Конец "рынкобесия" и грядущий социализм

Евразийская Академия Проблем Интеграции. РЫНОЧНАЯ ТЕОРИЯ: КОНЕЦ АФЕРЫ
Комплексный аналитический доклад ЕврАПИ руководству страны

1. Интеллектуальное заблуждение переходит в финансовую аферу.

Рыночные реформы в РФ, основанные на рыночной теории, сломали и исказили ход не только российского, но и мирового развития экономики. Совершенно очевидно, что западное общество в условиях научно-технического прогресса все более двигалось к соответствию с советской системой хозяйствования.
Именно поэтому с 1958 г. в западной науке сложилась доктрина "единого индустриального общества" рассматривающая все индустриально развитые страны капитализма и социализма как компоненты некого единого индустриального общественного целого, а в 1960 г. появилась теория "стадий роста", единых с определенного момента для СССР и США, стран Европы и Японии. Последняя даже позаимствовала у СССР опыт составления планов пятилеток.
Одновременно сложился консеснсус всех честных людей, на перспективы сближения капитализма и социализма, получившая название теории конвергенции".
Теорию конвергенции разрабатывали такие великие умы Запада, как П.Сорокин, Гэлбрейт, Ростоу (США), Фурастье и Ф. Перру (Франция), Я. Тинберген (Нидерланды), Шельски, О. Флехтгейм (ФРГ) и др.

Уже в 1965 году «Бизнес уик» писал в открытую: «капиталистические страны, в том числе США, - заимствуют у СССР опыт государственного планирования"… "многие западные страны одновременн заимствуют те или иные элементы из опыта социалистического государственного планирования. И вот складывается весьма любопытная картина: коммунисты становятся менее коммунистическими, а капиталисты – менее капиталистическими по мере того, как две системы все ближе и ближе приближаются к какой-то средней точке".
Идея построить экономику по плану – ровесница человеческой истории. Спорить с ней так же абсурдно, как спорить с желанием человека выжить. О плановиках и рыночниках сложена басня «Стрекоза и муравей».
Крестьянин весной засевает поле, потому что осенью ПЛАНИРУЕТ собрать урожай. Человек ставит громоотвод на дом, потому что ПЛАНИРУЕТ отразить ещё не случившуюся молнию. Стремление выстроить плановую экономику – это всего лишь стремление защитить себя от опасностей стихии и хаоса, обеспечить себе и близким будущее. Стихия рынка должна быть укрощена так же, как и любая другая стихия – человек учится сопротивляться ураганам, засухам, наводнениям, морским штормам, человек пытается предсказывать землетрясения, и естественно, что человек всегда стремился, и будет стремиться преодолеть рыночную стихию.
В США 60-х годов мы уже встречаем сопоставимый с СССР по масштабам и качеству фактор централизованного планирования. В стране с рыночной экономикой – если бы таковой были США – нечего было бы делать таким организациям, как Институт стратегического планирования в Кембридже. Однако эта авторитетная организация существует уже пол-века. Такой важной компоненты свободного рынка, как коммерческая тайна в США не стало, когда Федеральная Торговая Комиссия получила законное право требовать от корпораций, занятых в межштатной торговле, представления годовых отчетов и ЛЮБЫХ других деловых документов.
В отраслях США действует зарегулированная, бюрократизированная и жестко спланированная система. В общем и целом она мало чем отличается от советского Госплана.

