150 лет со дня отмены крепостного права: переход к рабству

150-летний юбилей отмены крепостного права Россия встречает переходом к рабству. Электронному, ювенальному... Так что же отмечал Медведев в годовщину царского Манифеста: освобождение крепостных или обращение в рабство их потомков - членов так и не состоявшегося «гражданского общества»? И что имел в виду Медведев, призывая «не откладывать свободу на потом»? Похоже, полное ее полную недоступность в будущем.

150 -летие отмены крепостного права, провозглашенного Александром Вторым Освободителем, совершенно неожиданно встречено с трубами и барабанами. Апофеозом стала встреча Медведева с кланом побирушек-самозванцев - тех самых Кирилловичей, вопреки не то что законодательству РФ, но и добровольному отречению Николая Романова и закону о престолонаследии претендующих на несуществующий трон.

Казалось бы, прекрасный повод соблюсти закон и посадить всю семейку Багратион-Мухранских-Гогенцоллернов за неоднократные призывы к изменению конституционного строя РФ. Но нет - к антиконституционным амбициям Кирилловичей присоединяется номинальный глава республики, г-н Медведев.
Ко всеобщему удивлению, акция произошла не в Москве, а в Питере, в Петропавловском соборе, у гробницы Александра Второго.

Между тем, речь идет не о дате личной жизни императора, а о событии общегосударственного значения. Не случайно в 1861 году Манифест был обнародован не где-нибудь, а в Успенском Соборе Кремля, месте коронации русских царей. Но Медведев решил поправить Царя-Освободителя и перенес юбилей из Москвы в Питер, никогда не бывавший духовной столицей России. Позорное действо братания с бандой международных авантюристов завершила акция платной тусовки «Молодежь за реформы», запустившей надувные шарики у Спаса на Крови.

Однако народ - тот самый, предки которого были освобождены 150 лет назад, упорно безмолвствует и шапок в воздух не бросает. Хотя, казалось бы, как не отметить дату, с которой началось так долго ожидаемое русским обществом преодоление сословного неравенства, начало создания гражданского общества и единой российской нации, не разделенной кастовыми перегородками!

На удивление единодушный ответ дают все опрошенные россияне, независимо от поколения и достатка - «А чего праздновать, если мы опять живем при крепостном праве?»
И действительно, где наша свобода? Ну хотя бы на уровне, прописанном в нашей «Конституции по вызову» 1993 года издания, с оговоркой «если иное не предусмотрено федеральным законом». Где та свобода, которую, по словам Медведева, «нельзя откладывать на потом»?

Надо сказать, что и «Великая реформа» 1861 года дала свободу весьма и весьма номинально. Не только без земли, за которую надо было десятилетиями платить «выкупные» платежи, но и с многолетним сохранением барщины (!).
Изъятия выкупных платежей тянулось десятилетиями, вплоть до столыпинской приватизации. Учитывая, что в те годы средняя продолжительность жизни крестьянина едва дотягивала до сорока лет, мало кто из «освобожденных» в 1861 году дожил до обещанной земли.

Однако, если крепостные «освобождались» с далекой, но перспективой выкупа в среднем 4,8 десятины ( то есть примерно 4,8 гектара) на душу ( не на семью), то подавляющее большинство современных россиян имеют от силы пару соток, то есть раз в сто меньше. У колхозников, правда, были ельцинские земельные ваучеры, но где они?
Тем не менее, крестьянская реформа ( «освобождением» ее называть стеснялись и тогда, и теперь, предпочитая называть именно реформой), имела бесспорное преимущество. Реформа не просто давала надежду на лучшее, а создавала для бывших крепостных реальные «социальные лифты».Социальные лифты для «кухаркиных детей» были своеобразные - тянуть их вверх приходилось зубами и горбом, но именно с 60х годов начала складываться массовая русская интеллигенция, сделавшая Россию действительно мировой державой.

Жестоко обделив крестьян при дележе земли и денег, русская монархия создала неожиданно передовую для своего времени систему образования, которая и стала настоящим освобождением для громадного числа талантливых самородков из народа. Трагическая смерть Императора-освободителя от руки смертников-народовольцев, лишь подчеркивает его заслуги как просветителя - но сегодня именно эта заслуга оставлена в тени.

Но вернемся в наш день, к юбилею освобождения. Становимся ли мы «свободнее» в результате очередной полосы «Великих реформ» или наоборот? Вопрос небезынтересный.
По общему мнению, именно сегодня мы намного дальше от идеала свободы, чем были 10, 20 и 30 лет назад. Потому что свобода есть не абстрактное «стремление к счастью», а реальные возможности, которые тают день ото дня.

