Китайское экономическое чудо Ден Сяопина

Реформы, начавшиеся в Китае в конце 70-х годов 20 века по инициативе Дэн Сяопина, вызывают много споров. Непрерывно идут дискуссии по вопросу о том, будет ли их конечным результатом приобщение страны к капиталистическому миру американо-европейского образца или же Китай, как это подчеркивают его руководители, сумеет благодаря реформам доказать торжество социалистических идей и осуществит те идеалы марксизма, которые потерпели крах в СССР и странах Восточной Европы. Очевидным фактором остается одно – социально-экономическое преобразование в Китае не вписывается в рамки ни классического марксизма, ни буржуазных представлений о развитии общества. В Китае в процессе реформ идет интенсивный поиск своего, национального пути развития.

Реализация и воплощение в жизнь реформ в Китае отнюдь не означает, что используются какие-то особые хозяйственные методы, неведомые остальному миру. Китай медленно и последовательно, без шараханья из стороны в сторону, продвигается по пути, уже ранее пройденному более развитыми в промышленном отношении азиатскими странами (Япония, Южная Корея), где на традиционные восточные институты самоорганизации были наложены универсальные для всего мира механизмы рыночного распределения ресурсов и современных технологий.
Многое сближает и с реформами, проводимыми в постсоциалистических странах: это касается обеспечения самостоятельности предприятий, постепенного освобождения цен, децентрализации банковской системы, коренных преобразований налоговой политики.
В высшей степени характерно и то, что обязательным элементом реформ с самого начала была тщательная экспериментальная обкатка возникающих идей и замыслов в рамках отдельных провинций, городов и уездов.
Первым шагом компартии на этом пути развития, стало принятие закона о прописках. Все граждане страны были официально разделены на крестьян и горожан. Если ты родился в крестьянской семье, то ты никогда не сможешь поменять свой статус.
Режим прописок значительно ограничил возможности сельских жителей по сравнению со своими соотечественниками-горожанами. Например, в праве на получение высшего образования, пенсионных страховок и страховок на лечение, а также другие виды социального обеспечения. Уровень налогообложения крестьян также гораздо выше, чем горожан.
Не будем забывать, что Китай является аграрной страной, так как крестьяне составляют более 65% населения страны.
Приняв закон о прописках, власти фактически превратили большую часть китайцев в рабочую силу, готовую трудиться за копейки. Понимая, что из-за бедности населения, увеличить доход государства за счёт внутреннего спроса невозможно, компартия была вынуждена приоткрыть «железный занавес», начав так называемую политику реформ и открытости.
Дешёвая рабочая сила обусловила низкую себестоимость товара. Страна быстро превратилась в мировую фабрику. В Китай хлынули западные инвестиции, началось массовое производство товаров на экспорт. В казну компартии большим потоком потекли деньги.
После нескольких неудачных политических кампаний таких, как «Культурная революция», «Большой скачок» и др., кроме усилившейся бедности, был также подорван и авторитет самой партии. Поэтому с целью укрепить в народных массах сознание того, что страна под «умелым руководством партии» движется в правильном направлении, а также, чтобы повысить свой авторитет на международной арене, власти начали вкладывать часть прибыли в создание признаков развитого государства.

В крупных городах Китая, как грибы после дождя, стали расти небоскрёбы, отели, стадионы, меняться инфраструктура, внедряться последние достижения научно-технического прогресса. Компартия эффективно копирует у развитых стран всё, с чем при беглом взгляде ассоциируется развитое общество. Так в Китае появились поезда на магнитной подушке, «пятизвёздочные» общественные туалеты, высокоскоростной интернет, многочисленные международные выставки. В западных СМИ часто сообщают о китайских миллионерах и миллиардерах, число которых постоянно растёт даже несмотря на влияние мирового экономического кризиса.

