Советская история: налёты на Берлин в 1941 году

О вероломном нападении фашистской Германии на СССР 22 июня 1941 года сказано, написано и снято немало. И все же в истории Великой Отечественной остались тайны, о которых мало кому известно даже в настоящее время. Например, о наступательной  операции советских войск на Берлин в первые дни войны.

Завсегдатаи и старожилы Дома литераторов на улице Герцена, которую вновь переименовали по старому в Большую Никитскую, рассказывают любопытную историю. Чуть ли не вечером воскресенья 22 июня 1941 года маститый писатель, находившийся тогда в большом фаворе у партии и правительства, бывший пулеметчик Первой конной, автор известной «Оптимистической трагедии» Всеволод Вишневский собрал писательскую и прочую окололитературную братию в зале Дома литераторов, как раз в том, где потом открыли известный ресторан. И с пафосом сообщил:

— Я только что вернулся из Кремля! Завтра война закончится: наши высадили десант под Берлином!
Некоторые кричали «ура» и предлагали на радостях выпить, другие сочли это неумной шуткой, а третьи только горько усмехнулись—они понимали, что впереди долгая и страшная война, которая кончится совсем не завтра, как бы ни убеждал Всеволод Вишневский.
Как ни странно, желавший угодить своим выступлением властям драматург и писатель оказался не так далек от истины, хотя совершенно не подозревал об этом. В Кремле действительно уже завязались события, которые долгое время оставались тайной.

ПРИКАЗ СТАЛИНА
Читателям библиотеки форума http://www.forum-orion.com видимо, нет смысла повторять широко известные рассказы о боях и героическом сопротивлении пограничников в первые сутки войны, о сгоревших на аэродромах самолетах, сообщениях разведки о датах начала вторжения вермахта в Советскую Россию и так далее. Конечно, выступление Вишневского, если оно действительно имело место, было просто глупостью. Но, когда прошел первый шок и все поняли, что случилось то самое страшное, чего долго ждали и во что боялись поверить, настало время действовать.
Став Верховным главнокомандующим, Иосиф Виссарионович Сталин постоянно искал возможность хоть чем-то достойно ответить немцам, чтобы показать всему миру, что Советский Союз живет, борется и способен наносить серьезные ответные удары по врагу. Это было крайне необходимо и для того, чтобы приобрести союзников в лице западных держав, и в первую очередь Соединенных Штатов и Англии. СССР очень нуждался в авиационном алюминии и прочих стратегических материалах, однако осторожные западные дипломаты и промышленники не торопились вступать в союз с непредсказуемыми большевиками.
Немецкая армия за последние два года буквально в считанные дни проходила от границы до границы большинства стран Европы. Меньше чем за два месяца пала всегда считавшаяся великой державой Франция. Славянская Польша, не обладавшая таким потенциалом, как Франция, и то сопротивлялась дольше, отчаяннее и успешнее. Может быть, не зря Гитлер во всеуслышание назвал Россию «колоссом на глиняных ногах»? В первые же недели войны русские потеряли всю Западную Белоруссию и Украину, те области, которые присоединили к СССР в 1939 году.тВскоре пали Минск, Вильнюс, Рига, немецкие части рвались к Киеву и выходили к Смоленску, откуда открывалась прямая дорога на Москву...

— Что реально мы можем сделать, чтобы показать всем: немецкие россказни о скорой гибели нашей страны — просто блеф фашистской пропаганды? — глухо спросил Сталин на одном из совещаний в Кремле.— Как я понимаю, наши дела на фронтах покасовсем не блестящи, хотя предпринимаются все меры, чтобы выправить положение. А на море? А в воздухе? Не зря же его называют «пятым океаном»?
Присутствовавшие угрюмо молчали, не зная, что отвечать на вопрос вождя: неугодный ответ мог привести к непредсказуемым последствиям. Да и что отвечать при том трагическом положении, которое складывалось на фронтах в конце июля 1941 года?
— Я полагаю, было бы неплохо нанести бомбовый удар по Берлину,— неожиданно сказал Сталин после длительной паузы. Это покажет всему миру и в том числе самому фашистскому руководству, что Красная Армия далеко не исчерпала свои резервы; Кроме военного, это будет иметь огромное политическое и моральное значение!

