Путинская РФ: чистой воды диктатура

Теперь у Путина есть выбор: хочет ли он стать модернизатором или он намерен только сохранить власть? Народ отворачивается.

Состоявшиеся парламентские выборы осветили Россию демократическим лучом надежды. Часть населения в воскресенье наказала власть предержащих за их бездействие после произнесенных красивых слов. Для демократии это обычный день, но для России Владимира Путина в этом есть нечто новое. Ни государственный контроль над политической конкуренцией, ни фальсификация итогов голосования не смогли предотвратить потерю партией власти 15% голосов. При этом результаты свыше 90%, полученные «Единой Россией» в жестко управляемых республиках Северного Кавказа, а также в закрытых для наблюдателей избирательных участках в тюрьмах, психиатрических клиниках и армейских казармах позволяют догадываться о масштабах манипуляций. Истинное количество полученных «Единой Россией» голосов, судя по всему, значительно ниже официально приписываемых ей 49%.

Тем не менее «Единая Россия» все еще имеет абсолютное большинство в парламенте. Однако психологически эти выборы представляют собой поворотный пункт. Дело в том, что правители в авторитарных системах нуждаются в высоких результатах на выборах для своей легитимации. Даже простое большинство кажется недостаточным для того, чтобы засвидетельствовать всевластие Кремля. Раньше только «Единая Россия» господствовала на политическом пространстве, но теперь она вынуждена заниматься тем, чему раньше никогда не училась – пытаться одержать верх в политической борьбе со своими конкурентами. Это воодушевляющий момент для противников путинской системы – власть оказалась уязвимой, поскольку она остановилась, тогда как общество продолжало двигаться вперед.

Новый средний класс в поисках новой партии

Средний класс на самом деле появляется в России. Хотя к нему относятся многие их тех, кто составляют опору режима: служащие государственных предприятий, полицейские, сотрудники спецслужб. Однако при этом увеличивается доля предпринимателей, городских жителей, а также молодых людей, делающих успешную карьеру. Период политики стабилизации многие их них использовали для того, чтобы занять достойное место в обществе. В то время их убеждали ссылки на хаотичные 90-е годы, и они не хотели ввергать Россию в новый турбулентный период. Они зарабатывали деньги и много вопросов не задавали.

Глобальный экономический кризис усилил в них осознание необходимости проведения реформ. Теперь они хотят перемен – меньше коррупции, больше предпринимательской свободы, более качественное образование и медицинское обслуживание. Пока еще их политическая ориентация продолжает оставаться расплывчатой. В первую очередь они настроены против правительства. Пока еще они не связаны с какой-либо партией. Либералы среди них понимают, что никто не представляет их интересы в парламенте. Свои силы они черпают в интернете, который является единственной общественной дискуссионной платформой для всех. В отличие от классических приверженцев Путина, они нуждаются в государстве не как в воспитателе, а как в беспристрастном судье.

Дмитрий Медведев, будучи президентом, должен был собрать их вместе под одной либеральной вывеской. Но принятое, судя по всему, еще несколько лет назад решение Путина о том, чтобы в марте вновь баллотироваться в президенты, стало для них весьма неожиданным. С того момента они считают Медведева политическим трупом, а Путину они больше не доверяют.

В результате стране грозит политический кризис. Предвестником его стали демонстрации вечером в понедельник с участием нескольких тысяч москвичей, протестовавших против итогов выборов. Российская внутренняя политика становится более конфликтной, и Путину, судя по всему, будет непросто держать все под контролем. Если в будущем на региональных выборах победу одержит не «Единая Россия», а представители других партий, то монополия на власть единороссов будет разрушена. Если еще упадут цены на нефть и ослабеет экономика, то не будет денег для того, чтобы откупиться от возникающих протестов, как это было в годы экономического бума.

Путин стоит перед выбором: он может вновь выступить в роли убежденного модернизатора, которым пытался казаться Медведев. Путину следовало бы выбрать сильного, либерального премьер-министра и начать реформы, направленные на создание функционирующей судебной системы, а также против коррупции и власти чиновников. Это было бы смелым шагом на благо России. Однако подобное развитие событий представляется маловероятным. Поскольку в таком случае Путин начал бы демонтаж своей же собственной системы. Этого не хотят и многие его министры. Их единственная цель состоит в сохранении власти, и именно этими соображениями, вероятно, руководствуется сам Путин. Возможность почетного ухода со сцены он в конечном итоге упустил и должен сегодня, с учетом арабской весны, опасаться возможности утраты собственности или даже личного преследования после прекращения его полномочий. Если же он попытается закутить гайки для стабилизации власти, то стране будет угрожать эмиграция молодых, динамичных россиян, а также протесты на улицах.

Россия становится менее спокойной, однако западные страны практически не могут повлиять на развитие событий в этой стране. 90-е годы показали, что этого нельзя сделать при помощи западных советов и пары кредитов, тем более что сопротивление в случае вмешательства извне было бы весьма значительным. Но Запад не обречен на пассивное созерцание. Россия как член Совета Европы и участник Европейской конвенции по правам человека обязана руководствоваться европейскими ценностями. Помимо этого, ее правители зависят от инвестиций и западных технологий. Европейские партнеры России могут также более критично наблюдать за Россией. Один аргумент остается у них как последний козырь: российская элита слишком много может потерять, поскольку она тесно связана с Западной Европой и Америкой. Там учатся их дети, там находятся их дома, там на счетах лежат их деньги. В конечном итоге именно корыстные соображения могут удержать представителей власти от насилия и несправедливости в России.