Хотя курс на реформы и был формально заявлен в 1978 году, лишь в 1985-м партия впервые официально признала право негосударственного капитала на существование. Тремя годами позже он был «благословлен» в Конституции КНР как «дополнение к социалистической экономике общественной собственности».В наши дни перед частным сектором открылись новые возможности. В 2004 году в ту же Конституцию включили поправку о неприкосновенности легальной частной собственности, тем самым, почти уравняв ее с национальной, которая до тех пор считалась единственно неприкосновенной (правда, последняя осталась в Основном законе еще и «священной»).
Частная собственность в Китае возникла без приватизации государственной, как это произошло в России. На собственные средства предприятия создавали разбогатевшие крестьяне, торговцы, ремесленники, партийные и правительственные чиновники, оставлявшие посты и «пускавшиеся в плавание» по морю бизнеса, не теряя при этом полезных связей с коллегами,оставшимися во власти. Это, в свою очередь, породило коррупцию, которая в Китае не намного меньше, чем в России, а около трети предпринимателей — члены КПК.
Подавляющее большинство частных фирм в Поднебесной XXI века — мелкие или средние (крупных совсем немного). Ни одну из них не назовешь богатой, но именно благодаря массовости они играют столь важную роль в китайском экономическом чуде. С 1989 по 2003 год число таких предприятий выросло с 91 тысячи до трех миллионов — в 33 раза; численность занятых на них работников возросла в24 раза, а стоимость продукции — в 196 раз.
Частный капитал доминирует в трудоемких отраслях, где создает рабочие места, столь необходимые перенаселенному Срединному государству. На его счету больше 70% китайской пищи и китайской бумаги,больше 80% китайской одежды, обуви,пластмассы и металла, 90% китайских лесоматериалов и мебели и, конечно,основная масса заметного во всем мире китайского экспорта: игрушек, кустарных изделий, бытовой техники и т.д.
В последнее время частники начинают внедряться и в тяжелую промышленность, и в коммунальное обслуживание, и даже в традиционно идеологическую сферу — киноиндустрию. И теперь правительство Китая сознательно проводит курс на сокращение удельного веса госсектора в экономике. Согласно принятому плану в конечном результате государственными должны остаться менее трети крупных предприятий (50 из 190), включая только особенно важные для национальной безопасности и жизнеобеспечения страны. Остальные акционируются, причем с активным привлечением не только местных, но и иностранных инвестиций.
Если рыночные реформы естественным образом влекли за собой разрыв с централизованной экономикой, то курс на открытость подрывал традиционную замкнутость, которая веками отгораживала Китай от внешнего мира. Двигаться в этом направлении страну побуждало успешное развитие соседних восточноазиатских стран, прежде всего «четырех малых драконов». Два из них — Гонконг и Тайвань — политически и исторически составляют часть Китая, Сингапур очень тесно связан с ним этнически, а Южная Корея — его «сестра» в конфуцианстве.

А начиналось всё в августе 1980 года, когда на южном побережье были созданы четыре специальные экономические зоны (СЭЗ): две в провинции Гуандун (Шэньчжэнь и Чжухай) и две в Фуцзяни (Шаньтоу и Сямэнь). С инициативой их учреждения выступили гуандунские чиновники, которые просто не могли больше делать вид, что не замечают разительных отличий в уровне жизни между подведомственными им землями и сопредельным Гонконгом. Рассказывают, что последней каплей стал визит государственной делегации в небольшую деревушку Лофанцунь на берегу речки, отделяющей КНР от материковой части этой арендованной британцами территории. Выяснилось, что доходы крестьян на китайской стороне в 100 раз меньше, чему жителей селения с тем же названием — на противоположной.

Свежесозданные спецзоны оправдали себя. Они привлекли капиталы диаспор, никогда не порывавших с отечеством в эмиграции. Зарубежные китайцы-хуацяо принялись энергично вкладывать средства в предприятия, производившие товары для экспорта. Со своей стороны власти предупредительно создали выгодные условия иностранным инвесторам: разрешили им брать в аренду земли для строительства, например, заводов — на 50 лет по крайне низким ставкам. И налогом на прибыль их обложили минимальным: 12% против гонконгских 17,5%.
Еще через пять лет, в 1985 году, привилегии небольших по площади СЭЗ распространились на обширные земли в дельтах рек Янцзыи Чжуцзян, а также на юге провинции Фуцзянь. Эмигрантам предоставили новые льготы: их концессии на три года полностью освободили от подоходного налога, а в следующие четыре они уплачивали его наполовину. Именно с тех пор обозначилась последовательная политика по привлечению как можно большего числа инвестиций из-за рубежа. Даже законодательство подгоняется под эту цель, Пекин продолжает предоставлять иностранцам больше преимуществ, чем собственным производителям.
В апреле 1988 года самой большой СЭЗ стал остров Хайнань у южных берегов страны. Теперь на этом тропическом курорте КНР выросли пятизвездочные отели, а туристы из центральных областей Поднебесной учатся отдыхать с комфортом и общаться с представителями других стран.
Быстрое развитие туризма как нельзя лучше свидетельствует об успехе китайского курса на «открытость». Атипичная пневмония, обрушившаяся на Китай, несколько замедлила этот процесс, но когда Всемирная Организация Здравоохранения исключила Китай из списка государств, представляющих опасность для здоровья, туристический поток вырос в разы, принося стране немалую прибыль, исчисляемую миллионами долларов. По некоторым оценкам, в 2020 году Китай станет лидером в области международных путешествий.

