В своей акции Низовкина и Стецура приковали себя не к той двери

Началом краха нашей судебной системы называют прозвучавшую 23 марта 2011 года в рамках ежегодного собрания судей речь председателя Верховного суда РБ Анатолия Хориноева.
Местное юридическое сообщество, лучше всех посвященное в проблему, не могло не отреагировать на случившееся. То, с чем пришли в редакцию не самые последние в республике люди, предлагается назвать “12 рассерженных юристов”. Слово предоставляется руководителю “Союза потребителей” Александре Васильевой.

— Абсурдность всей ситуации я вижу в том, что высокий ареопаг судей фактически заявил о недопустимости никакой критики своих персон и судей вообще. Если начать в этом разбираться, то выйдет, что наших судей критиковать нельзя, на этом солнце пятен быть не может. С этим можно согласиться, если предположить, что наши судьи — святые, а самый главный святой среди них — председатель Верховного суда РБ. Если это так, то предлагается Анатолия Хориноева именовать Богом, к примеру, судью Верховного суда РБ Хаыкову — шестикрылым серафимом (особо приближенный к Богу и его прославляющий), всех начальников районных судов — архангелами (в переводе “ангелоначальники”), а, к примеру, судью Болдохонову, работающую в Октябрьском суде, само собой, ангелом. 23 марта объявляется в календаре Днем святого Анатолия Хориноева, и все становится на свои места. Критиковать можно всех, кроме судей. Но тогда возникает другой вопрос — как такая судебная система вписывается в гражданское общество. Ведь именно прозрачность, открытость и как итог этого независимость судейского сообщества провозглашены основой нашего государства и Бурятии в частности.
Неделей позже Низовкина и Стецура посвятили очередную свою акцию борьбе с сити-менеджером. На самом деле нет разницы, будет ли в Улан-Удэ сити-менеджер или выборный мэр, депутаты по спискам или по округам, если в Бурятии создадут честный независимый суд и перед законом будут все равны, включая председателя Верховного суда Бурятии.

Какие бы совершенные законы мы ни придумали, всегда останется вероятность попадания в чиновничье кресло случайного человека. Такое легко устраняется с помощью суда, если правосудие в нем будет открытым и независимым. Таким, которое может, как в Израиле, осудить за тяжкое преступление действующего президента. Высшим достижением западной демократии следует считать, что президента Израиля Моше Кацав судил “свой” Тель-Авивский окружной суд и признал его виновным в изнасиловании. Ни у кого из еврейских судей не возникло даже мысли перенести для “объективности” процесс над президентом Израиля в любое другое государство, усомнившись в честности израильского суда. Там в этом нет необходимости.

А у нас? Судебный процесс над бывшими бухгалтерами Верховного суда Бурятии, похитившими 12 млн. бюджетных рублей, почему-то перенесен в город Томск. Во всей Бурятии не нашлось ни одного честного судьи, которому можно было бы доверить это дело. Столько было сказано-написано о совершенствовании нашей судебной системы, сколько средств ушло на реформу судопроизводства, а стоило обворовать Верховный суд — доверить показательный процесс оказалось некому. Ведь дело здесь не только в отсутствии честных судей. Если процесс идет в Томске, значит все подсудимые, гособвинение, многочисленные адвокаты, эксперты, свидетели — все также вынуждены будут ездить в Томск, и, думается, не по одному десятку раз. Интересно, сколько государственных денег будет потрачено в итоге на этот процесс? Определенно Низовкиной и Стецуре нужно было приковать себя наручниками не к двери мэрии, а к дверям Верховного суда РБ, который расположен буквально в соседнем здании. Не суть важно, кто займет кресло мэра. А вот каким будет наш суд — такой будет и жизнь вокруг.