Россия: решать национальный вопрос все же придется

Ближайшее будущее. Власть долго держала под контролем русских националистов и не пускала их в политику. Но вот — внезапно — маргинальные националисты стали настолько ощутимой силой, что пошли уже разговоры о русском бунте. «Соль» с помощью лидера Русского общественного движения Константина Крылова и публициста Дмитрия Ольшанского пытается предугадать, чем решится затяжная схватка между правительством России и националистами. Проще говоря — слабо русофилам устроить революцию или нет?

С начала девяностых и до середины нулевых русские националисты мало кому были интересны. Говорить о национализме часто, громко и всерьез (в том числе и за счет госпропаганды) начали в 2006-2007 годах. СМИ вновь активно освещают драки и убийства на национальной почве (которых стало на удивление много), в поле зрения вновь появляются бритоголовые молодчики с ножами и лозунгами «Россия для русских», наконец, выходит на улицы Русский марш.

Государство попыталось было прижать национализм, сделать его подконтрольным. Но сегодня уже ясно, что из этой затеи ничего не вышло. После событий на Манежной площади как будто вернулась Кондопога — бытовой национализм как норма жизни. Обострились противоречия между северокавказскими диаспорами и русскими (либо теми, кто себя русскими называет). При этом государство продолжает механически давить врага. Из последнего — приостановлена деятельность одной из самых крупных националистических организаций ДПНИ. А в прошлом, 2010 году Мосгорсуд запретил «Славянский союз».

Первые лица опальных ДПНИ и «Славянского союза» — Владимир Тор, Александр Белов, Дмитрий Демушкин — уверены, что политика черных списков приведет к активизации радикалов. То есть тех самых наци вне закона, которые действуют по принципу «вооружайся и к битве с хачами всегда будь готов». Если запретить националистам действовать легально, вообще выдавить их из публичного поля — это приведет к росту насилия на улицах. С анонимными группировками не договориться, а значит, кровавого национализма точно станет больше.

Опять-таки, по словам, лидера Русского общественного движения Константина Крылова, сегодня даже в ультраправой среде любителей нападать на таджиков становится меньше, потому что вдруг стало ясно: враг — это не таджики. Враг — «менты и чиновники», и насилие будет направлено именно на них. «Это не потому, что я так хочу или призываю — это медицинский факт», — говорит Крылов. При этом он подчеркивает, что сколько ни запрещай легальные организации, они никуда не денутся. «Могут запретить ДПНИ, могут напасть на [экс-лидера ДПНИ] Сашу Белова и проломить ему голову, могут под разными предлогами нейтрализовать лидеров всех националистических организаций, но уже поздно — процесс необратим, люди никуда не денутся» — размышляет глава РОД.

Публицист Дмитрий Ольшанский понимает логику властей — почему им кажется более разумной тактика запрета, а не легальной работы националистических организаций. По русской политической традиции, чем больше разрешают — тем сильнее становится напор. «До тех пор пока власть блокирует эту зону, активны только диссиденты, — говорит Ольшанский. — Если власть разрешит, очень легко соберется толпа людей, которая захочет большего». В результате сейчас в среде националистов остались в основном те самые «диссиденты», радикально настроенные люди. Впрочем, шансов на какие-то осмысленные действия у локальных националистких тусовок вне политики (вроде компаний футбольных хулиганов фанов или просто агрессивно настроенной бригады пацанов с одного двора), которых в обществе все чаще смешивают с неонацистами и фашистами, все же нет. Да и кто станет финансировать полумифические группировки и уличный террор?

Дмитрий Ольшанский считает, что хоть вне закона, хоть «в законе» — националистам все равно не под силу устроить в России госпереворот. Госпереворот, как ни парадоксально, должна «заказать» сама власть — это единственный возможный сценарий: «В России по-настоящему серьезная революция происходит, когда власть капитулирует. Власть скорее падает, нежели ее кто-то вырывает, а большие перемены происходят тогда, когда руководители деморализованы и перестают контролировать ситуацию сами».