Сегодня Китай является страной противоречий. Напряженность между его все более открытой экономикой и все еще закрытой политической системой и институтами (основанными в эпоху Сталина в 1950-х годах), делают сегодня Китай самой потенциально конфликтной в мире страной такой значимости. Китайский государственный плановик Чэнь Юань когда-то предостерегал, что китайские реформаторы создали«экономику птичьей клетки», в которой капиталистическая птица растет в социалистической клетке. Из чего он делал заключение, что если лидеры партии не будут соблюдать осторожность, эта капиталистическая птица вырвется из социалистической клетки, положив конец китайской марксистско-ленинской революции. Действительно, птичья клетка старой социалистической экономики уже в значительной степени сломалась под давлением китайских капиталистических реформ, выпустив «народную республику» — мутанта на мировой рынок стимулирования потребительского интереса.

Но, не смотря на все критические противоречия внутри страны, и огромный социальный перекос, экономический прорыв, что называется, «на лицо». И, как видно из графика роста ВВП Китая, пик развития экономики пришёлся на период, последовавший сразу за вступлением страны в ВТО.
Получив членство во Всемирной торговой организации 11 декабря 2001 года, Китай стал одной из последних крупнейших торговых держав, вступивших в эту организацию, потратив15 лет на сложнейшие переговоры с мировым сообществом, а точнее с США и Евросоюзом. Итогом стало долгожданное членство во Всемирной торговой организации и ряд обязательств, которые поднебесной пришлось на себя взять:
Тарифы на промышленную продукцию, имеющие важнейшее значение для американских компаний, должны быть снижены с 25 до 7%.
Тарифы на сельскохозяйственную продукцию, имеющие важнейшее значение для американских фермеров, должны быть снижены с 31 до 14%.
Масштабное открытие целого ряда секторов в сфере услуг, в том числе таких важных для США секторов, как банковские услуги, страхование, телекоммуникации и профессиональные услуги.
Масштабные реформы в вопросах прозрачности, уведомления о готовящихся законодательных мерах и их разъяснения, единообразное применение законов и судебного надзора способствующие действующим в Китае иностранным компаниям в преодолении барьеров.
Соблюдение Китаем обязательств, предусмотренных целым рядом существующих соглашений ВТО, которые охватывают все аспекты торговли, такие как сельское хозяйство, лицензирование импорта, связанные с торговлей аспекты прав интеллектуальной собственности, технические барьеры на пути торговли и связанные с торговлей инвестиционные меры.

Столь трудная победа – вступление в ВТО – далась Китаю практически полным контролем над важнейшими экономико-политическими процессами со стороны других членов ВТО, а фактически Соединёнными Штатами и Евросоюзом. Что же получила экономика Поднебесной взамен? Аналитики приводят доводы в пользу того, что китайское экономическое чудо всего лишь миф, мыльный пузырь раздутый финансовыми вливаниями извне. Действительно, экономический рост страны основан на иностранных инвестициях, размещении крупными мировыми корпорациями своих производств на территории Китая (делая ставку на дешёвую рабочую силу) и т.д. А пресловутый рост ВВП, в пересчёте надушу населения отбрасывает страну во вторую сотню «турнирной таблицы».
Данные официальной статистики Китая говорят о том, что экономика страны за 2007 год выросла на 11,4%, побив собственный рекорд 13-летней давности. Государственное статистическое управление Китая оценило валовой внутренний продукт страны в 24,7 триллионов юаней, что соответствует 3,4 трлн. долларов по курсу на конец 2007 года. Оборотной стороной стремительного экономического роста в Китае оказывается инфляция.