Свободные цены в США отменили после Великой Депрессии. «В целом контроль за ценами в США осуществляют антитрестовские управления Министерства юстиции и Федеральная торговая комиссия» - указывает современное либеральное экономическое издание.
В США ведется активное финансирование национального производства из бюджета. Американское государство ежегодно тратит около $100 млрд. на прямые дотации производству. Среди получателей правительственной «нерыночной» помощи - крупнейшие корпорации США, такие, как Boeing, Xerox, IBM, Motorola, Dow Chemical, General Electric, Ford, Chevron и др.
Крупнейшие дотации достаются американским сельхозпроизводителям. Американские фермеры получают более $20 млрд. При этом 66% дотаций получают 10% богатейших сельхозпредприятий США. В плановом режиме ведется поддержка американских экспортеров.
Только бюджет США в 2 трлн. долларов - сам по себе уже намного больше бывшего бюджета плановой экономики всего Советского Союза. К этому следует добавить, что многие крупные американские корпорации превосходят по масштабам советские отраслевые министерства.
Планируется достаточно жестко и деятельность малого бизнеса. Например, с США в 1953 г. создана Администрация по делам малого бизнеса (АМБ), функции которой охватывают весь комплекс мероприятий по плановому развитию малого бизнеса (финансовая помощь, технические и консультационные услуги, содействие в получении государственных заказов и др.). Планирование деятельности малого бизнеса за счет государства в США осуществляется и другими федеральными ведомствами: Министерством внутренних дел, Министерством жилищного строительства и городского развития Национальным научным фондом, Администрацией по фермерскому хозяйству, институтами и центрами развития мелкого бизнеса, торгово-промышленными палатами, которых насчитывается более 2700, и т. д. Таким образом малый бизнес в США – никакой не малый бизнес, а работающие по заказу государства «надомники»!


Но в 80-90-е годы ХХ века мы вошли в штормовую полосу деградации человеческой мысли, включая и экономическую. За эти страшные годы не только российской, но и ОБЩЕМИРОВОЙ разрухи от рыночной теории с её примитивной и противоречащей самой себе политикой устали ВСЕ.
От неё устал, например, Барак Обама, президент США, обнародовавший данные о полной деградации и износе общегражданской инфраструктуры в США за годы правления неоконов-рыночников.

«Еще одной проблемой Барак Обама обозначил износ инфраструктуры в результате налоговой политики правящей республиканской администрации, создававшей преимущества лишь для 5% граждан с высоким уровнем доходов» - из статьи «Европейцы надеются на победу Барака Обамы: ПРЕДЫБОРНАЯ ГОНКА – НА ФИНИШНОЙ ПРЯМОЙ», «Экономическое обозрение», N14.
«Главным объектом вложения денег по грядущему "плану Обамы" становится невероятно изношенная национальная инфраструктура США: дороги, дамбы, мосты. За время господства неолиберального (монетарно-"постиндустриального" курса) 1981-2008 гг. государство в США невероятно запустило инфраструктуру. Оно не следило за исправностью тысяч мостов, дамб, плотин, шлюзов, портов, автомобильных развязок и виадуков, энергосистем и водопроводов. Только в проеденных коррозией водопроводах американцы теряют 18% воды! Американское общество инженеров-строителей заявило, что страна нуждается в 1,6 триллионах долларов инвестиций в национальную инфраструктуру в ближайшие пять лет. А власти: как на уровне центра, так и штатов, — оказываются бессильными следить за множеством подрядчиков и субподрядчиков, ведущих работы на важных объектах. Между тем, Соединенные Штаты сотрясаются всё новыми и новыми инфраструктурными катастрофами. 2003 год — "блэкаут" энергоснабжения на северо-востоке страны, 2005 год — катастрофа Нового Орлеана из-за прорыва дамб, 2007 год — обрушение моста Сейнт-Энтони-Фоллс в Миннесоте. А счет более мелким авариям идет уже на десятки. Еще в США существуют сотни опасных объектов, которые вот-вот могут разрушиться» -Газета «Завтра» - 05.12.2008, «Бараки Обамы».
«У Америки всегда были и свои сильные стороны, и изъяны, но примерно с середины двадцатого столетия мы поняли одну вещь. Между элитой, правительством и народом существовала договорённость. Согласно условиям сделки, аристократия оставалась очень богатой, но существовали пределы её благосостоянию, потому как значительной частью богатств необходимо было поделиться с рабочими, со средним классом, на правительство возлагалась обязанность следить, чтобы так оно и было. Многие из имущего класса даже были согласны с таким положением вещей. Однако с тех пор как Рональд Рейган въехал в город на коне, данная сделка уступила место новой, а, точнее, старой плохой договорённости. Согласно условиям этого нового/старого соглашения ничем не сдерживаемый имущий класс мог присваивать себе всё, что попало ему в руки, средний класс борется за тот минимальный уровень жизни, который может поддерживать, а остальные американцы, рабочий класс и бедняки, сползают всё глубже в нищету, сходную с нищетой в странах третьего мира. Согласно условиям новой сделки в обязанности правительства больше не входило ни обеспечивать благосостояние народа, ни следить за тем, чтобы существовали ограничения в тех сферах, где богатые могли эти богатства присвоить. В соответствии с договорённостями правительство служило не более чем инструментом, помогающим плутократам отбирать у своего народа всё, что можно отобрать. Сие означает, что за последние тридцать лет мы полностью перестроили свою экономику. Перестроили так, что очень богатые стали немыслимо богатыми, средний же класс был счастлив бездействовать и даже не понял, что произошло. Если кто-то обратит внимание на цели значительного роста совокупного государственного долга в последние тридцать лет, то он обнаружит, что все деньги ушли богатым американцам. Средний класс потерял опору под ногами. Это невероятно, но задумайтесь: несмотря на активный экономический рост, рабочие сейчас производят фактически меньше, чем производили в 70-х годах».
Дэвид Майкл ГРИН, профессор Нью-йоркского Университета