Таким образом, по теории Ольшанского, подпольные или партизанские группы не смогут ничего сделать до тех пор, пока власть будет контролировать обстановку. «Есть такая поговорка, ее любит повторять Белковский — мы придем к власти, если власть закажет нам пропуск. Если такого не случится, то будут только ничего не значащие попытки убить таджика и подраться или что-то в этом роде, то есть криминальная зона. Но большой политикой это не станет», — резюмирует эксперт.

Константин Крылов думает, что партизанить националисты будут неизбежно, но госпереворот спровоцируют не они: «При всей важности их действий, революцию вызовет очевидное сегодня обстоятельство — всеобщее разочарование и неприятие режима: в 2000-е годы путинизм был популярен, в середине нулевых его терпели, сегодня — неприятие».

Националисты в последнее время охотно идут на сближение с другими политическими силами. Станислав Белковский не исключает, например, что некоторые чуткие группы и персонажи вполне могут объединиться, например, с национал-демократами. Крылов замечает, что русское движение сегодня — это уже демократическое движение, которое хочет нормальных прав, нормальное государство. По его словам, вырисовывается странный для России консенсус либералов и националистов. «Есть пункты, по которым мы совпадаем: мы все — от отмороженного националиста и кончая отмороженным либералом — понимаем, что для нас важна свобода слова, собрания, союза. Эту вещь разделяют все! — говорит лидер РОД. — Когда судили Тора и Немцова, кто-то сказал: «Мы присутствуем при первом заседании будущего парламента. Вот одна фракция — либералы, вот другая — националисты. Что-то такое и будет, если будет вменяемый парламент как место для дискуссий. По крайней мере, сегодня всем понятно, что именно нужно прекратить».

Власть, по всей видимости, продолжит выбивать почву из-под ног националистических организаций. Не давая им сделать главного — привлечь обывателя в зону политической борьбы. Работа центра Э приведет к тому, что «обыватель», придерживающийся националистических взглядов (а это, по данным социологов, 58 процентов россиян), просто не пойдет туда, где его могут арестовать, посадить или избить.

Но решать национальный вопрос все же придется. Дмитрий Ольшанский предполагает, что «Единая Россия» в предвыборном цикле попробует разыграть национально-патриотическую карту. «Я этого не исключаю, но и не знаю наверняка. Понятно, что это будет абсолютная фикция, мнимость, которая быстро сойдет на нет после выборов. В смысле политтехнологий национально-патриотическую карту разыграть проще других. Например, бороться с коррупцией (так, чтобы это стало очевидным для народа) очень сложно — придется посадить реально много людей, которые занимают большие должности и берут много взяток. А их так просто не посадят. Заниматься же какой-то национальной риторикой, говорить, что мы русские, мы гордимся державой — в политическом смысле дешево и сердито».

Константин Крылов тоже склоняется к тому, что в нынешних условиях возможны попытки властей «изобразить национальный режим», хотя это и маловероятно. «Власть не понимает, что сегодня русских совершенно не волнует фольклор и прочие вещи, а права, которых они лишены», — отмечает Крылов. По его словам, если раньше путинские могли выехать на теме «лучше мы, чем фошисты», то через некоторое время люди скажут — «а чем вы лучше тех, кого вы называете «фошистами»? Тем более, сегодня ясно, что националисты никакие не фашисты и предлагают вполне разумные вещи. «Я думаю, что через какое-то время количество людей, которые хотят жить в нормальном национальном государстве, будет не просто возрастать, а перейдет некоторую границу, — размышляет Крылов. — А поскольку бороться за сохранение режима дураков нет, это вызовет революцию. На мой взгляд, она будет тихой и спокойной. Режим лишится поддержки, и передать власть все равно придется. Разумеется, если они не наделают глупостей».