Узник в железной маске

Таинственная история об узнике в железной маске уже несколько столетий не дает покоя романистам, драматургам и историкам. Кто был этим несчастным, обреченным носить маску до конца своих дней? Неужели на самом деле брат Людовика XIV? До сих пор не обнаружено никаких документов или свидетельств, которые могли бы пролить свет на эту историческую загадку.

К таинственной истории узника в железной маске впервые привлек внимание блистательный Вольтер. В своем произведении «Век Людовика XIV» он писал: «В замок на острове Святой Маргариты, что у берегов Прованса, был отправлен неизвестный узник, ростом выше среднего, молодой, обладающий благороднейшей осанкой. В пути он носил маску со стальными задвижками на нижней ее части, которые позволяли ему есть, не снимая маски. Был отдан приказ убить его в случае, если он снимет маску». Далее Вольтер рассказывал о переводе человека в железной маске с острова в Бастилию и упоминал о его пристрастии к тонкому белью и изысканным блюдам.

На протяжении двадцати лет Вольтер периодически возвращался к истории таинственного узника, дополняя ее новыми фактами. Наконец в 1771 году в очередном переиздании своего труда якобы от издателя он написал: «Железная Маска, без сомнения, был старшим братом Людовика XIV...» Как же он пришел к такому выводу? Дело в том, что мать монарха, Анна Австрийская, обладала тонким вкусом, в частности в отношении изысканного белья. Это же пристрастие было и у Железной Маски. Кроме того, как указывал Вольтер, в момент появления таинственного узника на исторической сцене в Европе не было отмечено исчезновения какого-либо влиятельного и известного лица, так что маска, скорее всего, скрывала сходство узника с каким-то важным и известным всем человеком. Людовик XIV придавал очень большое значение сохранению тайны Железной Маски, и Вольтер закономерно предположил, что именно с этим монархом узник имел внешнее сходство.
Вольтер считал, что Железная Маска был старшим братом Людовика XIV, которого королева родила от внебрачной связи и воспитала в тайне от всех, доверившись только кардиналу Ришелье. Еще более любопытная версия происхождения Железной Маски вырисовывалась из записок кардинала Ришелье, в которых он сообщал о рождении 5 сентября 1638 года у Анны Австрийской сыновей-близнецов. Интересно, что мальчики родились с перерывом в несколько часов. Когда первый из них уже был объявлен законным наследником, родился второй. Королеве сообщили о смерти второго ребенка. Подростком непризнанный принц был отправлен в Англию, где и получил соответствующее своему происхождению воспитание. В 1669 году брат Людовика XIV узнал правду о своем происхождении и стал участником заговора с целью вернуть себе трон. Заговор был раскрыт, а главный заговорщик — гугенот Ру де Марсилли — схвачен. Перед смертью под пытками он признался, что в роли его слуги Эсташа Доже был настоящий король Франции. Доже арестовали, когда он прибыл в Дюнкерк, и с тех пор этому человеку пришлось надеть маску и жить в заточении.
Не правда ли, весьма занимательная история? Готовый сюжет для романа или сценарий для фильма. Однако серьезные историки считают такое развитие событий маловероятным. Их сомнения основаны на записях и документах, связанных с личностью Сен-Мара — главного тюремщика Железной Маски.

Бенинь де Сен-Map пользовался особым доверием Людовика XIV и держал под своим надзором особенно важных узников короля. В 1665 году этот человек был комендантом крепости Пинероль в Альпах. Здесь впервые и появился исторический след Железной Маски, ведь именно из этой крепости таинственного узника перевели в 1681 году вместе с Сен-Маром в крепость Эгзиль. Из регистрационных журналов известно, что в Пинероле у Сен-Мара было пять узников, причем двое из них — весьма известные люди: бывший министр Фуке и маршал де Лозен. Из этих двоих ни один не мог быть Железной Маской: совершенно ни к чему было скрывать их лица, к тому же Фуке умер в 1680 году, а Лозена отпустили на свободу еще до переезда Сен-Мара в Эгзиль. Правда, как мы можем прочитать в историческом разделе нашего форума http://www.forum-orion.com/viewforum.php?f=451 места в тюрьмах Франции не пустовали, и узников в той тюрьме все равно было пятеро.