От неё устали беднейшие страны: число голодающих в мире КАЖДЫЙ год общемировой диктатуры рыночников вырастает на 100 млн. человек.

Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (ФAO) сообщила, что тенденция к увеличению количества голодающих в мире резко ускорилась в результате продовольственного кризиса. По ее данным, к началу 2008 года общее число голодающих увеличилось с 850 до 925 млн человек. В 2009-10 оно достигло миллиарда человек. Причиной этому является глобализация на рыночных основах и либерально-рыночные реформы в разных странах. Свободные цены дали резкий скачок цен на продукты, темпы роста которых каждый год фактически удваиваются. В частности, индекс мировых цен ФAO в 2006 году вырос на 12 %, в 2007 – на 24%, а за восемь месяцев 2008 года – на 50%, и т.п.

Нужно ли удивлятся, что в опросе Российского союза промышленников и предпринимателей – САМОЙ ЛИБЕРАЛЬНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ В РОССИИ - о состоянии делового климата в 2010 году главной проблемой назвали неэффективное госуправление и отсутствие ясных целей и ориентации в управлении страной.

2. Откуда и зачем появилась рыночная теория?

С угасанием традиций рационального (аристотелианского) мышления стали возрождаться в европейской экономике разного рода магические и фетишные представления (противоречия как критерий истины, гегельянство). Мистифицируя реальность, ученые писали о разного рода «невидимых руках», «общественных классах» - порой не догадывающихся о своей сплоченности, но чудом сплоченных, о какой-то сказочной общественной активности бессмысленных и бессловесных «орудий труда» и т.п.
Возникли научные аналоги «ковров-самолетов» и «скатертей-самобранок». Так, например, стало принято считать, что экономический кризис – это не последствия чьего-то воровства и вредительства, а некое волшебство, ниспосланное на экономику независимыми от человека духами.
Сказки эти были отнюдь не безобидным фантазированием. Магизм «независимых от людей отношений» - и где?! - в отношениях людей! - имел основной целью прикрыть туманом следствия разрушительной работы групп заговора в экономике.
На этом фоне классическая книга французского историка Пьера Розанваллона , крайне уместна. Розанваллона интересует рынок не как реально функционирующий механизм, а как созданная Адамом Смитом интеллектуальная конструкция, обусловленная временем и обстоятельствами своего появления. Причем конструкция эта выходит собственно за рамки экономики: речь идет о «проекте децентрализованной и анонимной организации гражданского общества».
Авторы XVII-XVIII веков, от Гоббса до Руссо, надеялись придумать такое общественное устройство, где на смену власти как внешнему институту, подавляющему и ограничивающему личность — например, церкви или монархическому государству, — придут какие-то другие механизмы . Монтескье анализирует человеческие страсти как движущую силу истории: он предлагает уравновешивать власть властью (вводя знаменитый принцип разделения властей) и развивать торговлю, смягчающую нравы. Гельвеций и Бентам уповают на законы; Руссо надеется в институтах зафиксировать социальную гармонию.
