Федор Лукьянов: уходящий "квартет"

Турне Барака Обамы по Европе на этой неделе знаменует вторую после весны-лета 2009 года попытку президента США вдохнуть жизнь в его идеи по новому наполнению американского лидерства в мире. Устранение Усамы Бен Ладена стало первым за долгое время публичным успехом. Он дал Белому Дому аргумент в пользу ухода из Афганистана (цель поражена — пора домой), а также позволил перей­ти в общее контрнаступление. Приметой последнего стал очередной раунд нажима на Израиль — президент Соединенных Штатов впервые громко заявил о необходимости вернуться к границам 1967 года. Раньше это подразумевалось, но не звучало так четко.

Принято считать, что палестино-израильский конфликт — ключ ко всей ситуации на Ближнем Востоке. Такой подход отражает восприятие 1990-х годов. Тогда на фоне сдвигов в мире и, напротив, стабильного положения в регионе (там, по сути, ничего не менялось вплоть до минувшей зимы), способность США добиться создания палестинского государства воспринималась в качестве индикатора успешности возникающего глобального порядка. Весь «процесс Осло» позапрошлого десятилетия базировался на сделках элит — израильского правительства и арабских правящих групп — под давлением Вашингтона. Как быстро стало понятно, поддержкой общественного мнения намерения властей не пользовались ни с той, ни с другой стороны.

Теперь ситуация иная. Как заметил министр иностранных дел Швеции Карл Бильдт, если раньше Израилю было достаточно помириться с правительствами, то теперь придется мириться с народами, что, мягко говоря, маловероятно. После волны потрясений никакое арабское правительство не рискнет навязывать гражданам курс, который те могут счесть произраильским. К тому же на фоне переустройства Ближнего Востока палестинское государство хоть и остается инструментом более общей политики, но уже не американской, а арабской, прежде всего египетской.

А она меняется в направлении меньшей оглядки на США и большего внимания к реакции региона.

В этих условиях заявления Барака Обамы направлены на то, чтобы, вписавшись в контекст региональных перемен, сохранить за внешними игроками статус ведущих сил урегулирования. Поэтому его призыв моментально и горячо поддержали Евросоюз, Россия и ООН — участники «квартета», который давно превратился в чистую формальность, раздражающую и ту, и другую стороны конфликта.

Европейцы вообще судорожно цепляются за любую возможность хоть где-то напомнить о себе как международной силе, однако шансов восстановить реноме маловато. И дело не только в бессилии «общей внешней политики», но и во внутренних процессах. Правительства ведущих европейских стран традиционно испытывают больше симпатий к палестинцам, в то время как общественные настроения плавно сдвигаются в антииммигрантскую и антимусульманскую сторону. Так что ЕС, как всегда, будет разбираться в себе, ему не до внешнего мира.

Политика России инерционна — новых идей нет. Мос­ква не будет ведущим игроком на Ближнем Востоке, это объективная реальность. Но продолжать просто имитировать свою роль, присутствуя при формулировании приоритетов «международного сообщества», как это было до сих пор, уже нет никакого смысла. Вся политическая геометрия меняется. «Квартет» становится анахронизмом, самостоятельная посредническая роль Москвы ничего не дает (бессодержательное общение с ХАМАС — тому пример), зато страны региона приобретают большее влияние. Поэтому России надо наращивать двусторонние контакты, в первую очередь связи с Каиром — вес Египта будет расти, кто бы ни получил там власть.