Ростислав Полищук: Россия вступает в зону риска

Интервью с Р. Ф. Полищуком, доктором физико-математических наук, членом Комиссии РАН по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований.

- Ростислав Феофанович, расскажите, пожалуйста, когда была создана Комиссия Российской академии наук по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований, что стало причиной её создания?

- Комиссия была создана решением Президиума РАН по инициативе академика Виталия Лазаревича Гинзбурга в 1998 году в связи с деградацией и архаизацией сознания российской общественности как социальной болезни России на переживаемом ею драматическом переломесвоей истории. Социальный фазовый переход всегда сопровождается потерями, но задача модернизации России несовместима с её архаизацией.

- Почему Вы стали трудиться в этой Комиссии, ведь эта деятельность отнимает много времени и сил?

- Не так уж много времени эта общественная работа отнимает от основной научной работы. Я и ранее как эксперт писал немало экспертных заключений на разные патологические (и не только патологические) проекты и патентные заявки, и мне предложили войти в состав созданной РАН Комиссии. Эта работа просто необходима сегодня, когда меняется мировоззренческая установка нашего народа – меняется просто потому, что каждая такая установка имеет конечный исторический ресурс. При этом вся духовная история человечества есть единый ветвящийся процесс, в котором исторические эпохи отличаются формой воплощения высшего Начала.

Нужно очень внимательно относиться к формам первобытного сознания (ведь, скажем, сегодня те, кому недоступна современная дорогая медицина, вынуждены обращаться к современным оккультистам, подменяющим реальное лечение разными ритуалами, амулетами и внушением), античного политеизма, буддизма, теизма (иудаизма, христианства, ислама) и вероучения коммунизма. Когда иссяк ресурс коммунистической установки (а в истории детерминированы только вероятности событий, но не сами по себе конкретные события), стали активизироваться примитивные и устойчивые своей примитивностью структуры первобытного сознания. Здесь приходится отстаивать научное мировоззрение.

Скажем, ещё нарком просвещения А. В. Луначарский укорял поэта Александра Блока, что тот что-то путаное говорил о новом Христе в своём стихотворении «Двенадцать», не замечая реального Христа-2 в своём реальном современнике Ленине, а сегодня Христом-2 объявил себя, в частности, Григорий Петрович Грабовой и нашёл тех, кто ему поверил или якобы поверил. Всегда были и будут люди разного познавательного возраста, но наша позиция – это позиция науки. Как сказал в Ватикане в марте 1998 года Иоанн Павел Второй математику Владимиру Игоревичу Арнольду, «наука одна имеет способность установить истину, а Церковь считает себя более компетентной в проблеме применения научных открытий типа атомных бомб». Ведь очевидно, что развитие морали может отставать от развития технологии.

Ясно также, что не единой наукой жив человек. Но наука замкнута на логику и на эксперимент, который и является единым «хозяином истины». Хотя правда у каждого своя, истина же для всех одна. О силе научной истины говорит один пример. В середине семидесятых годов был создан Институт прикладной математики АН СССР для развития критических технологий – шифрование (для охраны гостайн), ядерные и ракетные технологии, социальные прогнозы. В середине восьмидесятых годов этот институт выдал прогноз о высокой вероятности распада СССР в 1991 году.

Сейчас возникла новая наука – эконофизика, изучающая законы функционирования мировой экономики и поведения в ней экономических субъектов. Очевидно, что есть серьёзные объективные закономерности в развитии этносов и в ходе истории, которые можно описывать на языке параметров порядка: геополитические факторы, коэффициенты внутренней и внешней конфронтации общества и так далее. В России сегодня по сравнению с прошлым периодом холодной войны уменьшилась внешняя, но увеличилась внутренняя конфронтация в обществе, и это уменьшило горизонт прогнозирования развития нашего общества, увеличило факторы риска, и это требует более трезвой оценки ситуации, а не ухода в первобытные структуры сознания.

