Украина – это геополитическая ложь

«История будет ко мне благосклонна, потому что я сам её напишу», - говаривал старый английский колониалист Уинстон Черчилль.

Украинская историография будет всегда благосклонна к украинской идее, потому что эта историография, словно под копирку, списана с пропагандистских прокламаций недругов Руси – австрийских, польских, немецких, а в XX веке английских и американских стратегов. Неспроста ведь именно самой западной части Русского мира – Червонной Руси – суждено было превратиться в оплот русофобского ренегатства. Сегодня эта некогда древнерусская земля окончательно пытается распрощаться с остатками своей русскости.

Великорусская и малороссийская интеллигенция предчувствовала худое. Алексей Хомяков ещё в 1839 г. в стихотворении «Киев» отразил тревоги тех дней: «Братцы, где ж сыны Волыни? Галич, где твои сыны? Горе, горе! Их спалили  Польши дикие костры, Их сманили, их пленили Польши шумные пиры. Меч и лесть, обман и пламя их похитили у нас. Их ведет чужое знамя, ими правит чуждый глас...».

Власти Российской империи хоть и выражали сочувствие русскому населению Галиции и Волыни, оказавшемуся под чужеродным игом, но предпочитали слишком откровенно в дела соседних государств (т.е. Польши и Австро-Венгрии) не вмешиваться. Русский люд оказался на положении лужицких сербов, которые, надломившись от тысячелетней борьбы с германской империей, массово поглощались окружавшим их «немецким морем». Галиция находилась под чужим скипетром много меньше тысячи лет, но не смогла сделать то, что смогли серболужичане – не сохранила массовой памяти о своей истории.

Современная Украина – это ложь. Ложь, прежде всего, историческая. Так и хочется воскликнуть: «Верните мне моё имя! Я –  Русь, а не Украина!». Сам проект под названием «Украина» имеет историко-искусственный характер. Он не обусловлен ни исторической преемственностью, ни политико-религиозными убеждениями предков современных украинцев. Метания некоторых гетманов между Варшавой, Стамбулом и Москвой происходили уже в момент процесса постепенной имплантации того, что в будущем превратится в программу украинского сепаратизма. Переход князей Галицко-Волынских в подданство Папы Римского в обмен на признание их княжения и их субъективный, а не объективный разрыв с остальной Русью – вот первые ощутимые плоды чужеродной инъекции будущего украинства. Украинская история сплетена из множества псевдофактов и псевдособытий, а остальное – затёрто и замазано, дабы не прочли в них того, что нежелательно. Выпячиваются до смехотворных размеров фигуры и лица, чьих деяний нужно только стыдиться, а не гордиться: украинизаторы всех мастей, манкурты, радостно и бездушно менявшие свою национальность на другую, в зависимости от текущей выгоды, и т.д. И не важно, что это только при Ющенко в учебниках истории мелькали бандеры, петлюры и мазепы. С уходом Ющенко всё равно в учебниках останутся лишь те, кто строил украинскую идею (а, значит, делал подкоп под идею общерусскую). Со страниц учебников могут временно исчезнуть  радикалы стиля «ультрас», но останутся примитивы, продвигавшие украинство если не кровью, так злобой и внутриэтническими дрязгами. У Антоновича, измерявшего черепа поляков, русинов и московитов, дабы обосновать их расовую разность, попасть в учебник по истории Украины гораздо больше шансов, чем у представителя карпато-русского движения XIX в.

Украина – это ложь моральная. Прочтите дореволюционные издания «Способы и средства "украинской" борьбы въ Австрiи»  или «Що то есть - украинофильство?» и вы со слов современников увидите истинное лицо  украинской идеи в Червонной Руси. Прочтите«Талергофский альманах» (1924 г.) или более современные исследования русофильского движения в Галиции (например, «Очерки истории Русского Движения в Галичине XIX-XX вв.» Н. Пашаевой, 2001) и вкусите всю «прелесть» украинствующей политики Варшавы и Вены. Ранимую душу украинского студента бережно хранят от встреч с этими историческими произведениями, не желая наносить ему нравственную травму. Вместо этого ему скармливают праздничные узоры из сусального золота о благородных борцах за независимость Украины. И ни слова о доносительстве, которым грешили украинофилы, регулярно составляя списки «неблагонадёжных» подданных империи Габсбургов и подавая их в полицию. Ни слова о том, что как раз украинофилы выступали свидетелями галицко-русских «преступлений» на судебных процессах, учиняемых австрийцами.