Из этой пятерки двоих и забрал с собой на новое место службы Сен-Map. Кто же был в пятерке заключенных? Одним из заключенных был монах-аферист, уличенный в обмане придворных дам, другим — офицер Дюбрей, посаженный в тюрьму за предательство. Любопытна личность третьего заключенного, итальянского графа Маттиоли, который поплатился свободой за обман самого Людовика XIV, — именно ему многие исследователи отводили роль таинственного узника. Четвертым был слуга Фуке, который провинился только тем, что прислуживал своему хозяину, знавшему многие государственные секреты. Наконец, пятым заключенным являлся Эсташ Доже, который отбывал наказание по делу об отравлении.

Из этих пятерых Маттиоли, пожалуй, больше всех подходил на роль Железной Маски. Маттиоли был министром при дворе Карла IV, герцога Мантуанского, в ведении этого придворного находилась крепость Казале-Монферрато, которую вознамерился купить Людовик XIV. Французский король не только договорился с Маттиоли о продаже крепости, но и сделал ему весьма ценные подарки. Неизвестно, почему Маттиоли нарушил договоренность с королем. Одни считают, что его замучила совесть (крепость-то была собственностью Италии!), другие предполагают, что вельможа просто боялся продешевить. В общем, итальянский придворный сообщил многим европейским дворам о планах Людовика насчет итальянской крепости. Для французского короля это был политический конфуз, за который он и решил отомстить Маттиоли. Его похитили и заточили в Пинероль.

Казалось бы, именно личность Маттиоли ввиду возможных политических осложнений должен был стараться скрыть французский король, однако известно, что вся эта история с захватом итальянца не была в то время секретом, так что скрывать лицо этого узника не имело никакого смысла. Кроме того, в момент смерти Железной Маски в Бастилии Маттиоли исполнилось бы 63 года, тогда как таинственному узнику было всего около 45 лет. Сен-Map уже после отъезда из Пинероля отмечал в переписке, что Маттиоли и Дюбрей остались в крепости, а монах-аферист умер. Таким образом, становится ясно, что с Сен-Маром в Эгзиль выехали слуга Фуке и Эсташ Доже. Слугу Фуке не стоило скрывать под маской, так что таинственным узником был явно Эсташ Доже. Известно, что в 1694 году, когда Сен-Map уже являлся губернатором острова Святой Маргариты, к нему и Доже опять присоединились Маттиоли и Дюбрей. Маттиоли вскоре умер, и в Бастилию на новое место службы Сен-Мар отправился опять с двумя заключенными: один из них в маске, другой — Дюбрей. И этот факт подтверждает, что Железной Маской был Доже.

Следует отметить явное преувеличение романистов: таинственный узник носил не железную, а черную бархатную маску. Возможно, что и бархатную маску заключенный надевал только на время переездов, а в тюрьме обходился без нее.

Почему Доже являлся таким важным узником? Считают, что он знал какую-то важную государственную тайну. Кроме того, одно время Доже заменял заболевшего слугу Фуке, прислуживая бывшему министру, и от него тоже мог узнать какие-нибудь секреты. Однако гораздо проще было бы убить такого важного свидетеля, чем рисковать тайной, сохраняя десятилетиями жизнь узника. Может, Доже все же на самом деле был братом Людовика? Известный французский историк Ален Деко категорически отвергает эту версию. В своей книге «Великие загадки и тайны истории» он пишет: «Никогда бы Король-Солнце не позволил сделать человека одной с ним крови лакеем Фуке!» Один британский историк в 1910 году заявил, что Доже с самого начала был слугой Фуке, из-за секретов своего господина он и пострадал. Но зачем тогда маска и такое царское обхождение с узником? Что-то все-таки мешает свести концы с концами, и, пожалуй, главной проблемой является все же маска. Она скрывала лицо, значит, в нем заключалась какая-то тайна! А что если Доже являлся незаконнорожденным сыном какого-нибудь важного придворного и был на него очень похож? Может, он попытался его шантажировать и за это угодил в тюрьму? Тогда почтительное отношение к узнику и нежелание лишать его жизни можно было бы объяснить.