Максим Калашников: России нужен новый Сталин

Диктатура в России назрела, вопрос лишь в том, какой она будет. Так считает писатель-футуролог, секретарь Центрального совета партии «Родина: здравый смысл» Максим Калашников. В интервью «Новому Региону» он рассказал, о том, почему России нельзя вступать в ВТО, почему Сбербанк действует в интересах зарубежных корпораций, что общего у России и Северной Кореи и почему демократия в нашей стране невозможна.

«Новый Регион»: В своем ЖЖ Вы зовете на завтрашний митинг, организованный «Партией дела». Вы сменили партийную принадлежность?

Максим Калашников: Нет, я остаюсь членом партии «Родина: Здравый смысл». Но мы дружим с «Партией дела». Сейчас эпоха сетевых структур. А у нас есть общая задача, наши цели совпадают. Зачем делиться на партии, если можно выступать вместе?

«НР»: Заявленная цель митинга - протест против экономической политики властей. Что именно вас в ней не устраивает?

МК: Во-первых, мы четко заявили, что мы против вступления России в ВТО. Это бесполезно и даже вредно для нашей экономики.

«НР»: Почему?

МК: Мы обсуждали эту проблему с бизнесменами, практикующими экономистами, экспертами. Пришли к выводу: наша экономика в конкуренции с сильными западными экономиками погибнет. Бросать Россию в ВТО - это все равно, как человека с переломанными костями и привязанным к шее большим камнем, выпустить на ринг против нескольких тренированных бойцов.

Ни одна страна мира не поднимала свою экономику тем набором рецептов, который требуется выполнить для вступления в ВТО. Все сначала защищаются, поднимают отечественного производителя, а уже потом выходят на мировой рынок. Одним словом, Российская Федерация не готова к вступлению в ВТО потому, что не проведен ряд важнейших внутренних мероприятий.

«НР»: С ВТО понятно. Но это не единственная ваша претензия к экономической политике российских властей?

МК: Конечно. Я также выступаю против топливного беспредела. Мы считаем, что вывоз сырой нефти нужно обложить большими пошлинами. За счет этого снизить акцизы на топливо и, возможно, снизить налог на добычу полезных ископаемых. Нефть из страны вообще нужно вывозить поменьше.

Далее, мы считаем, что, так называемые, золотовалютные закрома необходимо пустить в экономический оборот. При этом они останутся, но будут работать на нашу экономику, а не на чужую, на поддержку отечественного производителя, а не зарубежного.

Также мы требуем отставки Кудрина (Алексей Кудрин, министр финансов РФ - прим. «НР»). И вообще, мы считаем, что необходимо перешерстить весь экономический блок правительства, как некоконкурентоспособный. Они уже давно потеряли адекватность. Они работают на уничтожение отечественной экономики.

«НР»: Этот самый экономически блок правительства сейчас реализует в России новую масштабную приватизационную кампанию. Есть мнение, что ее настоящая цель - перераспределение собственности в пользу нового класса российских олигархов - чиновников, силовиков и их детей...

МК: Класс этот на самом деле не новый. Он сложился еще при Ельцине. Просто сейчас он выходит на поверхность. А тогда многие олигархи были только ширмами. А за ними стояли те же силовики и чиновники. На самом деле, реформы 90-х годов были обречены на гибель, на появление такой чиновничье-силовой хунты. «Спасибо» за это Борису Ельцину, Анатолию Чубайсу, Егору Гайдару. Они провели такую приватизацию и вели такую политику, которая привела к концентрации 70% собственности в руках всего лишь 0,2% семей.

В этом смысле показательно, что Российская Федерация лидирует по количеству миллиардеров, но миллионеров у нас практически нет. То есть в прослойке независимых предпринимателей и бизнесменов жуткий провал.

А режим Путина - это логическое развитие режима Ельцина. Когда 70% национального богатства в руках 0,2% семей, строй может быть только один - диктатура или авторитарная хунта с липовой, бутафорской демократией. Естественно, что при таком строе, любая приватизация превращается в келейное перераспределение средств среди своих.

«НР»: Мы обратили внимание на то, что госкомпании, которые стоят в плане приватизации, развили бурную деятельность по поглощению других предприятий и компаний. За примерами далеко ходить не нужно - ВТБ, Сбербанк и так далее. С чем это связано?

МК: Это понятно. Чем больше они сейчас к себе пригребут активов, тем слаще будет приватизационный кусок. Который, естественно, достанется тому, кому положено.

Та же история с «Энергомашем». Есть конкурентоспособная фирма, технологичная промышленная компания, которая делает электростанции не хуже мировых. Ею интересовался «Сименс» и пытался купить конструкторские подразделения. И теперь ее за бесценок, практически, ее пытаются пригрести.

Понятно, что чем больше ты прилепишь подобных активов к тем же приватизируемым банкам, тем богаче будет тот, кто, в рамках келейной чиновничье-номенклатурной приватизации, купит пакеты акций этих структур. А основа заложена еще Чубайсом - люди и методы их действий с 90-х годов принципиально не изменились.

«НР»: А как получается, что прогрессивные, инновационные промышленные предприятия, вроде упомянутого Вами «Энергомаша», оказываются беззащитны перед этой номенклатурной машиной?