Розанваллон показывает, как из этих теоретических конструкций и рождается политическая экономия Смита. Гоббс считал главной пружиной социума стремление к самосохранению, Гельвеций вводит понятие «интереса», который мыслится скорее как приобретение, чем как защита . Отсюда уже прямая дорога к Смиту. В его изложении искомым механизмом стал рынок, максимально нейтральный и абстрактный, где отношения в обществе устанавливаются и регулируются сами собой, на основании принципов свободного обмена, совершаемого каждым отдельно взятым гражданином исходя из своих личных эгоистичных интересов.
Интересно, что рассматривая «рынок» как интеллектуальную утопию, Розанваллон считает, что идеи Смита победили. Отчасти дело здесь именно в абстрактности предложенного механизма социального регулирования.
Изначально рынок был не проверяемой теорией, а верой в непостижимые силы, вроде фетишизма и анимизма. Так, два вполне земных и человеческих явления – безработица и инфляция – оказываются по умолчанию магическими бесплотными субстанциями, сошедшими с языческих небес богинями, бичующими беспомощных людей. Они – безработица и инфляция – проведенные в жизнь для личной выгоды анонимными людьми или группами людей – противопоставляются лишенным анонимности «королю» и гласному, писаному «конкретному закону».
Нет ничего удивительного или странного в том, что группы экономического заговора всегда стремились и будут стремится максимально упрочить мистификацию «надчеловечности» и «нечеловечности» законов экономики. Чем больше химерических, нереальных сущностей будут объяснять безработицу и инфляцию, в которых «никто конкретно не виноват», тем спокойнее будет жить их конкретным виновникам.
Поскольку плановая экономика затрудняет хищения и нетрудовые доходы, она всегда была и будет под прицелом критики.
В пределе абсурда, до которого способна дойти эта критика – предвыборный лозунг «СПС» 2007 года, который вызывающе гласил: «Свобода или план?».
Здесь противопоставляются разнопорядковые понятия а противодействие экономическому планированию приобретает какие-то патологические, тотальные формы.

3. Рыночная теория содержит отчетливые черты антинаучности, магизма, суеверия

РЯД ЧЕРТ ЗАСТАВЛЯЕТ ГОВОРИТЬ О ПОЛНОЙ НЕДОПУСТИМОСТИ ПРИЗНАНИЯ РЫНОЧНОЙ ТЕОРИИ НАУЧНОЙ ГИПОТЕЗОЙ, ДАЖЕ СОМНИТЕЛЬНОЙ, ПОСКОЛЬКУ РЫНОЧНАЯ ТЕОРИЯ ВСТУПАЕТ В ГРУБОЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ С МЕТОДОЛОГИЧЕСКИМИ ПРАВИЛАМИ НАУЧНОГО ЗНАНИЯ.
Выводят за рамки науки её такие качества, как:
1) Иррационализм – признание нормальным и вечным того положения вещей, что экономикой управляет не разум, а слепая внеразумная стихия рынка. Иррационализм не совместим с наукой, поскольку наука целиком и полностью вырастает из стремления РАЗУМА изучить и управлять ПРОЦЕССАМИ.
Один из «отцов-основателей» русской рыночной теории Иван Ильин на предположение построить если не сейчас, то хотя бы когда-нибудь в будущем экономику, управляемую разумом, а не совокупностью рыночных случайностей, отвечал так: «Пустые мечты и политические сказки предоставим детям и агитаторам...» .