Власти пытаются держать экономический рост под контролем, но получается это с трудом. Чтобы замедлить рост до 11,2% в последнем квартале 2007 года, центральному банку страны пришлось шесть раз поднимать учетную ставку. В то время как центробанки других стран понижают ставки, в Китае ее, вероятнее всего, будут повышать дальше. От инфляции более всего страдают не обеспеченные слои китайского общества. Продукты первой необходимости, такие как свинина, подорожали на 50%.
Как не раз говорилось мной в экономическом разделе библиотеки форума http://www.forum-orion.com Поднебесная оказалось уникальной не только в культуре традициях и истории, но и в экономике. В отличие от нашей страны, основное внешнеэкономическое направление Китая – экспорт готовых товаров и импорт сырьевых ресурсов. По запасам природных ресурсов на душу населения Китай значительно отстает от среднемировых показателей. Обеспеченность пахотными угодьями в Китае составляет менее 40%, лесами — менее 14%, минеральными ресурсами— 58%.
Уникальная демографическая ситуация и численность населения позволяют, практически не имея собственных природных запасов, выйти на позиции одной из крупнейших стран-производителей товаров народного потреблении. Особенно, если в этот список включить всю ту продукцию, которая продаётся под марками известных европейских и американских брендов, а производится, что же ни для кого не секрет, в Китае. Фактически Китай превратился в «мировую фабрику» - две пятых мирового производства мотоциклов, треть бытовых кондиционеров, четверть всех электровентиляторов, одна пятая холодильников и химического волокна – значимые цифры для страны, которая причисляет себя к развивающимся. Но, теперь Китай не только ввозит капитал и технологии, но и вывозит их, ведь капиталовложения за рубежом обеспечивают экономику страны недостающим сырьем и энергией. Так, Китайская национальная нефтегазовая корпорация приобрела Казахстанскую нефтяную компанию за 4,18 миллиарда долларов, а компания «Ляньсян», купившая активы фирмы IBM, стала третьим по величине производителем персональных компьютеров в мире.
Вместе с тем, кризис социального развития в сочетании с такими показателями роста экономического и производственного – так же уникален. Исторически Срединная империя «регулировала» гигантское население мором, войной, голодом или наводнением. Но с естественным развитием цивилизации, на естественную убыль населения рассчитывать уже было нельзя. В начале 1970-х годов партия и правительство взяли курс на планомерное ограничение рождаемости. Подкрепленный урбанизацией, повышением уровня жизни, улучшением качества медицины и эмансипацией женщин, этот курс затормозил стремительный рост числа китайцев на Земле. Иначе сейчас она вышла бы на отметку 1,6 миллиарда человек, которую демографы считают предельно допустимой для Поднебесной. Но в стране произошёл перекос в сторону старения нации и дисбаланса полов. Соответственно, «ухудшается» соотношение лиц, находящихся в работоспособном и неработоспособном возрастах, и от государства, общества, обычных граждан требуется все больше затрат на социальную помощь и здравоохранение. Страдают образование, наука, поддержка иных слабых социальных групп. Увеличивается нагрузка на молодежь, создается основа для конфликта отцов и детей. Постаревшее общество хуже, чем юное, воспринимает инновации, перемены, структурные реформы, нужные для модернизации.