Первоначальное украинство объединяло злокозненных завистников, коварных доносчиков и беспринципных перебежчиков, и только самую малую часть тех, кто искренне пёкся о малороссийской культуре и желал жить в гармонии со своим северным соседом. Но украинство портит людей так же,  как их портят дурные нравы. Нарком просвещения Украинской ССР  и, по совместительству, ярый украинизатор Н. А. Скрыпник так злобно ненавидел русскую идею, что в 1928 году приказал исключить из числа академиков Украинской АН Константина Харламповича, сторонника «западнорусской» исторической школы, писавшего о единстве белорусов и малороссов с великороссами. Н. Скрыпник был посредственностью. К. Харлампович – глубоким исследователем славянства и богословия. Из-за «услуги» Н. Скрыпника ему так и не удалось закончить свою книгу «Малороссийское влияние на великорусскую церковную жизнь».

Украина – это ложь географическая. Практически все крупные украинские города были основаны по указу российских самодержцев: Харьков, Луганск, Запорожье, Одесса, Николаев, Херсон, Донецк, Кировоград, Мариуполь, Днепропетровск.  Вы никогда не услышите от наших «свидомитов», что за время пребывания в составе Российской империи, а затем СССР, территория Украины увеличилась в 5 (!) раз! Теперь на территориях, никогда к этнической Украине не относившихся, насильно насаждается украинский язык.

Но Украина – это ещё и ложь филологическая. В украинском сегменте Википедии термину «русификация» (процесс возвращения исторического литературного языка Руси украинским территориям) дана крайне негативная оценка, поскольку это, мол, попытка русифицировать украинцев (как можно русифицировать народ, для большинства которого русский язык есть или, по крайне мере, был родным?). Зато термин «украинизация» в их толковании – это положительный процесс возвращения «мови» населению Украины.

Литературный критик и публицист Виссарион Белинский в «Статьях о народной поэзии» писал: «Что же касается до малороссиян, то смешно и думать, чтоб из их, впрочем, прекрасной, народной поэзии могло теперь что-нибудь развиться: из нее не только ничего не может развиться, но и сама она остановилась еще со времен Петра Великого; двинуть ее возможно только тогда, когда лучшая, благороднейшая часть ее малороссийского населения оставит французскую кадриль и снова примется плясать тропака и гопака, фрак и сюртук переменит на жупан и свитку, выбреет голову, отпустит оселедец, — словом, из состояния цивилизации, образованности и человечности (приобретением которых Малороссия обязана соединению с Россией) снова обратится к прежнему варварству и невежеству...

Племя может иметь только народные песни, но не может иметь поэтов, а тем менее великих поэтов: великие поэты являются только у великих наций. А малороссийское наречие одно и то же для всех сословий — крестьянское. Поэтому наши малороссийские литераторы и поэты пишут повести всегда из простого быта и знакомят нас только с Марусями, Одарками, Прокипами, Кандзюбами, Стецьками и тому подобными лицами... Жалко видеть, когда и маленькое дарование попусту тратит свои силы... Хороша литература, которая только и дышит, что простоватостию крестьянского языка и дубоватостию крестьянского ума!».

Но в школах и вузах целыми днями детворе и юношеству вдалбливают в голову, что украинский язык – самый богатый, самый красивый и самый лучший. При этом ссылаются на какие-то никому не ведомые данные каких-то таинственных исследований, будто бы доказавших эти факты. На самом деле украинский язык очень бедный. На нём нельзя выразить того, что можно выразить на русском. Украинский язык уже не диалект, но ещё и не полнокровный язык. Украинская словесность отражает взгляд на русскую грамматику и орфографию необразованного сельского мужика. Поэтому то, что в русском языке считается безграмотностью, в украинском – наоборот («група» вместо «группа», «серце» вместо «сердце», «чесно» вместо «честно» и т.д.).

