Нет более нервных и пугливых существ, чем мужчины?

Нежные, впечатлительные, робкие. Они почему-то считают себя охотниками. Делают ставки на доминантность, мачизм и агрессивность. Но, Господи, как же их легко вспугнуть, этих беспощадных самцов.

Нет более нервных существ, чем мужчины. Обратить в бегство их может рассказ об особенностях женской репродуктивной системы: «Вот только не надо, дорогая, этих ужасающих подробностей про то, как толкается твой ребенок в животе. Все это напоминает фильм «Чужой-3». Некоторые парни заболевают при одном только намеке на «ужин у мамы». А кое-кого можно довести до нервного срыва простой фразой «Нам надо поговорить».

«Костя, я хочу заняться с тобой оральным сексом. Может, не будем втягивать в это дело целого Шиву, блин?»

И уж конечно они боятся отношений. Причем не обязательно серьезных, когда под угрозой оказывается их драгоценный паспорт. Есть такие индивидуумы, и их немало, которые дрожат от одного лишь заинтересованного взгляда, направленного в их сторону.

Взять хотя бы Костика. Ему вроде бы нравилась Настя. Не то чтобы он сам мне это сказал, но глаза-то у меня есть. И есть уши. Я видела, как он расцветал при ее появлении. Какими умными словами начинал сыпать – если до этого он сидел и во всех подробностях рассказывал нам про свою пяточную шпору: «Сука, как будто дюбель в лапу вворачивают», – то при появлении Насти в его монологах вдруг начинали возникать словечки вроде «экзистенциально», «отнюдь» и «вариация».

Но месяц назад Настя допустила оплошность – ляпнула что-то вроде: «Костя, как приятно с тобой поговорить. Может, продолжим беседу в кафе? Ты уже обедал?» Все. С тех пор Костя ныкался от наглой девицы по всем офисным углам, и выманить его не представлялось возможным. Ведь она проявила инициативу, какой ужас! Приходилось бедной Насте изо всех сил демонстрировать равнодушие. Она понимала: иначе кавалер так и будет сидеть в засаде до пенсии.

«Это самое маленькое животное из парнокопытных, – говорил он. – Меньше кошки! Но с копытами!

«Ну вот кто он? Зайчик-трусишка?» – спрашивала Настя. Я вообще-то предпочитаю другое определение. Однажды в Малайзии нам обещали показать мышиных оленей. Только о них гид и болтал целых десять дней, не останавливаясь. «Это самое маленькое животное из парнокопытных, – говорил он. – Меньше кошки! Но с копытами! И пятнышки, пятнышки характерные на шкурке.

В общем, потерпите, сами увидите нашу гордость». Мы гиду не верили. Что ж это за олень, разве такие бывают? Наконец в зоопарке, когда нас подвели к абсолютно пустому вольеру и сказали: «Вот тут они и живут»,– мы окончательно убедились, что коварные малазийцы над нами просто посмеялись. Ничего живого на территории не наблюдалось, хоть мы честно и отстояли там полчаса с фотоаппаратами наготове. «Вот так и дурят нашего брата туриста, – с горечью сказал кто-то. – Огородили кусок земли, приколотили табличку и деньги еще за это безобразие дерут».

Тогда гид не выдержал. Обидно, видимо, ему стало за малазийский турбизнес. Он забрался на склон, ограждающий вольер с невидимыми оленями и стал шурудить там кукурузой. Вдруг – чу! – маленькая тень мелькнула в кустах. То ли крыса, то ли действительно кошка. Только потом на компьютере мы смогли разглядеть один-единственный снимок, сделанный с помощью какой-то чудовищно все увеличивающей оптики. Мы увидели испуганный флуоресцентный глаз в зарослях. «Олень! – радостно закричал реабилитированный гид, тыкая пальцем в монитор. – Мышиный! Это он, точно он! Просто пугливый. Они все такие – прячутся, когда к ним кто-то приближается».

После этого невероятного зрелища я так называю каждого пугливого мужчину. Мышиный олень. Он не то что в руки не дается – он в принципе на всякий случай предпочитает отсиживаться в кустах, только изредка высовывая оттуда мордочку, чтобы пискнуть: «Экзистенциально!» – и спрятаться вновь, наслаждаясь произведенным эффектом. Если прождать возле его домика пару недель, то, может, он покажет копытце. Или носик.

Костик, к примеру, уже начал выходить с Настей на связь в аське. Он понял, что девушка на него уже не реагирует, резких движений не делает, и слегка расслабился. С рук еще не ест, но зато прислал недавно ей текст про «Шива-Ратри». Костя увлекся историей буддизма, поэтому буквально сыпет инструкциями типа: «Маха-Шива-Ратри – один из самых значимых ведических праздников, и по традиции всю ночь проводится специальная церемония…» Настя едва сдерживается, чтобы не ответить: «Костя, я хочу заняться с тобой оральным сексом. Может, не будем втягивать в это дело целого Шиву, блин?»

Но делать нечего. Молчит. Иногда даже старательно игнорирует мышиного, и тогда он чуть-чуть высовывает мордочку из кустов: «Настя, как приятно с тобой поговорить».