Времена не выбирают…

Традиционно, провожая уходящий год, сама себе говоришь: непростой был период. Простых периодов не бывает. Работа-дом-семья-неприятности-проблемы со здоровьем-вопросы, требующие немедленного решения, и так по кругу… К сожалению, в эту свистопляску частенько врезаются катастрофы, теракты, трагедии, не затрагивающие тебя лично, но внезапно и страшно обрывающие жизни большого количества людей. Кроме того, каждый год умирает кто-то, с кем и знакомы были совсем чуть-чуть, и тем не менее, отсутствие на свете этого кого-то становится чудовищной брешью в твоем персональном пространстве. Для меня лично в 2009 году таких было четверо: Олег Иванович, Василий Павлович, Виталий Лазаревич и Егор Тимурович. Четыре абсолютно состоявшихся человека, чья деятельность неизменно вызывала острый интерес, чьи человеческие качества были вполне достойны подражания и которые вне зависимости от возраста ушли безвременно. Еще раз, каждый из них — моя болезненная утрата.

И не хочу ни слова о власти. С ней за истекающий оборот земли все уже понятно. За последние 365 дней персонально меня российская власть ничем не удивила. Все плохое происходило в обычном режиме лицемерия и наплевательства. А хорошего я ничего и не ожидала.

Как сказал классик, жить в обществе и быть свободным от общества нельзя. Общество огорчает, пожалуй, сильнее, чем надо бы. Обществу всеми силами внушают: от тебя ничего не зависит, сиди и не чирикай. Жуй свои чипсы и помалкивай… А то, как у другого классика: бац по уху — тебя предупреждали, чтобы ты телеграммы никуда не носил? Такие сигналы поступают сверху от правящей касты, и сбоку, от себе подобных, не желающих «гнать волну», и снизу от тех, кого просто раздражают чужие успехи. В результате общество покорно становится ненавистным быдло-классом. Процесс этот необратим. Ибо мне как избирателю, извините, на хрен не нужен парламент, отказавшийся почтить память Гайдара минутой молчания, но кто меня спрашивает?

Гораздо удобнее сегодня обвинить его во всех грехах, особенно если он ответить не может. Гайдар несколько раз давал мне интервью. И каждый раз спокойно, с цифрами и фактами, отвечал тем, кто считал, что их обокрали. Судя по реакции, никого не убеждал. Поскольку гораздо удобнее считать кого-то другого виноватым в твоих неудачах, ибо в этом случае вступает аргументация из третьего классика: ты виноват уж тем, что хочется мне кушать.

Итак, моя эпоха завлабов заканчивается — физически, с уходом из жизни Ельцина и Гайдара.

И можете сколько угодно считать меня идиоткой, не отхватившей себе в правление любезных либералов самой захудалой нефтяной скважины. Я горюю о них без всякой материальной составляющей. Мне попросту не хватает этих людей где-то там на свете. И плевки вслед Гайдару — медицински диагностированная беда общества, которое не приняло возможности стать нормальным.

Для полноты диагноза не могу не упомянуть еще одну беду. Беду, затрагивающую самый малый слой этого общества. Я говорю о проблемах Музея Булата Окуджавы в Переделкино. И не имеет значения, кто виноват в сложившейся ситуации. Но я с ужасом думаю, что 2009 год может стать последним годом существования музея. А это наша с вами проблема. Ибо пусть количество посетителей этого музея по отношению к населению России было ничтожно малым, но воля ваша, этот музей немножко чистил планету. А завтра может перестать это делать. И мы с вами станем от этого качественно хуже. Вам непонятно? Значит, уже стали…

Впрочем, на праздничной волне в последние дни года чудеса все-таки случаются. Как только Комитет парламента Грузии по образованию и культуре заявил, что в Тбилиси всерьез обсуждают возможность переезда музея на историческую родину писателя, в российском Минкульте практически сразу же сообщили, что Музей Окуджавы в Переделкине будет возвращен в федеральную собственность. Спасибо принципу «кушай, Жучка, а то Бобику отдам». Да как бы там ни было, хоть какая-то надежда на сохранение окуджавского музея — уже хлеб… Только бы эта история не была минкультовской новогодней инсценировкой.

И еще — о хорошем… Вчера еду в метро, а в вагоне трое читают «Новую газету», а двое — «Нью-Таймс». В масштабах страны, конечно, очень мало, но в масштабах отдельно взятого вагона московской подземки уже кое-что. Правда, один умный человек мне сказал: это потому, что под праздники по Москве не проехать, и автомобилисты, как и ты, пересели в метро. А автомобилисты — народ, обижаемый властью. Да что там говорить, мы все — такой народ. Только не все себя таковыми чувствуют. Вот ведь загадка — чиновники берут взятки, правоохранительные органы вовсе не правоохраняют, а наоборот, социалка, ЖКХ, дороги и прочее на известном уровне, бардак, куда ни плюнь, а гордость по поводу великой страны только что из ушей не капает. Хотя сейчас уже не капает — достали. Вот и слава Б-гу — умнеем. С Новым годом, друзья!