Вы спросили меня о моих личных обстоятельствах, приведших меня к работе в Комиссии. Дело в том, что на меня большое влияние оказали мой дед Иван Захарович Никитин (1884-1948), которому я задавал свои первые детские вопросы о Вселенной, и его племянник Александр Васильевич Беляков (1897-1982), который звал меня в КПСС и в космонавты. Дед был старовером, что заставило меня читать старообрядческие книги, а дядя был «сталинским соколом», что заставило меня изучать коммунистическое вероучение и ставить различные мировоззренческие установки в более широкий культурный контекст изучения всего спектра точек зрения, чтобы не быть эпигоном своих предков. Описание истории на языке исторических инвариантов обнаруживает её единый смысловой стержень, и математическая история здесь проливает новый свет на логику истории.

- Какие опасности сегодня существуют для России?

- По-моему, для России сегодня главная проблема - избежать распада вопреки известному прогнозу ЦРУ. По-моему, общечеловеческие ценности существуют не в большей степени, чем «общерыбьи ценности» в пруду с карасями и щуками. Их общая ценность – сохранения самого пруда, а общая ценность россиян – сохранение самой России и великой русской культуры. У нас в Физическом институте имени Лебедева (ФИАН) на семинаре Дмитрия Чернавского «Математическое моделирование развивающихся систем» изучают моделирование социальных процессов.

Модель России допускает положительную вероятность её распада, но ложь прогноза ЦРУ в том, что возможны и иные сценарии, реализация которых зависит от нас самих. Распад империи есть переход от единой социальной структуры к структуре доменной, и это разъединение есть предпосылка новых объединений на новых началах, что мы сегодня и наблюдаем. Главная проблема сегодня – деградация содержания труда, вызывающая частичный распад общественного сознания. Моделирование социальных процессов позволяет грамотнее использовать ограниченные ресурсы для повышения вероятности благоприятного исхода происходящих перемен в сегодняшней России и в мире (Россия во многом замкнута на соседей, а мир замкнут только на себя).

- В чём причина такого массового увлечения всякого рода лженауками?

- Как говорил писатель Гоголь, «пошло то, что в ход пошло». Пошлость без напряжения разливается по горизонтали, тогда как высокое создаётся напряжением по вертикали. Фаза социальной хаотизации типична для социальных фазовых переходов. Социальная катастрофа разбивает социум на группы и кланы с несовместимыми интересами. Формулой успеха становится не столько честь и достоинство, сколько хитрость и коварство.

Возникает такое расслоение населения по доходам (описываемое распределением Парето), которое не всякий социум выдержит. Возникает большое расслоение по уровню культуры и даже одичание. Инстинкты и суеверия побеждают разум. Олигархи несут серьёзные финансовые потери, когда руководствуются не эконофизикой, но астрологией. Если античность открыла умение доказывать, то современная пошлость возвращается к голому внушению и насилию над нормальным восприятием действительности: клановые интересы разрушают интересы сверхклановые. В противостоянии бездуховной мистике наука видит временного союзника даже в церкви: одичание опускает народ на дохристианский уровень.

- Какова роль СМИ в популяризации лженаук?

- Сегодня средства массовой информации – это бизнес и инструмент манипуляции общественным сознанием. Поэтому, например, на телевидении есть много разных каналов, но нет ни одного научно-образовательного телеканала «Знание». Когда Александр Гордон вёл в 2001-2003 годах передачи «Ночные диалоги», они выходили после полуночи, но к ним как к глотку свежего воздуха потянулись те, кто задыхался среди трупных червей культуры. Математики, которых я привлекал к этой программе (поскольку не все понимали отличия жанра научного семинара, где выступающему можно возразить, от жанра научной телепередачи), говорили тогда, что Россия – единственная в мире страна (это говорили уехавшие за рубеж математики: здешние математики обычно брезговали общаться с нашим телевидением), где после полуночи можно посмотреть что-то вполне серьёзное.

Когда культ чистогана подменяет всё остальное, культура деградирует. Почему? Например, потому, что деньги - не сущность, но посредник между сущностями.

