Борьба с коррупцей по Медведеву: липа и имитация

Даже жесточайшее межпраздничное безтемье не заставило прессу подробно обсуждать очередной президентский законопроект по коррупции.

Сообщили, что внесён, что наверняка будет поддержан всеми фракциями, что продолжает линию прежних медведевских антикоррупционных шагов, - и, собственно, всё. Это может показаться странным: проект вводит в чиновную жизнь довольно заметные изменения, которые, вообще говоря, могут сказаться на ходе дел в стране. Но на самом деле ничего странного тут нет: очень уж интересоваться этой бумагой нам и не подобает. Нынешним проектом президент завершает построение заборчика, разделяющего чиновников и нечиновников. Коррупция, всей своей тканью говорит нам проект, есть дело чиновников - в обоих смыслах слова: и творят её, и борются с ней они и только они; прессе, как и обществу в целом, особого дела до всего этого быть не должно. Что ж, оно бы и чудесно, кабы эта схема - хоть теоретически - могла оказаться работоспособной.

Основные новации предлагаемого пакета поправок к различным законам вкратце таковы. Обязательное декларирование имущества и доходов распространяется на целый ряд новых категорий чиновников и госслужащих (например, из госкорпораций), а также на кандидатов на их места. Банковская тайна для декларируемых счетов отменяется: руководители госорганов (через свои антикоррупционные подразделения) смогут по запросу получать информацию во всех российских банках. Руководство госорганов, а равно и полиция получают новые полномочия в части оперативно-розыскной деятельности для проверки потенциальных коррупционеров.

Таким образом, общий итог медведевских инициатив в этой сфере вырисовался уже достаточно ясно: антикоррупционные подразделения всех ведомств в сложном сотрудничестве с правоохранительными конторами (в которых тоже есть свои антикоррупционные подразделения) будут без суеты и лишней шумихи спокойной повседневной работой поборать коррупцию. Поборать закрыто: чиновный мир замкнут и сколько-нибудь активной роли для внеположных ему сил не предусмотрено. Нет, формально говоря, они упомянуты - так, миряне смогут жаловаться на коррупцию в специальные комиссии при Думе и региональных парламентах, и эти жалобы будут гласно разбираться (характерно само устройство этих разбирательств в стенах представительных органов), - но в подчёркнутом отдалении от главных событий. Поражает последовательное избегание в тексте проекта каких бы то ни было упоминаний уголовного преследования. Там не сказано, что выявляемого всеми этими комиссиями коррупционера нельзя судить, - вероятно, всё-таки можно. Но самое страшное, что может случиться с пойманным на коррупции чиновником, - это увольнение: если, мол, совсем пропащий - пусть помается в миру. Господь, изгнав праотца Адама и праматерь Еву из рая, не стал заводить на них уголовных дел - и начальники не станут вдогонку обижать изгнанного чиновника. На этом фоне эксплицитное указание на то, что какое-то решение антикоррупционной комиссии можно будет оспорить в суде, производит откровенно комическое впечатление: причём тут какой-то ещё суд, когда у них там есть комиссии?

Работать вся эта механика, конечно же, не будет. То есть работать-то она будет с удовольствием - не будет проку. Вот только что прокуратура проверила декларации, поданные российскими чиновниками, - и что? «Выявлено более 41 тысячи нарушений закона». И что? «К дисциплинарной ответственности привлечено свыше 6 тысяч государственных служащих и служащих органов местного самоуправления». И что? Да ничего. И в будущем году вынесут шесть тысяч выговоров, а сотню пешек уволят, и в следующем так же. А трёхкилометровые дороги так и будут строить за шесть миллиардов казённых рублей, и дороги эти будут за зиму расползаться. И все будут при деле - или, как говорят в криминальном кино, при делах. Можно предположить, что надежда тут на постепенность: мол, совсем побороть коррупцию всё равно нельзя, а избавиться от самых обнаглевших воров всё-таки можно. Потихоньку, в своём кругу, не поднимая шума: нынче выговор, завтра строгий выговор, послезавтра - на выход... Но ведь и так не получится, потому что «свой круг» не продержится достаточно долго.

В этом самом воображаемом начальниками заговорённом кругу неизбежно наличествуют две щели; здесь и сейчас обе они невелики, но надо понимать, что в любую секунду они готовы сделаться роковыми. Коррупционер грабит тех, кто вне круга, - и нельзя гарантировать, что ропот профанов никогда не станет слышен. Поэтому первая щель - внесистемный борец с коррупцией внутри отечества. Им может оказаться кто угодно. Сегодня в России это быстро набирающий популярность адвокат и блогер; полтора десятилетия назад в Белоруссии это был экс-директор совхоза. Бороться с таким внесистемным бретёром, пока это, условно говоря, Навальный, государственной власти решительно не к лицу; бороться с ним, когда (если) он вырастает, условно говоря, в Лукашенко, уже не выходит. Далее, коррупционер складывает значительную часть добычи за кордоном - и не может этого не делать, поскольку лучше любого профана понимает риски (здесь накопленная добыча может быть отнята более влиятельной группой коррупционеров - и будет так или иначе забрана в казну в случае его непочётной отставки). И тут тоже ни за что нельзя ручаться: за кордоном свои влиятельные силы, у них свои интересы - мало ли, что и кому из них взбредёт на ум? Поэтому вторая щель - закордонный борец с нашей коррупцией. Вот только что швейцарские власти заморозили банковские счета чиновников, причастных к хищению из российского бюджета средств, о которых сообщал покойный Магнитский. Тут тоже дело не в подробностях. Пусть у людей, о которых идёт речь, нет счетов в Швейцарии, как сразу заявили наши силовики; зато у многих и многих других есть - и не только в Швейцарии. Вот с обеих этих сторон и выходит, что сама идея «своего круга» есть совершеннейший самообман.

Часть комментаторов, поддерживая президентский проект, полагает, что всё-таки ввести декларацию чиновничьих расходов было бы полезнее. Не думаю: велика ли разница, какие именно бумаги проверять в щелястом кругу?