Значение подобной акции собравшиеся в кабинете Сталина понимали прекрасно. Однако профессиональные военные, умевшие не только красоваться на парадах, скакать на лошади и рубить шашкой, понимали и невозможность выполнения фактически отданного Сталиным приказа о бомбежке Берлина. И дело не в том, что не было самолетов —даже самая дальняя бомбардировочная авиация уже не могла с оставшихся у нас аэродромов долететь до столицы Германии. Горючего не хватило бы для полета даже в один конец. А ведь немцы просто так подлететь к Берлину тоже не дадут. Достать до Варшавы еще куда ни шло, но такая акция ничего не даст.
— Фашисты трубят, что советская авиация полностью разгромлена,— прочел Сталин из сводки.— Вот что сообщает немецкое радио: «Ни один камень не содрогнется в Берлине от постороннего взрыва. Немцы могут жить в столице спокойно». Мы должны развеять этот миф немецкой пропаганды и заставить Берлин и всю Германию содрогнуться!
В Генеральном штабе и штабе авиации началась тщательная проработка всех возможных вариантов выполнения приказа Ставки Верховного Главнокомандования. Различные варианты операции разрабатывались и отметались один за другим — авиация не доставала до Берлина! Но приказа Сталина нельзя не выполнить!
Наконец, в конце июля — первых числах августа удалось найти вариант, при котором появилась реальная возможность провести бомбежку столицы Германии. Возможный выход отыскали в заходе на цель со стороны Балтийского моря. Правда, операция предстояла крайне опасная, и шансов на удачу оставалось немного: бомбардировщикам предстояло провести только в воздухе не менее восьми часов!
Для этого периода и военной техники времен начала Великой Отечественной это было просто фантастическое полетное время. Стоило также учесть, что идти заданным курсом на бомбардировку Берлина предстояло на очень большой высоте, дабы не быть обнаруженными и сбитыми раньше времени. На значительных высотах температура за бортом бомбардировщика достигала пятидесяти градусов мороза! Напомним, что кабины самолетов не отапливались, а лететь предстояло восемь часов.
О возможности нанесения бомбового удара по Берлину доложили Верховному главнокомандующему Сталину.

Ознакомившись с деталями предстоящей операции, он коротко бросил: — Действуйте!

«МОЕ МЕСТО - БЕРЛИН...»
В те суровые дни под Ленинградом, еще не оказавшимся в блокаде, располагался полк бомбардировочной авиации Балтийского флота под командованием полковника Е.Н. Преображенского. В его составе имелись хорошо зарекомендовавшие себя в боевых условиях машины ДБ-3: дальние бомбардировщики, способные нести довольно большой бомбовый груз. В штабах решили поручить ответственную задачу нанесения первого бомбового удара по Берлину полку под командованием полковника Е.Н. Преображенского.
Вполне понятно, что с аэродрома под Ленинградом, на котором базировались ДБ-3, нечего было даже и думать долететь до Берлина. Нашли весьма оригинальный, хотя и рискованный ход. Вся Прибалтика практически уже оказалась захвачена противником, но в руках советских войск еще оставался остров Сааремаа в Балтийском море, где имелся аэродром, с которого вполне могли взлететь и взять курс на цель тяжелые дальние бомбардировщики. Этим аэродромом и решили воспользоваться для нанесения бомбового удара по Берлину.
Штурманы начали тщательно прокладывать и просчитывать маршрут полета. Даже с аэродрома на Сааремаа до Берлина никак не меньше тысячи восьмисот километров — при тех скоростях и запасе горючего, это, как уже говорилось, не менее восьми часов в воздухе. И, конечно, желательно было бы вернуться после выполнения задания ставки Верховного на базу. На войне любой надеется выжить!

Для летчиков подготовили теплые меховые летные костюмы., дальние бомбардировщики скрыто перебросили на аэродром на острове Сааремаа. Вылет предположительно назначили в ночь на 8 августа 1941 года. По данным фронтовой и стратегической разведок и по сообщениям, поступавшим от имевшейся у нашей разведки агентуры внутри нацистской Германии, немцы нисколько не ожидали сюрпризов С воздуха и даже не допускали мысли об ответном бомбовом ударе советской авиации. Скорее на это, по их мнению,
могли отважиться англичане, а русские — никогда!
Дело здесь не только в том, что нацистская пропаганда поспешно раструбила об уничтожении советской авиации уже в первые дни войны. Немцы действительно нанесли нашим авиационным частям огромный урон и практически безраздельно господствовали в воздухе. Кроме этого, нацисты справедливо полагали, что линия фронта в Советском Союзе уже отодвинулась настолько далеко от границ рейха, что ни один самолет русских не сможет долететь до немецких городов. В принципе, это было верное предположение, однако они не учли той единственной возможности, которую сумели отыскать советские летчики и проложили маршрут с острова Сааремаа через Балтийское море прямо к Берлину —с той стороны, откуда вообще никто не ждал в рейхе никакой опасности. Ведь Геринг не зря торжественно заверил:
— Ни одна вражеская бомба не упадет на территорию Третьего рейха!