И вот здесь-то приходится констатировать, что современные реформы ведут в обратную сторону от свободы. Как минимум, к крепостному праву, а то и к рабству.
Что имел в виду Медведев, призывая «не откладывать свободу на потом»? Похоже, полное ее искоренение в ближайшем будущем. Судите сами.

Только что вступил в силу закон о полиции, уничтожающий целый ряд классических буржуазных свобод, начиная с неприкосновенности жилища и заканчивая тайной переписки. В свою очередь, недавно принятые законы о борьбе с экстремизмом позволяют осудить человека за одно только заявление о коррумпированности представителя власти.

Еще один удар по нашей свободе - уничтожение той самой системы образования, которая за 150 пореформенных лет сумела вытащить из тьмы растительной жизни многие миллионы талантов. По сути, это ликвидация системы социальной мобильности, дававшей шанс Ломоносовым.

Но все это затмевает «кремлевский поход против детей» - создание ювенальной инквизиции ( или юстиции - смысл один) во главе с Павлом Астаховым.

Отныне каждый ребенок может быть произвольно отобран у родителей, продан на усыновление или изолирован в спецучреждение - что и удостоверяет массовая практика т.н. «органов опеки». Угроза потерять детей, все более беспрепятственно и безнаказанно отбираемых ювенальными инквизиторами, становится настоящим кошмаром российской жизни, угрожающим не только бедным, но и сравнительно богатым родителям.

Строго говоря, создание ювенальной юстиции де факто уже сегодня лишило родительских прав всех россиян и сделало сиротами всех российских детей. Российская семья уже уничтожена - родителям оставлена только временная возможность проживать со своими детьми с разрешения репрессивных органов.

Законный вопрос: а как было при «крепостном рабстве»? Удивительно, но факт: даже при самом диком средневековом феодализме в его правом первой ночи, телесными наказаниями и торговлей крепостными, феодал не имел права разлучать малолетних детей с их родителями - это считалось несовместимым не только человеческим, но и с божьим законом.

Самое безжалостное крепостное право защищало семью и детей гораздо лучше, чем «демократия» Медведева.
Уж сколько сказано и написано про «крепостное рабство» - но настоящим рабством российское крепостное право никогда не было. Доказательство чему - сами эксцессы вроде дела Салтычихи, осужденной самими же крепостниками.
Что же касается введенного Медведевым права же третьих лиц на изъятие детей у их родителей - это уже не средневековье, а рабство, рассматривающее раба, как говорящую скотину, не имеющую прав на свой приплод.
Так что же отмечал Медведев в годовщину царского Манифеста: освобождение крепостных или обращение в рабство их потомков - членов так и не состоявшегося «гражданского общества»?

Эпилог

И все же, несмотря на настойчивые попытки медвепутов примазаться к лаврам и терниям Александра Второго, между Великой реформой 1861 года и добивающим пакетом питерских «реформ» есть принципиальная разница, прямо вытекающая из очевидных интересов прошлых и сегодняшних элит.

Несмотря на грабительский характер «освобождения», нельзя не признать, что даже самые дремучие и эгоистические крепостники все же были заинтересованы в сохранении, размножении и даже процветании податного сословия, трудами которого они кормились. Пусть даже в качестве тягловой скотины, русский крестьянин представлял для барина прямую хозяйственную выгоду: таковы реалии аграрной экономики.

Что же касается сырьевой экономики, выстроенной на развалинах СССР, то для сырьевой олигархии население - не что иное, как накладные расходы, подлежащие сокращению. А это значит, что Кремлю объективно выгодны две вещи: численное сокращение населения и падение его уровня жизни.
Средний класс? Образованное сословие? Гражданское общество? Для сырьевых баронов это - невыносимая налоговая нагрузка. В условиях глобальной экономики собственное население неинтересно даже в ни качестве рынка сбыта, ни в качестве рабочей силы. Опустить население на уровень Африки - вот интерес сырьевиков. И этот интерес, отдадим должное Кудрину, получил почти идеальное макроэконормическое воплощение.

Европейский уровень жизни? Безвизовый режим с ЕС? Безвизовый режим с Таджикистаном и зарплата на этом же уровне - вот социальный идеал Кремля.

Образование? Да это опасная претензия на место в среднем классе! Убрать! И убирают при полном недоумении бывших фанатов «Демократической России».

Чувствуете разницу? При всех своих недостатках российская монархия жила и прирастала жизнью и богатством своих подданных. Сегодняшний режим живет и богатеет нашей смертью и разорением. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день.