Но такое пасование перед ПОЗНАНИЕМ проблемы на века вперед – принципиально антинаучное, с симпатией или антипатией относись к его автору!
2)Агностицизм – признание принципиальной непознаваемости экономического процесса, принципиальной навозможности четкого прогнозирования в экономике, что неизбежно вытекает из рыночного догмата о неуправляемости экономики. Агностицизм (отказ от попыток познать и точно прогнозировать процесс) постоянно присущ экономистам-рыночникам, рассуждающим о НЕВОЗМОЖНОСТИ точно предсказать цены, сроки процессов, время наступления и течения экономических кризисов и т.п.

Эконометрия должна была дать инструментарий для экономических измерений, а также методологию оценки параметров моделей микро- и макроэкономики. Она активно использовалась для прогнозирования экономических процессов как в масштабах экономики в целом, так и на уровне отдельных предприятий. Казалось бы, с помощью математиков и ЭВМ эконометрия в последние десятилетия достигла большой точности. Казалось, эконометрика заняла достойное место в ряду экономических наук.
При этом все математические выкладки рыночной эконометрии оказались бессильными предсказать, и, тем более, предупредить экономический кризис 2008 года. Как говорится, слона-то не приметили! А между тем эконометрию прочили в науки точные, её объект изучения считали аналогичным объектам технических и естественнонаучных дисциплин.


Так, например, родоначальник российских рыночных реформ Е.Т.Гайдар в подводящей итоги всей его деятельности книге «ГИБЕЛЬ ИМПЕРИИ Уроки для современной России»списывает все возникшие при нем экономические проблемы на «непредсказуемость», «непрогнозируемость», «невозможность точно определить» и т.п.
Вот характерная цитата, выражающая его отношение к делу: «И в той, и в другой стране (имеются в виду латиноамериканские демократии-А.Л.-Ф.) министерства финансов имели репутацию высокопрофессиональных институтов. В течение многих лет ими руководили люди, понимающие риски, связанные с НЕПРЕДСКАЗУЕМОСТЬЮ цен на сырьевые ресурсы».
Рупор российских рыночников, «Независимая газета» пишет об АГНОСТИЦИЗМЕ А.Кудрина, идеолога современных рыночных преобразований: «Вице-премьер фактически дезавуировал свои предыдущие слова о начале восстановления российской экономики – теперь Алексей Кудрин уверен, что экономика продолжает лежать на дне кризиса, которое «будет растянутым».
Еще одно важное заявление Кудрина: «Мне КАЖЕТСЯ (выделено нами), что дно кризиса будет растянутым».
Академики от экономики посетовали, что «рекомендации ученых-экономистов так же не востребованы властью, как и в начале либеральных реформ». Пришлось даже специально доказывать Кудрину, что «экономика – это наука, а не гадание на кофейной гуще (академик Гринберг, там же).
Наиболее известные и дальновидные экономисты давно уже критиковали рыночную эконометрию: главная причина её ненаучности – НЕСОВМЕСТИМОСТЬ точного математического аппарата и произвольной вариативностью явлений стихий и произвола частных собственников.


3)Глубокое шизофреническое противоречие в теории: стремление производителя истратить на издержки (включая и зарплаты) как можно меньше, но получить платежеспособный спрос как можно больше.
На практике это проявляется в том, что каждый производитель, в роли гражданина, требует о государства привлекать какие-то внерыночные источиники повышения платежеспособного спроса населения, а в качестве торгующей стороны – сам же урезает и портит платежеспособность, экономия на людях, где и сколько сможет.
Здесь наиболее ярко проявляется АНТИГРАЖДАНСТВЕННОСТЬ рыночной теории – борьба рыночных производителей с гражданскими правами на достойные условия труда, материнством и детством и т.п.

