидал, а значит, не считал свой успех объективной неизбежностью. Ленин и Троцкий действовали как авантюристы и волюнтаристы. Если бы эту парочку вовремя закрыли спецслужбы, а ещё лучше ликвидировали, то не было бы никакой субъективной силы в виде большевистской партии, которая могла бы послужить детонатором революционного взрыва. Ленин и Троцкий действовали вполне в ницшеанском духе, а не как коммунисты. Воля к личной власти, а не народные чаяния двигала ими. В этом смысле марксизм-ленинизм мало чем отличается от ницшеанства. Мне уже приходилось писать о данном феномене в статье «Русский выбор: Кровь или кровь?». Конечно, вместе с Лениным и Троцким властям было необходимо вовремя закрывать ещё и лидеров февралистов, которые собственно и начали революцию 1917 года.

Я понимаю, что мои рассуждения о субъективности и объективности можно оспаривать. Очевидно, что и сама субъективность может рассматриваться в контексте объективного процесса, тем более, что согласно Евангелию, случайностей вообще не бывает. Но здесь я хочу ещё раз подчеркнуть, что сам Ленин не считал свою деятельность объективной и закономерной. Для меня очевидно также, что у России в 1917 году были иные варианты дальнейшего развития, кроме февралистского и октябрьского, и свободу выбора Господь у неё не отнимал. Почему Россия выбрала самый плохой вариант навсегда останется тайной, которую никто не сможет разгадать. Главное, чтобы мы сегодня не сделали подобного пагубного выбора. Конечно, не просто было распознать в клоунских фигурах Ленина и Троцкого смертельную опасность для Отечества, но ведь в их статьях все было предельно ясно сформулировано, однако спецслужбы почему-то к этому отнеслись с пренебрежением. Недаром же святой праведный Иоанн Кронштадтский упрекал государственную власть за недостаточную решительность и последовательность в борьбе с революционной крамолой.

Во всех мировых революциях народ как таковой участия не принимал. Народ пассивно созерцал, как революционное меньшинство борется за верховную власть. Так было в Английской и Французской революциях. Так было и в Русской революции 1917 года. В 1991 году, несмотря на то, что подавляющее большинство народа проголосовали за сохранение СССР, либеральное революционное меньшинство принимает беспрецедентное по наглости решение о развале великой державы от имени всего народа. Сегодня мы наблюдаем ту же картину.

Организаторы нынешнего революционного процесса пытаются навязать всему российскому обществу и всему русскому народу мысль о том, что митинги на Болотной площади и проспекте Сахарова являются выражением народного мнения. Но народ это не Москва, и даже по отношению к населению Москвы на митинги вышла ничтожная часть людей, даже полумиллиона не набралось. О каком всенародном протесте можно здесь говорить? Подлинное волеизъявление народа было показано в дни пребывания на нашей земле Пояса Пресвятой Богородицы. Русский народ жаждет Бога, а не революции.

Что касается Интернета, то он в ещё меньшей степени отражает народное мнение. Во-первых, потому что большая часть россиян активно Интернетом не пользуется, а во-вторых, потому что Интернет давно уже превратился в субъективное орудие субъективных разрушительных сил, давно и прочно стал уничтожителем независимых Отечеств, т.е. отцеубийцей. И совершенно прав протоиерей Всеволод Чаплин, когда предлагает найти управу, прежде всего, на «сетевых хомячков», организующих смуту сначала в головах людей, а потом на площадях и улицах. Эти интернетовские грызуны в известном смысле пострашнее Геббельса, Ленина и Троцкого вместе взятых. Представляете, сидит такой сетевой гаденыш, жрет поп-корн, запивая кока-колой и абсолютно безнаказанно, ухмыляясь и потирая свои липкие лапки, отсылает в Интернет любые измышления и клевету. «Пипл схавает», рассуждает он. А теперь представьте, как работают профессиональные хомячки-гаденыши, сидящие и в Москве, и в Лондоне, и в Нью-Йорке и ещё Бог знает где, получающие хорошую зарплату в евро и долларах за свою подрывную деятельность. Сколько Петенек Верховенских, Лямшиных и других бесов, изображенных Достоевским, теперь получили в свои руки страшное разрушительное оружие, называемое Интернетом. И хотя здоровые силы тоже пользуются Интернетом для отпора грызунам и другой нечисти, но здесь силы явно не равны, потому что облить грязью кого-то можно гораздо легче и быстрее, чем потом отмыть от неё. И так уж устроена массовая психология, что она охотнее верит клевете или полуправде, чем правде.

Государству и спецорганам необходимо начать настоящую борьбу с сетевыми грызунами и змеями. Технически это вполне возможно, надо только захотеть и решиться. Нельзя допустить, чтобы Интернет стал в полной мере коллективным организатором новой русской революции. И времени на раздумья по этому поводу у власти уже практически не осталось. Многие авторы уже сравнивают протестные митинги в Москве с началом Февральской революции в 1917 году. Такая аналогия правомерна, но абсолютного повторения исторических событий не бывает. Мне представляется, что сегодня мы имеем дело с неким смешением февраля и октября 1917 года. Очевидно, что воедино слились, образно говоря «рожи, на Керенского и Троцкого похожи». Мы вообще живем в век чудовищных подмен и самой невероятной эклектики.

Что же касается ближайшего будущего, то не надо быть глубоким аналитиком, чтобы предположить дальнейшую эскалацию социальной и политической напряженности в России. Чем ближе к президентским выборам, тем больше вероятность пролития крови и развертывания в нашем Отечестве революции и гражданской войны. Слава Богу, что нет пока у наших революционеров мощного субъективного фактора в виде новых Ленина и Троцкого. Их пытаются заменить Интернетом, но мы надеемся, что этого не будет достаточно. Весьма важно, чтобы наши спецслужбы не совершили ошибку своих коллег начала прошлого века, и не проморгали бы формирование субъективного фактора, который сможет стать детонатором революционного взрыва. А многим хорошим русским и нерусским людям, выходящим на протестные митинги, хочу напомнить, что любая социальная и политическая революция - дело антинародное, всегда приводящее к результатам самым пагубным для народа и Отечества.

Вспомним, как описывал формирование революционного процесса в России в начале прошлого века священномученник протоиерей Иоанн Восторгов: «Газетные гады, разбойники печати, словесные гиены и шакалы, могильщики чужой чести вылезли из грязных нор». Разве не относятся эти обличительные слова в полной мере ко многим нынешним российским СМИ и, особенно, к отцеубийце Интернету? А вот что писал протоиерей Иоанн Восторгов о сущности самой революции: «И вот в последние годы, когда назревала и прорвалась гноем и смрадом наша пьяная, гнилая и безбожная, безнародная, самоубийственная революция, мы увидели страшное зрелище». Обратите внимание на слова «безнародная революция». Великий подвижник благочестия и мученик за веру Христову предостерегает русский народ на все времена от участия в антинародной революции. Неужели мы, братья и сестры, останемся глухи к таким выстраданным словам?