Советская Пасха

У каждой нации есть свой день консолидации - национальный праздник. Это такой же национальный атрибут как национальное самосознание, национальный язык, национальный характер, национальная кухня или национальный костюм. У американцев национальным праздником является День Благодарения, у британцев - День Рождения Королевы, у французов - День взятия Бастилии.

Понятно, что национальный праздник не может быть просто спущен сверху. Это не просто официальный праздник, не просто выходной день. Это именно день консолидации. В России с этим явно не повезло. Что считать русским национальным праздником? Рождение новой России связано с распадом СССР, а многие воспринимают эту веху нашей истории как трагедию. Октябрьская Революция - трагедия вдвойне.  О Дне Независимости от Золотой Орды или Дне изгнания польских оккупантов из Кремля помнят только абитуриенты гуманитарных вузов да историки.

Что не сохранилось в коллективном сознании, то навеки утеряно...

Сегодня русские празднуют Новый Год, Пасху и День Победы.

Ритуал Нового Года разработан до мелочей: елка, шампанское, салат оливье, бой кремлевских курантов, Дед Мороз со Снегурочкой. Но что символизирует этот праздник, кроме надежд на будущее, свойственных всей западной цивилизации? Этот поистине общенародный праздник далек от статуса национального, ибо никак не консолидирует население в нацию.

Пасха - праздник сугубо религиозный и он как будто разделяет русских на православных и не-православных. К XXI веку православные русские ("воцерковленные верующие") - это все же субэтнос русских, но далеко не все русские.

Остается День Победы. Бесспорный общенациональный праздник. В России его даже отмечают на день позже, чем в Европе. Не 8 мая (капитуляция вермахта), а 9 мая. Это, конечно, не ошибка. Только 9 мая было сломлено вооруженное сопротивление крупного немецкого соединения в Праге. Но момент обособления не случаен.

Коллективное сознание мыслит архетипами. Для советского народа День Победы это аналог иудейской Пасхи. Избавление от фашистского ига подобно избавлению от "египетской тьмы". День Победы - это Советская Пасха...

Если присмотреться, то 70 лет советского искусства не представляют единства. Война раскалывает его на две неравные части. Все довоенные артефакты представляют собой реализацию проекта левых интеллектуалов по превращению пролетарского субэтноса в пролеткульт (пролетарскую культуру). Это время господства авангарда: оптимистический футуризм, монолитный конструктивизм, геометрический супрематизм. Господство во всем - в поэзии, архитектуре и живописи. Объективации духа того времени сохранились в стихах Маяковского, полотнах Малевича, искусстве плаката, первых Домах Культуры.

Потом была Война. Искусство радикально меняет свой вектор. Вместо будущего оно ориентировано на прошлое. Вместо радикализма - консерватизм и музеификация. Вместо архитектуры конструктивизма - т.н. "сталинский ампир" (советский эквивалент Ар Деко), который чем-то напоминает возрожденный классицизм эпохи Александра I - та же желтая штукатурка стен и белые колонны.

Русская революция, начавшись с эпохи декабристов, в неё же и возвратилась.

Прав был древний мудрец Анаксимандр: "Что из чего появляется, то туда же и возвращается согласно необходимости". Время пошло вспять.

Основной лейтмотив послевоенного искусства - монументальный культ Победы.

Священные рощи парков Победы и марсовы поля площадей Победы. Полуязыческий вечный огонь и монументы героям на гранитных постаментах. Ампир отсылает к классицизму, а классицизм - к античному прошлому богов-аллегорий, среди которых как раз и была богиня Победы (Виктория, Ника).

Подобно римским нобилям фронтовики-ветераны превращаются в привилегированное сословие. Кровь спасителей отечества питает славное прошлое и препятствует наступлению будущего. Во многом ортодоксия культа Победы привела к годам Застоя и разрыву между военным и послевоенным поколениями, достигшему трагической кульминации в эпоху Перестройки.

День Победы стал эксклюзивным днем ветеранов, военных парадов благодарных потомков и возложения венков к могилам неизвестных солдат.

Но в теологии Победы было два спорных момента: это советский Моисей и советские египтяне.

Роль первого изначально отводилась Сталину. Но для либералов он кровавый тиран, для националистов - "нацмен", для коммунистов - могильщик Революции, а сталинисты "в чистом виде" представляют собой незначительную политическую секту. Поэтому коллективным советским Моисеем стали сами героические массы советского народа, предводителем которых оказался маршал Георгий Жуков.

На роль советских египтян изначально претендовали немецкие оккупанты, которые позже были политкорректно заменены абстрактными фашистами-гитлеровцами. Впрочем, Гитлер стал сатаной не только советского, но и западного мира. Его черный авторитет был поколеблен лишь 11 сентября 2001, когда место главного сатаны занял Бен Ладен.

Перестройка породила третий спорный момент теологии Победы. День Победы - это очевидный советский национальный праздник. Но является ли он праздником для "новых русских", для российского "среднего класса" или для московских яппи, которые любое проявление "совковости" (квинтэссенции советского образа жизни) воспринимают как смертный грех?

Попытки публициста Виктора Суворова подвергнуть деконструкции этот праздник не увенчались успехом. Можно констатировать, что ему удалось найти неразложимое ядро менталитета "постсоветских россиян" . Они могут быть атеистами и противниками монархии. Они могут вслед за историком Гумилевым и математиком Фоменко сомневаться в существовании татаро-монгольского ига. Но День Победы свят. Вновь актуальны "старые песни о главном", вновь снимаются фильмы про Войну.

Невиданное, превосходящее даже советские времена, нагнетание "праздничной" истерии вокруг этой исторической даты показывает, похоже, последний идеологический оплот "правопреемницы СССР"...

Здесь как в анекдоте: есть новость хорошая и плохая. Хорошая новость - в нас осталось что-то святое; плохая - мы продолжаем оставаться советскими людьми, хотя не хотим себе в этом признаться.