Как и было намечено, советские летчики стартовали с островного аэродрома на Сааремаа в ночь на восьмое августа 1941 года. После взлета самолеты быстро набрали практически предельную высоту и пошли к цели. Ночь выдалась темная, но облачность практически отсутствовала, спрятаться от врага в случае обнаружения было негде.
Как впоследствии вспоминали участники этого беспримерного полета, бомбардировщики дальней морской авиации, при подлете к Штеттину немцы обнаружили наши самолеты. Но их самоуверенность оказалась настолько высока, что они... приняли советские бомбардировщики за свои! Мало того, с земли последовало любезное приглашение совершить посадку на подготовленном аэродроме. Вполне понятно, что наши пилоты предпочли поскорее покинуть опасный район и не стали отвечать на сигналы немцев и их запросы по радио. Но даже эти странные обстоятельства нисколько не насторожили нацистов, полностью уверенных, что врага в небе над ними просто быть не может!
Берлин пилоты увидели еще издали — город сиял морем электрических огней. Казалось, на земле лежала россыпь ярчайших светляков: немцы не считали нужным даже во время второго года мировой войны прибегать к светомаскировке своей столицы. Естественно, такая иллюминация цели только облегчала задачу и давала возможность практически без помех произвести прицельное бомбометание.

Бомбардировщики славного Балтийского флота легли на боевой курс, и на головы ничего не подозревавших немцев вывалился из бомболюков смертоносный груз. Внизу поднялись темные султаны разрывов бомб, кое-где заполыхали пожары. Стрелок-радист одного из русских дальних бомбардировщиков Владимир Коротенко, как и было условлено заранее, немедленно связался с ожидавшим сообщения командованием и передал радиограмму:
—Задание выполнил. Возвращаюсь на базу. Мое место —Берлин!
И тут, пусть не сразу, но опомнилась противовоздушная оборона противника: она открыла плотный зенитный огонь, и в воздух немедленно поднялись- ночные истребители немцев. Нашим бомбардировщикам пришлось приложить все свои силы и умения, чтобы сманеврировать и без потерь вырваться из огневого мешка, а потом уйти от атак истребительной авиации фашистов.
Но даже в таких условиях наши бомбардировщики не ушли из неба над Берлином, пока не сбросили весь имевшийся у них бомбовый груз. Удалось пробиться к морю, и наши самолеты благополучно вернулись на остров Сааремаа.
Фашисты практически сразу сумели установить, откуда взлетают самолеты, наносящие удары по Берлину,— на следующую ночь советские бомбардировщики вновь бомбили столицу Германии. Зато потом на остров обрушились тонны смертоносного железа, его беспрестанно подвергали бомбежкам и атакам с моря. Нашим самолетам приходилось взлетать и садиться прямо на грунт, однако налеты на Берлин продолжались. Бомбовые удары нанесли также по Кенигсбергу, Данцигу и ряду других городов и военных объектов.
Вскоре Совинформбюро сообщило:
- В ночь на 8 августа группа бомбардировщиков ДБ-3 авиации Балтийского флота произвела первый налет на Берлин. 9 августа был нанесен еще один удар.

До 4 сентября 1941 года наши летчики произвели несколько налетов на столицу фашистской Германии. Потом это стало просто невозможно. Тем, кто первыми долетел до Берлина и накрыл его бомбами, присвоили звания Героев Советского Союза: Е.Н. Преображенскому, П.И. Хохлову, В.А. Гречишникову, М.Н. Плотки-ну, А.Я. Ефремову.
Долгие годы подготовка этой операции и имена героев были неизвестны и являлись одной из тайн Второй мировой и Великой Отечественной.