Торуньскому мирному договору исполнилось 600 лет

В этом году Торуньскому мирному договору исполнилось ровно 600 лет. Документ этот был подписан в феврале 1411 года. К сожалению, в Беларуси мало тех, кто вообще хоть что-нибудь слышал об этом договоре. Не многим больше их и в Польше. А ведь именно эти два государства имеют непосредственное отношение как к подписанию «Торуньского мира», так и к событиям, ему предшествовавшим.

Многие из учебников истории знают, что в Грюнвальдском сражении 1410 года победу над Тевтонским орденом одержали войска Великого Княжества Литовского и Королевства Польского. Эта победа не только покрыла славой литвинов и поляков. Она имела огромное практическое значение и стала роковой для немецких орденов, мощь которых после Танненберга (именно так крестоносцы именовали те места, которые нам известны как Грюнвальд) стала стремительно угасать. Правда, современные российские источники утверждают, что именно русские полки Смоленска, выдержавшие натиск Валленрода и его железных рыцарей, предопределили ход битвы. Пусть это будет на их совести.

Описание сражения дает нам четкую картину того, что эти русские полки (хотя несправедливо выделять только Смоленские полки как русские, ведь в сражении участвовали и киевские хоругви, которые тоже могли по праву называться русскими, ведь Киев неоспоримо считается колыбелью земель русских) должны были лишь встать на пути стремительно наступавших тевтонцев, остановить их, связать их действия. Для того чтобы лучше понять тактическую задумку Великого князя Витовта (Александра), необходимо обратиться к источникам, описывающим стратегию поведения тевтонцев на поле боя.

Прежде всего, необходимо отметить, что основную ударную силу ордена составляли тяжеловооруженные рыцари, построенные в клин. Такой тип построения давал неоспоримые преимущества, ведь он использовался для рассечения боевых порядков противника. Обычно «клин» тяжеловооруженных латников делал несколько «заходов». Вслед за «стальным кулаком» следовали легковооруженные войны, которые должны были добивать противника, тем самым, завершая сражение.

У боевого построения клином были как плюсы, так и минусы. Редкие армии Европы того времени могли выдержать хотя бы первый удар закованных в броню рыцарей. Немаловажна и информационная составляющая. Слава тевтонцев бежала далеко впереди их армии. Современному человеку, рассматривающему войну как «битву технологий», тяжело понять средневекового воина, стоявшего на поле боя и видевшего, как в его сторону мчатся практически не знавшие в то время поражений рыцари, полностью закованные в металл, сидящие на крупных лошадях, также защищенных от ударов латами.

С другой стороны, тяжелые рыцари были крайне неповоротливы. Рыцарь, падавший из седла, самостоятельно уже не мог не то, что взобраться на лошадь, но даже встать. Соответственно, «клин» был хорош только в движении (на что и делался расчет), а в статичном положении тяжелые рыцари становились очень уязвимыми.

Этим и воспользовался князь-литвин. Вообще, все это сражение от начала до конца являлось четко спланированными маневрами, каждый из которых способствовал великой победе. Многие историки (особенно, к сожалению, российские) упрекают Александра и его хоругви в малодушии. Мол, дрогнули, отступили, обнажили смоленскую пехоту, которая, мол, в отличие от литвин, выдержала натиск и определила исход сражения. Однако это далеко не так. Полководческий гений Витовта (как и многих других успешных военачальников) состоял, в основном, в его умении применить веками накопленный опыт к битве в каждой конкретной ситуации.

Возьмем, например, начало сражения. Удар татарской конницы Витовта по правому флангу, которым командовал Фридрих Валенрод. Легкая татарская кавалерия без особых потерь (учитывая и залп артиллерии, и арбалетчиков, и рвы-ловушки) добралась до боевых порядков тевтонцев, проложив путь остальным хоругвям Витотва. Ответным шагом Валленрода стало контрнаступление. Здесь и проявился первый полководческий талант Великого Князя.