В Китае не существует понятия «пенсия по старости». Основное бремя заботы о стариках падает на семью — такая норма прямо закреплена Законом о защите прав пожилых людей КНР. Чрезмерно возросшая стоимость образования, здравоохранения, жилья становится непосильной для подавляющего большинства китайцев. Система пенсионного страхования по старости охватывает только 160 миллионов человек — менее половины общего числа горожан, что значительно ниже среднемирового уровня. Еще меньше охват страхованием по болезни — 133 миллиона человек, и по безработице — 105 миллионов человек. В деревне-социальное страхование практически отсутствует. А ведь наличие этих краеугольных камней контролируемого гражданского общества — обязательное условие эволюции рыночной экономики.
Сельские районы страны вообще остаются за чертой бедности. И население массово перемещается в города в поисках заработка. Для смягчения безработицы правительство стремится развивать трудоемкие отрасли, но возникает противоречие: такое использование трудовых ресурсов плохо согласуется с повышением эффективности и конкурентоспособности Китая на мировой арене. Сейчас увеличение ВВП всего лишь на 1% позволяет трудоустроить только 8 миллионов человек, тогда как в 80-е годы прошлого века работу получили бы втрое больше людей. Чтобы повысить эффективность государственных предприятий, с них увольняют десятки миллионов людей, которые ищут новую работу в частном секторе или организуют индивидуальный бизнес. За последние годы с госпредприятий в статусе «сяган» (эти работники сохраняют определенную связь с родным предприятием и не считаются безработными) уволили 27 миллионов человек, из которых 18 уже нашли новую работу. Но уже в 2004 году из 75 миллионов человек, работавших на госпредприятиях, осталось 40. Засилье традиционного мелко крестьянского хозяйства приводит к тому, что деревня отстает от города все сильнее. В 1997—2003 годах средние доходы селян увеличивались лишь на 4% в год, в то время как у горожан — на 8%. Номинальные доходы на душу городского и сельского населения различаются более чем в 3 раза, а с учетом скрытых доходов и социальных льгот для первой категории — в 6 раз. Столь большого разрыва нет ни в одной стране мира. Деревня, где сосредоточено две трети населения страны, потребляет лишь треть товаров розничной торговли. Те же пороки у здравоохранения и образования.

Но численность населения КНР не является внутренним делом одного лишь Китая. Китайцев слишком много, чтобы мир мог позволить себе относиться к этой стране, как к любой другой. Быстрый рост населения остро поднимает вопрос о прокорме этой страны и об обеспечении ее производственным сырьем. И чем больше китайцев живет в Китае, тем меньше мир может быть заинтересован во внутренних конфликтах в этой стране. Коллапс, подобный произошедшему в Советском Союзе, может привести к массовой неконтролируемой миграции сотен миллионов китайцев, и к распространению нестабильности на множество соседних государств. А Россия очень близкий, «просторный» и дружественный партнёр.
И, не смотря на все отрицательно-уникальные особенности Китая, ведущие международные корпорации рассматривают Китай как наиболее перспективный мировой рынок. Крупнейшие мировые фирмы не только переносят производство в Китай, но и переводят туда свои научно-­исследовательские подразделения. Неудивительно, зарплата компьютерных инженеров, квалификация которых не уступает мировой, составляет всего лишь одну треть японской. О Китае теперь говорят, как о стране низких зарплат и высоких технологий. Японская Matsushita Electric Industrial Company ещё в 2001-2002 годах открыла две исследовательские лаборатории - в Пекине, по разработке мобильных телефонов, и в Сучжоу (провинция Цзянсу, к северу от Шанхая) - по разработке бытовой техники. Nomura и Toshiba имеют в Китае исследовательские центры по разработке программного обеспечения и электронных чипов. Американские IBM и Microsoft, французская Alcatel и финская Nokia, японские Mitsubishi и Toshiba, Honda и Yamaha, открыли свои исследовательские подразделения в Китае ещё в конце 2000 года.