Анализируя материалы встречи В.В. Путина с руководителями экспертных групп по подготовке предложений по актуальным проблемам стратегии социально-экономического развития России на период до 2020 года в речах начальников этих экспертных групп - Ярослава Кузьминова, ректора Высшей школы экономики, и Владимира Мау, ректора Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации – встречаем призыв к сокрушению социальной сферы: «Надо заново оценить наши социальные обязательства». «Наше социальное государство не должно быть советским, … таким же архаичным, как раньше».
Каким же ему быть? Рыночники, когда-то ориентированные на Европу и США, ныне предлагают ориентироваться на мало впечатляющие образцы: на китайцев, индусов, бразильцев.
«Мы конкурируем за деньги по всему миру, боремся за каждый доллар. Пока мы проигрываем в привлекательности Китаю, Индии, Бразилии», - говорит глава старейшей и крупнейшей инвестокмпании в РФ и твердый рыночник Рубен Варданян. Значит, русских нужно опустить к китайской, индийской, бразильской нищете фавелл и трущоб!


Экономическое мышление расколото и алогично, не имеет ничего общего с научным требованием непротиворечивости. Яркий пример: газета «Известия», от 2 июня 2010 года цитирует министра финансов РФ А.Кудрина: «В свою очередь главным вызовом для нашего правительства станут непомерно раздутые расходы бюджета. Правительства других стран не повышают свои расходы даже на 5% в год, а мы позволяли себе рост на 20-30%».
Та же самая газета «Известия», но только от 9 ноября 2010 года: «Американцы решили включить печатный станок и выбросить на финансовый рынок 600 миллиардов долларов до середины 2011 года. Попросту говоря, США хотят сделать свои товары более конкурентоспособными» . Источник –снова Кудрин!
Что мы здесь имеем?
Утверждение 1: нельзя повышать зарплаты, а то, не дай Бог, деньги обесценятся.
Утверждение 2: Обесценивание денег выгодно для национальной экономики.
«Единственная справедливая цена – та, которую назначит рынок». Кудрин, «Вести России», 7 августа 2010 года.
«Так что рубль в идеале должен стоить не слишком много, но и не слишком мало» Кудрин, «Известия», 9 ноября 2010 года. Получается, что у Кудрина то неопределенная рыночная цена, то какая-то нормативная «справедливая» цена, которую рынок сам по себе не в состоянии назначить.
К тому же детские, расплывчатые субъективные понятия: мало относительно чего? Много в сравнении с чем? Кудрин даже не на глазок примеряет, а вообще исключил логику измерений...

4)Противоречие рыночной теории общепринятым фундаментальным законам ЕСТЕСТВОЗНАНИЯ. Например – закону накопления энтропии (II начало термодинамики), который гласит, что в неуправляемой извне системе накапливается энтропия, и из хаоса не может сам собой возникнуть никакой порядок.

5) Противоречие между точностью измерений и предсказуемостью производственного процесса и свободой воли частного собственника .
Именно это противоречие подробно описали ЗАПАДНЫЕ авторы, вводя понятие «индустриализма» - технократического общества, в котором фигуру свободного в своих решениях собственника-владельца сменяет фигура управляемого технической необходимостью и потребностями технических устройств менеджера.

Например, менеджер Ли Якокка до недавнего времени являлся едва ли не самым уважаемым человеком в США за исключением, разве что, президента и Папы Римского. Якокка стал живой легендой, символизирующей не только детройтскую «Большую тройку», но и всю американскую автомобильную промышленность. Пресса баловала его своим вниманием: не один журналист заработал себе внушительные суммы гонораров, производя на свет жизнеописание героя. Но случилось так, что Генри Форд младший изгнал его из своей компании, День своего изгнания из Ford Якокка вспоминает как самый черный в своей жизни.