Например, потому, что, скажем, если базовый инстинкт воспроизведения рода застревает на первом шаге, то он подрывает само это воспроизведение рода, подразумевающее не только демографию, но и воспитание детей здоровыми, грамотными и достойными людьми.

В критических социальных ситуациях одни люди поднимаются, другие – опускаются на примитивный уровень и самоорганизуются в новую социальную силу - так, например, обычный криминал превращается в организованную преступность, а лысенковщина в науке – в организованную интеллектуальную преступность. Не случайно новые лысенки считают нашу Комиссию инквизицией, мафией, позором России, хотя мы опираемся исключительно на твёрдо установленные наукой факты. Меня, например, пять раз сталкивали на телевидении с Аланом Чумаком, якобы заряжающим воду через телеэкран. Я ему говорил, что пусть он принесёт свою воду в наш ФИАН, и не авторитет науки, а сами чувствительные приборы покажут все её заряды. Деградация общества вызывает деградацию СМИ, и возникает порочный круг, который следует разорвать.

- Как Вы относитесь к тому, что Кашпировскому опять предоставляют эфир на телевидении.

- Для меня это всё то же наблюдаемое сегодня торжество трупных червей культуры. Думаю также, что не от хорошей жизни телевидение пошло на то, чтобы вернуть Кашпировского: у распада общественного сознания есть своя логика – легче вернуть Кашпировского с его внушениями улучшения здоровья, чем улучшить реальную инфраструктуру здравоохранения. В мире чистогана здравоохранение способно превращаться в болезнеохранение: вас будут лечить в меру вашего кошелька, здесь главное – деньги, а не ваше здоровье. Когда больному не могут реально помочь, ему реальное лечение заменяют виртуальным лечением через телевизор.

- Кашпировский впервые появился на телевидении в предреволюционный период новой истории России, перед распадом СССР. Не кажется ли Вам симптоматичным его второе пришествие?

- Любой журналист, думаю, скажет, что возврат к телецелителям и телеколдунам симптоматичен. Но социальная динамика определяется не телевидением, а соотношением параметров порядка и борьбой совсем на другом уровне – в гонке нановооружений и космических технологий, в совершенствовании методов информационной войны для сборки и разборки социальных субъектов (государств), в борьбе за правопорядок, за социальное благополучие народа, за высокий статус науки и образования в обществе и так далее.

- В ХХIвеке, веке технологий, не менее активными стали и всякого рода суеверия, астрология, гадания и прочее. Каково будущее этих явлений?

- Эти явления в ближайшем будущем будут только нарастать, потому что растёт социальное неравенство, растёт труднодоступность качественного образования и медицины. Люди с детства тянутся к чудесному и таинственному: нормальная психика не возникает без мифологической стадии – это только с обретением силы выдержать утрату детских иллюзий человек начинает понимать, что «сказка – ложь, да в ней намёк, добрым молодцам урок». Как сказал Бальзак, «ужасен удел человечества: всякое счастье происходит от неведения». А, как известно, «во многой мудрости многая печаль».

В своё время я преподавал математику в Университете дружбы народов, и однажды индийские студенты принесли мне газету на английском языке, где известный йог звал всех на демонстрацию его чудесного «хождения по воде, яко посуху» - прочие чудеса он уже, якобы, освоил. Когда я этим будущим инженерам говорил про закон Архимеда, они возражали, ссылаясь на многие непознанные силы психики. Но при первом же шаге в прямоугольную ванну с водой (за которой лежали белые простыни, до которых йог планировал дойти, не омочив ног) он омочил не только свою импозантную белую бороду, но и всё тело. Об этом провале я прочитал уже в «Комсомольской правде».