Быстрый рост национальных китайских производителей в высокотехнологичных секторах объясняется в большей степени поддержкой правительства, которое настаивает, чтобы приходящие в Китай иностранные компании «делились» технологиями.
Вначале 1990-х на китайском рынке телефонных станций доминировали западные компании - Lucent, Alcatel и Siemens. Теперь их продают три китайские компании, которых даже не существовало в 1985 году, - Huawei, Datang и ZTE. На таких же принципах строятся контракты на поставку вооружений.
По данным за 2007 год Китай смог привлечь $720 млрд. иностранных инвестиций с конца 70-ых годов прошлого века, когда коммунистическое правительство страны создало возможности для подобных финансовых вливаний в экономику. Данная цифра иллюстрирует создание на территории Китая более 610 тыс. компаний с участием иностранного капитала (480 из 500 крупнейших компаний мира организовали свои представительства и совместные предприятия в Китае).
«На протяжении 4000 лет предшествующей истории Япония была периферийным государством для Китая, за исключением только одного последнего века, - пишет Кеничи Омае, японский гуру менеджмента, как его называют, в изданной в Японии книге «Влияние Китая». - В будущем Япония будет для Китая тем же, чем Канада является для США, Австрия - для Германии и Ирландия - для Британии».
Премьер-министр Сингапура, в котором китайцев три четверти населения, тоже обеспокоен наступлением китайских товаров. Он призвал отечественный бизнес переключаться с электроники на новые экспортные товары - на нефтехимию, фармацевтику и биотехнологию, поскольку в электронике конкурировать с китайцами уже безнадежно.
Но это скорее «лирические отступления», хоть и верные, от жёстких правил экономических реалий. На данный момент, то, что снаружи выглядит как «экономическое чудо», изнутри оказывается глубочайшим социальным кризисом, экономикой на грани перегрева и серьёзной задокументированной зависимостью от Евросоюза и США. Но мало кто сегодня сомневается в том, что Китай выйдет на лидирующие позиции в мировой экономике, особенно с учётом кризиса в США и Европе, больно ударившего по финансовой системе многих стран. Эксперты расходятся лишь в сроках, однако цифра 2040-вые года всё же приводится. Вопрос лишь в том, насколько удастся преодолеть кризис ликвидности нынешним мировым лидерам и, самое главное, с какими результатами будет завершено это преодоление. Резонно предположить, что вступление России в ВТО, позволит несколько сместить точки влияния в мире и, возможно, лишить сверхдержавы их лидирующих позиций. Соответственно, Китай сможет избавиться от отягощающих страну соглашений по ВТО и получить возможность нового направления экономического развития. Безусловно, «точки над «и» будут расставлены, но их последовательность и приоритетность проявятся только в будущем.

Стоит особо сказать об особенностях современного китайского менталитета, касающегося взаимоотношения граждан и хозяйственных единиц, с одной стороны, и властей, с другой. Свое воплощение их характер получил в афоризме: "Государство дает хорошую политику, а не деньги". Главная заслуга правительства заключается в создании благоприятного, выгодного для предпринимательской деятельности климата.
Гос регулирование направлено на решение взаимосвязанных задач, среди которых следует выделить следующие:
1) поддержание межотраслевых и межрегиональных пропорций. В этих целях, наряду с методами макроэкономического регулирования, применяются также методы централизованного (директивного) планирования;
2) системное использование кредитной и налоговой политики;
3)активное участие государства в формировании других
звеньев рыночной инфраструктуры, рынков технологий, информации, труда, ценных бумаг и т. д.;
4) опережающее создание достаточно эффективной нормативно-правовой базы;
5) создание контрольного механизма.
Одним из наиболее действенных инструментов в руках государства остается планирование.
Большое значение придается разработке и выполнению пятилетних планов социально-экономического развития страны, идет формирование перспективного плана на 2000-2010 гг.
Сегодня в Китае первостепенное значение придается и финансовому обеспечению планов. Учитывая большую роль иностранных инвестиций в экономике, при разработке планов проводятся консультации с зарубежными и совместными компаниями, с которыми согласуются финансовые и иные вопросы. Налицо стремление китайского руководства вписать плановый механизм в рыночные отношения.
Важнейшая особенность китайских реформ состоит в том, что они были начаты "сверху" и роль центра, государственного управления сохраняется на всех этапах, хотя масштабы государственного регулирования рыночных отношений видоизменяются как в количественных, так и в качественных параметрах. Эксперимент строительства социализма с китайской спецификой теоретически обоснован в начале 80-х годов ХХ века воплотился в сегодняшнем настоящем Китая и в его будущем, в которое эта страна входит одним из лидеров мирового сообщества.

Дэн Сяопин, архитектор китайского экономического чуда, начал свои реформы прежде всего в экономической области, именно этим объясняется успех его политики. Так, известный деятель Тельман Гдлян, выражая не только собственное мнение о правильности и преимуществах китайских реформ, пути Дэн Сяопина по сравнению с политикой М.С.Горбачева, писал: «Надо было, видимо, стране идти по китайскому варианту. То есть постепенно изменять экономическую ситуацию и уже потом, через стабильную экономику, постепенно переходить к идеологическим изменениям. То есть тот самый китайский вариант, который был предложен и реализован мудрым государственным деятелем Дэн Сяопином»
В Китае говорят: «Нельзя остановить течение реки ударом меча, как невозможно упрятать ветер в мешке». Так и реформация китайского социализма, начатая по инициативе Дэн Сяопина, будет продолжаться и в наше время…