Польский философ Ян Снядецкий говорил: «Вслед за испорченным языком, как тень за телом, идёт неизбежное падение вкуса, наук и просвещения». Когда в 1930-х годах на Украине проводилась политика жёсткой украинизации, власти вдруг осознали, что это пагубно сказывается на общеобразовательном уровне населения. Сталин сразу же приказал оставить политику насильственного насаждения всего украинского. Украинская эстрада абсолютно не востребована за пределами Украины, да и в самой Украине она не особо в состоянии конкурировать с русскоязычными произведениями (речь не о примитивной попсе). В постсоветских республиках любое празднество запросто обходится без украинских песен, но почти никогда – без песен русских. Это не значит, что все украинские песни плохи. Отнюдь! Это лишь значит, что украинская культура по своим «габаритам» слишком мелка и жёстко ограничена географическими рамками.

Николай Гоголь говорил, что творчество «пророка украинской нации» Тараса Шевченко отдаёт дёгтем. За это его невзлюбили бездарности-украинофилы из числа его современников. Михаил Булгаков в «Белой гвардии» красочно проиллюстрировал отношение тогдашней киевской интеллигенции к украинскому национализму в его языковом и политическом преломлении. Но что такое гений Гоголя, Белинского, Булгакова и Снядецкого для украинофильской пропаганды! Мнения этих людей цензура просто прячет подальше от студенческих глаз и ушей и все дела.

Проект «Украина» - это этническая ложь. Он имеет эклектичную этническую структуру, когда в одном котелке пытаются из великороссов, малороссов, белорусов, поляков и проч. национальностей, чьи представители проживают на территории Украины, «сварить украинский борщ» с этнополитическим привкусом. Иными словами, по приказу сверху «переиначить» население Малой Руси в украинцев. Если когда-то в Киеве засядет поклонник хоббитов, фантастических существ из сказочного Средиземья, то украинцев могут таким же способом превратить в политических хоббитов. Достаточно только обеспечить массированное наступление «хоббитовской» идеи в СМИ, на ТВ и ввести её в вузовские учебники. Так поступают правительства некоторых новообразованных африканских стран. Желая укрепить свою местечковую псевдогосударственность и доказать свою инаковость от близкородственного народа, с которым ещё вчера жили в одной стране и считались одной семьёй, эти правительства выбирают в качестве национальных костюмы и песни той части населения, которая больше всех отличается от народа-соседа. Часто выбранный на роль выразителя национально-политических различий  этнос составляет абсолютное меньшинство, но всё равно он берётся за объект подражания для большинства. То же и на Украине, где всё русское, т.е. априори более традиционное для Руси, менее подвергнувшееся «озападниванию», более массовое и многочисленное, отбрасывается (вся его вина в том, что оно русское), а за единственно правильный вариант патриотизма и национальной культуры берётся украинское (всё его достоинство только в том, что оно не русское). На Украине царствует культурно-этническая избирательность, обусловленная политическими чаяниями нацэлиты, а не народа (он чает то, что ему навяжут элиты).

Украина – это геополитическая ложь. Затасканный, как старая тряпка, лозунг о нашей многовекторности и необъятных выгодах, которые будто бы наш народ от неё получит, абсолютно не отражает геополитических реалий современного мира. Основы этого стиля правления заложили украинские гетманы, долго размышлявшие, к кому выгодней прилепиться. Многие исторические фигуры украинской истории, даже те, кто рассматривается как поборники объединения с Россией, первоначально пытали счастья в иных землях. Тот же Богдан Хмельницкий верой и правдой служил сначала польской короне, затем вместе с татарами эту самую корону грабил, а потом долго размышлял, с кем же лучше быть: вернуться к польскому королю на поклон? заключить долговременный союз с магометанами? податься под власть православного русского царя?  Многовекторность Украины приводит лишь к усилению влияния Запада в регионе и сползанию Украины в лагерь атлантизма. Именно прикрываясь многовекторностью, украинское руководство злорадно вставляет палки в колёса любым начинаниям, нацеленным на объединение трёх славянских государств в единое геополитическое пространство. Ему рукоплещет Вашингтон, Лондон и Варшава. Ведь эта ложь на руку только им.

Смертельное оружие 2 смотреть