Наука не совместима с чудесами, она демистифицирует кажущееся мистическим и расширяет границы естественного, находя естественное объяснение тому, что кажется сверхъестественным. Это касается и антропогенеза как структурно устойчивого (локализованного в пространстве-времени) образования в процессе эволюции Вселенной. Будущее гаданий и прочих таких вещей такое же, как и будущее дошкольного воспитания: всегда будут люди различного биологического и познавательного возраста. Наука вынашивает глубокое смысловое преображение мира с каждым фундаментальным открытием. Это чудо познаваемости мира и неиссякаемости сюрпризов новых научных картин мира (напомним, что не единой наукой жив человек) выше детских сказочных чудес, и у взрослых детей отнимут сказки не ранее, чем смогут заменить их не менее увлекательными реальными вещами.

- Прислушиваются ли к выводам работы вашей Комиссии на вершине власти?

- У нас нет иллюзий относительно «вершины власти»: общество устроено сложно, и критерии отбора людей в науке и политике различны. «Государство» Платона существовало только в его воображении, а Маркс надеялся, что сила разума (а не сила веры, как в теизме) уничтожит социальную энтропию, социальное зло, и государство отомрёт. Либеральные экстремисты отводят государству роль нанятого менеджера в условиях самоорганизующегося рынка с его (по Адаму Смиту) «невидимой рукой». Но моделирование экономики показывает наличие в рыночной экономике как низкопродуктивных устойчивых состояний (в одном из них сейчас находится Россия), так и состояний высокопродуктивных (в них находятся передовые государства).

Государство всегда будет играть роль встроенного стабилизатора экономики и политики: его интересы должны быть выше клановых интересов корпораций и интересов отдельных социальных групп. Но в России сегодня законы джунглей проникают и в российскую науку, и свои «оборотни» в науке, наживающиеся, скажем, на недвижимости РАН за спиной её честных научных сотрудников, дискредитируют науку в глазах российской власти. Но именно ставка на науку способна модернизировать Россию.

Прорыв человека в космос, лечение считавшихся прежде летальными болезней, искусственный интеллект, обычный мобильный телефон – явное воплощение науки. Будущее – не за колдунами, астрологами, экстрасенсами и прочими оккультистами, но исключительно за наукой. Ещё раз напомним, что далеко не единой наукой жив человек. Вспомним пушкинское: «И ведает мой добрый гений, что предпочёл бы я скорей бессмертию души моей бессмертие моих творений».

- Недавно отмечалось столетие со дня рождения Ванги. Каково Ваше отношение к этому явлению?

- Вангу считаю достойной женщиной, а феномен Ванги как символа и бренда – это, прежде всего, феномен социальной психологии, проливающий свет на моральное здоровье общества. Ванга – это одно, а бизнес на Ванге – это другое.

- Академик Наталья Петровна Бехтерева изучала этот феномен и относилась к нему весьма серьёзно…

- Ко всему надо относиться достаточно серьёзно: тут важно отделить субъективные моменты от объективных явлений. Скажем, космонавты с их рискованной профессией, как и студенты перед экзаменом, могут питать слабость к психологически им помогающим суевериям. Но наука – вещь жёсткая. И в науке нет авторитетов. Выдающийся математик Григорий Перельман сказал, что если результат получен, он не требует признания. Эйнштейн после своих гениальных работ публиковал и ошибочные работы, и его ошибки по-своему весьма интересны.

Сама гениальная теория относительности Эйнштейна – это экспликация имплицитного содержания электродинамики Максвелла, которую тот был обречён строить в системе понятий ньютоновой механики, поскольку других научных понятий при нём просто не существовало. Но это означает, что и теория относительности, и квантовая механика – не последние научные теории. Сегодня физика приходит к пониманию вторичности понятий пространства, времени и материи и копает мир глубже. Вот и представления о работе мозга ожидают своего развития.

Кроме того, если через веру в мистику политических лидеров можно на этих лидеров влиять, всегда будут востребованы люди, которые могут это использовать. Поэтому среди прочих проблем российской науки важна и проблема поддержания высокого интеллектуального потенциала российской власти (вспомним, как Лысенко с помощью Сталина нанёс урон российской генетике). У России нет будущего без гармонизации духовного и материального производства российского народа.