6) Неразрешимо и логическое противоречие между ТЕХНИЧЕСКИМ требованием очень долгой и сложной подготовки квалифицированного персонала и РЫНОЧНОЙ непредсказуемостью кадрового рынка, рыночным требованием профессиональной мобильности, - «уметь быстро приспосабливаться и менять профессии». Понятно, что легко переделать грузчика в дворника, но как быстро переделать астрофизика в микробиолога?
Бредовые утверждения рыночников о том, что «рынок все наладит» - следствие не научного анализа, а первобытного шаманства, веры в таинственный и необъяснимый фетиш.
В науке есть эффекты известные, а есть неизвестные. Известные – воспроизводимы и предсказуемы. Неизвестные – не воспроизводятся силами человека, и потому непредсказуемы. Взглянем под углом этого ОБЩЕГО правила научной методологии на рынок.
Если ты знаещь, КАК, КАКИМ ОБРАЗОМ рынок все наладит, то почему не можешь сделать это сам, без рынка? А если не знаешь – почему тогда говоришь, что он все наладит? Откуда такая уверенность – ЕСЛИ НЕ ЗНАЕШЬ, КАК?! А если все-таки знаешь – то делай, не жди. Так замыкается круг…
Мы имеем дело не с наукой, а с деструкцией человеческого сознания дегенеративными наукообразными химерами: здесь утверждения не связаны причинно-следственной связью, вместо того, чтобы предпринять усилия для достижения нужного результата предлагается не предпринимать ничего – при этом обещается именно нужный результат.
В традиционной, нормальной, научной экономике всякий товар производится под ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ ПЛАТЕЖЕСПОСОБНЫЙ ЗАКАЗ. Здесь же предлагается всё наоборот – платежеспособный заказ организовывать задним числом под произведенное непонятно кем, непонятно как, и, главное – зачем.
В традиционной, нормальной, научной экономике (главный критерий которой – проверяемость эффекта через пробы и повторения)

2. Производственная несостоятельность рыночной теории

Эволюция человеческого производства, в общем и целом, представлена тремя основными стадиями. Первая стадия – «робинзоны» - существование человека или небольшого общинного коллектива людей (что, в сущности, примем как одно и то же) в режиме НАТУРАЛЬНОГО ХОЗЯЙСТВА. Вторая стадия – переход от НАТУРАЛЬЩИНЫ к СБЫТУ ИЗЛИШКОВ и ПОКУПКЕ ИЗЛИШКОВ чужих хозяйств, что породило рынок и рыночные отношения.
Уже на этой стадии происходят грандиозные катастрофы: ошибки в оценке излишнего и необходимого для выживания могут оказаться роковыми.