То, что многие считают сегодня позорным бегством, являлось организованным отступлением (Витовт понимал, что его кавалерия лоб в лоб не способна противостоять закованным в броню тяжелым рыцарям). Эту тактику Александр, возможно, перенял у татар, которые входили в состав войска ВКЛ. Большинство победоносных сражений татаро-монгольская армия начинала именно с удара легкой кавалерии, которая якобы устрашившись силы противника, должна была отступать. На самом деле она «вытягивала» врага на свои основные силы. На это, похоже, рассчитывал и сам Витовт. Так оно и случилось в действительности. Кавалерия ВКЛ, отступая, вывела рыцарей Валенрода на пехоту, которая и должна была сдержать натиск и лишить их маневренности. Великий Князь успел перегруппировать войска и направил на помощь смоленцам виленскую, трокскую, городенскую и жамойцкую хоругви. Последовавший за этим удар кавалерии ВКЛ (которая сражалась уже с потерявшими маневренность рыцарями) и определил исход сражения. К тому же, не менее успешно на своем фланге действовал и двоюродный брат Витовта, король польский Ягайло.

Итогом сражения стала не только потеря тевтонским орденом своего магистра, но и былого могущества и, что самое главное, авторитета, как на политической арене, так и на поле брани. Спустя полгода после Грюнвальдской битвы был подписан «Торуньский мир».

Отношение к этому договору у историков также неоднозначно, как и к Грюнвальдской битве. С одной стороны, победители должны были бы навязать побежденным более жесткие условия. Согласно положениям Торуньского мирного соглашения Королевство Польское возвращало Ордену захваченные в ходе войны земли в Пруссии, а также всех плененных, захваченных в сражениях. Жемайтия временно оставалась за ВКЛ, однако после смерти Александра и Владислава (Ягайло) должна была перейти во владение тевтонцев. В свою очередь Орден «отделался» выплатами полякам 300 тысяч больших пражских грошей.

Казалось бы, условия несправедливые. Однако это только поверхностный взгляд. Данный договор, как и предшествовавшая ему Грюнвальдская битва, остановил продвижение тевтонцев на Восток. Требовать чего-то большего у все еще сильного в тот период Ордена было бы неосмотрительно. Да и было ясно, что закат тевтонского братства – дело времени.

Сегодня, оценивая дела минувших лет, многие с удивлением узнают о том, что когда-то современная Беларусь была частью ВКЛ, а народ, проживавший на ее территории, именовался литвинами. Литвины, бок о бок с потомками Киевской Руси и жемайтами (возможно прочтение «жамойты»), а также многими другими народами и народностями строили единое государство, которое в средние века оказывало огромное влияние на геополитическую ситуацию в Европе. Американцы и французы гордятся своими первыми конституциями, завоеваниями в области демократии, при этом они предпочитают не вспоминать (а может, и вправду не знают), что первая Конституция была написана нашими предками еще в 1588 году и называлась она – «Статут Великого Княжества Литовского».

В настоящее время, что поляки, что литовцы, что украинцы, что белорусы – все «разбежались по углам» и даже думать не хотят о том, что можно было бы как-то объединиться, сообща решать все проблемы и искать ответы на вызовы современности. Этому радуются те силы, которым выгодно было в свое время стереть из памяти наших предков сведения об идентичности, о происхождении, о культуре. Мир помнит, каким сильным может быть союз Польши, Беларуси, Литвы и Украины. И естественно, есть силы, которые стремятся не допустить даже самой идеи сближения четырех государств. Именно поэтому Польша и Литва сегодня состоят в ЕС и НАТО, а Беларусь и Украина пытаются балансировать между суверенитетом и Россией. Тем не менее, нестабильная ситуация в Единой Европе и туманные перспективы Евразийского союза оставляют пока надежду на то, что народы Польши, Литвы, Беларуси и Украины смогут в будущем быть ближе друг к другу.