Известный каскадер Жариков стал бомжом

Кто из нас не помнит знаменитый сериал «Место встречи изменить нельзя» или захватывающую картину «Пираты XX века»? Большинство опаснейших трюков в этих лентах исполнил каскадер Владимир Жариков. Он срывался с обрыва, горел, тонул – в общем, рисковал жизнью по полной программе. И мечтал, что на склоне лет будет жить в своей квартире и баловать внуков. Но вместо этого сегодня Владимир Юрьевич прозябает в грязной каморке без окон, а деньги на еду ему подбрасывают друзья. "Только звезды" узнали подробности этой трагедии.

Чего только не пришлось пережить Жарикову на съемочной площадке! Не раз каскадер был на волосок от смерти, но Бог его хранил. В легендарном сериале «Место встречи изменить нельзя» Жариков подменял сразу двух персонажей. Героя Александра Белявского – Фокса он дублировал, когда Жеглов гнался за бандитами. Это Жариков выпрыгивал за Фокса из машины. А еще он был той несчастной официанткой, которая выпадает из окна во время драки между милиционерами и бандитами. Владимира Юрьевича часто звали в кино выполнять рисковые трюки. Благодаря многочисленным ролям в кино у Жариковых появился достаток. О собственной квартире они с супругой Галиной мечтали всегда.

– Я в Москве больше тридцати лет, но так уж получилось: квартиру не давали, мы с женой мыкались по чужим углам, жили в общежитии. А вот в 90-е наконец-то удалось скопить нужную сумму, – рассказывает Владимир Юрьевич.

В те годы тысячи людей отдавали свои кровные деньги мошенникам, которые обещали им золотые горы. Супруги Жариковы были уверены: уж с ними такое точно не случится. Риелторское агентство посоветовали знакомые. Не опасаясь подвоха, Владимир Юрьевич перечислил фирме все свои накопления – около 30 тысяч долларов. Спустя пару месяцев Жариковы решили узнать, удалось ли по-дыскать для них квартиру. Но вместо ответа они наткнулись на закрытую дверь офиса. Тех аферистов найти так и не удалось. Позже выяснилось, что они скрылись с награбленным за границей.

После этого в жизни каскадера наступила черная полоса. Владимир Юрьевич с женой Галиной едва сводили концы с концами, в кино Жарикова звали все реже. Пришлось снова, как в юности, проситься к друзьям переночевать на пару дней. Московской прописки у Жарикова не было, поэтому даже комнату в общежитии ему было не снять. Вскоре в дом каскадера пришла новая беда – не стало его обожаемой жены.

– После смерти Галочки я совсем сник, – признается каскадер. – Многие друзья от меня отвернулись. Жить стало негде. Несколько раз ночевал на вокзале среди бомжей и крыс. Потом случайно встретил старого друга, который, узнав о моих бедах, позволил мне пожить в подсобке на своем предприятии.

Сегодня 72-летний каскадер, одинокий и больной, живет в крошечной каморке на территории бывшей фабрики. Чтобы пройти к его новому жилищу, мне пришлось долго петлять по гулким коридорам. Первое, что думаешь, когда попадаешь в эти «апартаменты»: «Как же тут можно жить?» Комнатка Жарикова настолько мала, что в ней с трудом могут развернуться два взрослых человека.

Я оглядываюсь вокруг. Пол усыпан строительным мусором. Обои грязные, старые и облезшие. Потолок, того и гляди, скоро обрушится на голову. Единственное окно находится почти под потолком и с трудом пропускает солнечный свет.

– Каждый день я просыпаюсь и думаю, что сегодня меня могут отсюда выгнать и я снова окажусь на вокзале, – с дрожью в голосе признается Жариков. – Поэтому все вещи у меня собраны. На всякий случай.
Весь его нехитрый скарб умещается в один большой пакет. Из одежды у Владимира Юрьевича только две рубашки и одна пара брюк. Все остальное – чашки, ложки, тарелки ему одолжили добрые люди.

Кровать, вернее, то, что служит кроватью Жарикову, стоит в пыльном и грязном коридоре. На первый взгляд это больше напоминает гимнастический снаряд, в обиходе – «козел». Я пробую его поднять – не получается, уж больно тяжелый. Зато Владимир Юрьевич делает это буквально одной левой. «Кровать» он ставит посередине своей каморки, достает из маленького мешочка подушку, тонкое одеяло и так спит.

– Летом здесь хорошо спать, не жарко. А зимой так холодно бывает, что зуб на зуб не попадает, – откровенничает Жариков.

Убрав кровать, он показывает мне две толстые папки, в которых хранит свою переписку с чиновниками, которая длится уже не первый год.

– Кому я только не писал: президенту, мэру, Никите Михалкову и даже своему однофамильцу актеру Евгению Жарикову – все без толку! – жалуется Владимир Юрьевич. – Я прошу у них не хоромы на Рублевке, а маленькую комнату в общежитии, где бы мог спокойно дожить отведенные мне дни.
Голос каскадера дрожит. В глазах пожилого человека стоят слезы. Но он справляется с эмоциями и продолжает:

– Мне же отвечают, что я не имею на это права. Комнату в общежитии может получить тот, кто живет в Москве десять лет. Семь лет назад один мой приятель прописал меня в своей квартире. Спасибо ему за это! Мне осталось ждать три года. Но боюсь, за это время я умру. Еще эти шутники-чиновники предлагают мне встать в очередь на квартиру. Я тут подсчитал, что мне будет сто лет, когда я ее получу. Вряд ли доживу до этого светлого часа…

У Владимира Юрьевича на Украине живут дочь Светлана с внуком. Но принимать от них какую-либо помощь гордый Жариков отказывается категорически. Мол, не к лицу и не по летам ему сидеть на шее молодых.

– Света не знает о моих проблемах, – говорит каскадер. – И не узнает до самой моей смерти. Каждый раз, когда дочка мне звонит, я отвечаю, что у меня все хорошо и беспокоиться ей не о чем. Свете же тоже тяжело сейчас приходится. На Украине работы нет. Она сидит дома с моим маленьким внуком, муж – единственный кормилец. А я что, нахлебником буду? Никогда!
Напоследок Владимир Юрьевич с гордостью показывает мне небольшой шкаф, где на пыльных полках стоят его книги об истории России, о знаменитых политиках и полководцах. На сегодняшний день книги – это единственное, что осталось у Жарикова от той, некогда счастливой жизни...