Например, Российская империя сорвалась, затянув переход от натуральных форм производства к государственно-направляемым. В натуральный период русские показывали достаточно высокое качество жизни. Русская национальная кухня по праву считается одной из самых богатых и «чистых». В числе пословиц и поговорок, собранных В.Далем есть и такие: «На Руси никто с голоду не помирал», «Нужда научит калачи есть» (то есть погонит в низ, на черновую работу, где был дешев пшеничный хлеб – поясняет В.Даль.) М.Меньшиков, известнейший монархический публицист, расстрелянный большевиками, свидетельствует, что Россия никогда не знала нужды и голода до второй половины XIX века: «В старинные времена в каждой усадьбе и у каждого зажиточного мужика бывали многолетние запасы хлеба, иногда прямо сгнивавшие за отсутствием сбыта. Эти запасы застраховывали от неурожаев, засух, гессенских мух, саранчи и т.п. Мужик выходил из ряда голодных лет все ещё сытым, не обессиленным, как теперь, когда каждое «лишнее» зерно вывозится за границу».
А в начале ХХ века, по свидетельству того же Меньшикова, русских призывников-богатырей на армейских призывных пунктах сменило поколение недомерок и калек. Образованнейшему человеку того времени, М.Меньшикову, вторит неграмотный старичок-крестьянин Поликарп из путевых заметок Мельникова-Печерского: «В старину все лучше было. На что ни глянешь – все лучше... И люди были здоровее, хворых и тщедушных, кажись, и вовсе не бывало то в стары-то годы. И все было дешево, и народ был проще...А урожаи в стары годы и по нашим местам бывали хорошие. Все благодарили создателя. У мужичка, бывало, год по два, да по три немолоченый хлеб в одоньях стоит... А в нынешние останны времена не то...Объезжай ты, родимый, все наши места...нигде не единого одонья не увидишь, чтобы про запас приготовлен был.»
Или вот ещё свидетельство человека весьма в вопросах русской жизни авторитетное: «…Господское гумно стояло, как город, построенный из хлебных кладей, даже в крестьянских гумнах видно было много прошлогодних копен. Отец мой радовался, глядя на такое изобилие хлеба...» – вспоминал С.Т.Аксаков в «Детских годах Багрова-внука», писанных, как известно, с натуры.
Русским писателям вторит известный русофоб, человек, свидетельство которого ценно хотя бы тем, что заподозрить его в «лакировке русской действительности» невозможно – Р.Пайпс. Проработав огромное количество источников, он сделал вывод, что с середины XVIII века и до отмены крепостного права и помещик, и крестьянин были относительно зажиточны.
Революция 1917 года – порождение именно дисбаланса между наличием взамозависимости производителей и отсутствием взаимоконтороля. Ведь политические жулики и авантюристы всегда охотно пользуются объективными проблемами, чтобы добиться своих узкокорыстных целей.
Третья стадия материального производства – это переход от ПРОДАЖИ ИЗЛИШКОВ к ПРОИЗВОДСТВУ ПРЕИМУЩЕСТВЕННО НА ПРОДАЖУ.

Ещё проще – для массового читателя: вначале я коптил курочку для себя. Потом стал коптить ЕЩЁ И для других. А в конце концов – когда курятина мне опротивела, скажем – я стал коптить её ТОЛЬКО для других (за вознаграждение в абстрактных единицах спроса), мне же самому эта копченая курочка стала вовсе не нужна.
Если нас интересует стадия СВОБОДНОГО РЫНКА, то мы должны изучать такое явление, как ПЕРЕМЕННАЯ ВЕЛИЧИНА СПРОСА – то есть пунктирно существующий, необязательный, не гарантированный спрос. Если же мы будем говорить о постоянно существующем, обязательном, гарантированном спросе и сбыте – мы сами не заметим, как окажемся в ПЛАНОВОМ ХОЗЯЙСТВЕ.
Нет, не злой волшебник и не коварство коммунистов забросит нас в «Гулаг пайкового распределения». Нас забросит туда постоянность и гарантированность обязательств товаропроизводителей друг перед другом. Но она – всего лишь простое и даже, можно сказать, побочное следствие перехода от сбыта ТОЛЬКО излишков к получению ВСЕГО необходимого через товарообмен. То есть – следствием развития технических систем!
Какова формула труда, при каких условиях труд вообще будет произведен и от него не откажется психически здоровый человек? Формула нам известна:
P + T = S > P

Потенциал исходного сырья плюс труд равняется результату, чья ценность выше, чем у потенциала. Только в этом случае труд имеет смысл.
При переходе к разделению труда формула усложняется:

((P+Т)хE)/ М = YS > S

Потенциал+труд умножается на кооперационный эффект прироста продуктивности в совместном труде и делится на количество участников разделения труда.
Разделение труда порождает взаимозависимость. Взаимозависимость неизбежно сопровождается взаимным контролем. Взаимный контроль сочетает в себе два элемента контроля: контроль человека за смежниками и смежников за человеком.
В чем суть контроля человека за обществом? Человек контролирует, чтобы общество выдавало ему благ не меньше, чем Х. Если общество будет выдавать меньше, чем Х, то человек попросту выйдет из кооперационных процессов.
Мы определили точку распада производственной кооперации и разделения труда: она наступает в том случае, если YS