МК: «Энергомаш» не смог вовремя отдать Сбербанку кредит, который брал еще до кризиса. В 2008 году кризис больно ударил по отечественному машиностроению вообще и по «Эенергомашу», естественно, тоже.

Но глава «Энергомаша» Александр Степанов вел переговоры со Сбербанком о реструктуризации долга и получении отсрочки по выплате кредита. То же самое делали сотни, если не тысячи предприятий. Степанов никуда не девался, но его обвинили в том, что он, якобы, украл этот кредит и арестовали. По такому принципу можно сейчас отправить за решетку тысячи тех, кто взял кредиты.

И это все при том, что кредиты в России, в отличие от западных стран, очень дороги. Российская Федерация, по сути, это такая неолиберальная Северная Корея. Или Северная Корея навыворот. Здесь рынок доведен почти до абсурда. Она более «рыночная», чем Соединенные Штаты или страны Европы.

Думаю, что причины всего этого лежат в некоторой заинтересованности. На самом деле, Степанов и «Энергомаш» четко создавали конкуренцию «Сименсу». Сименс привык, что он монополист, он должен царствовать, а тут непонятные русские вторглись на его территорию. И начали реально с ним соперничать.

Очень похоже, я не исключаю такой вариант, что были некие договоренности со Сбербанком. И «Энергомаш» начали поглощать. Наступило совпадение интересов - Сбербанку интересно получить активы «Энергомаша», а «Сименсу» важно, чтобы все было под его контролем.

«НР»: Но ведь незащищенность бизнеса, когда его могут в любой момент отобрать, если он приглянется кому-то - одна из самых серьезных проблем для экономики. Поэтому бизнесмены боятся инвестировать в производство, не хотят его развивать и модернизировать, а стараются поскорее вывести прибыль за границу. Что нужно сделать, чтобы изменить ситуацию?

МК: Мародерская элита пришла к власти еще в 90-х. С тех пор система сильно окрепла и закостенела. Она измениться не может.

Если даже ввести сейчас свободные выборы, через один-два цикла они приведут к установлению диктатуры. Обездоленные люди проголосуют за тех, кто будет перераспределять собственность в их пользу.

«НР»: То есть, выхода нет?

МК: Выход в национальной диктатуре развития, в новом Сталине.

«НР»: Вы это серьезно?

МК: Да. Потому что по-другому не получится. Чудес не бывает. Либо кучка людей, которые концентрируют в своих руках большую часть национального достояния, будут до последнего защищать свое положение и пойдут на любое насилие, чтобы сохранить свое положение. Либо же народные массы проголосуют за народного диктатора, который перераспределит собственность, начнет развивать промышленность и прочее и прочее. Либеральная демократия западного типа в условиях чудовищного имущественного расслоения, которое у нас сейчас, невозможна.

«НР»: Пока кандидат на роль диктатора, за которого проголосует большая часть народа, только один. И зовут его Владимир Владимирович. Вы его имеете ввиду?

МК: Нет. Он диктатор первого плана. Это диктатор деградации, который будет обеспечивать сохранение статус-кво, сохранение нынешнего положения вещей, то есть чудовищного имущественного расслоения и власти тех самых 0,2% семей. Он работает стражем их богатств уже на протяжении 12 лет, он четко ориентируется на интересы олигархии.

Кстати, они ведь не являются бизнесменами, предпринимателями, эти 0,2%. Они не являются капиталистическим классом - они феодалы.

«НР»: А кто тогда может стать этим «народным диктатором»? Ведь это должен быть бескорыстный человек, ангел во плоти, практически.

МК: Я таких людей знаю. Они возникнут также неожиданно, как в свое время возник Путин. Я прекрасно помню, как он выскочил будто черт из табакерки в 1999-м году.

Но речь нужно вести не просто об одном диктаторе, а о системе национальной диктатуры. Есть люди, которым не интересно воровать. И они доказали это делом. Возьмем того же Константина Бабкина (председатель Совета директоров группы компаний «Новое Содружество» - прим. «НР»). Человек вместе со своей командой взял и поднял «Ростсельмаш», который был обречен. «Ростсельмаш» считался неконкурентоспособным монстром первой пятилетки, который должен был разделить судьбу ЗИЛа, АЗЛК или Запорожского автозавода. А сейчас он продает комбайны в Канаду. Вот что можно сделать, если люди не «пилят». Сравните это с поведением руководства ВАЗа.

«НР»: То есть к власти должна прийти, как минимум, команда или даже целый класс таких людей?

МК: Да. Таких людей нужно объединять, сливать в один отряд, в один субъект стратегического действия - национальный производительный капитал. Возьмем того же Александра Степанова, «Энергомаш». Ведь человек реально поднял высокотехнологичное производств, сумел начать проект по постройке в России 120-ти современных экономичных электростанций. А энергетическая проблема, кстати, одна из петель, которая душит отечественную экономику. Разве этот человек не может быть в команде этого субъекта стратегического действия?

Сейчас важно этот субъект создать. У меня есть список таких людей, которые могли бы стать министрами энергетики, финансов и так далее.

Диктатура будет в любом случае. Путинский режим пока диктатурой не является. Это имитация, это скорее хунта. Но впереди жестокие удары кризиса, суровые испытания и диктатура неизбежна. Вопрос только в том, какая она будет - национальная диктатура развития, либо деградационная. И я свою задачу вижу в том, чтобы создать субъект стратегического действия в противовес застойному путинскому.