Как Лукашенко расправляется с политическими соперниками

Руководитель депутатской группы "Республика" Сергей Скребец подтверждает слова Алеся Михалевича о пытках. Политик сам прошел через этот ад накануне президентской кампании 2006-го года. Об этом он рассказал "Белорусскому партизану".

- Когда я вышел из тюрьмы - подал заявление в Комитет ООН по пыткам о применении в отношении меня пыток. Но тогда Комитет допонительно запросил у меня предоставить копию судебного приговора, некоторые другие материалы. Я официально обратился в Верховный суд с просьбой получить копии отдельных материалов, мне отказали.
 
Меня  арестовали 15 мая 2005 года по подозрению в приготовлении к даче взятки. Суд шел в январе-феврале 2006 года, приговор вынесли 15 февраля: два с половиной года заключения по обвинению в выманивании кредита. В декабре 2005 года зарегистрировали мою инициативную группу по выдвижению меня кандидатом в президенты. Начальник СИЗО еще вызывал меня и спрашивал: как ты умудрился подать списки на регистрацию? У меня брат был на свободе. Инициативная группа собирала подписи за мое выдвижение кандидатом в президенты, а я в это время «сидел». И я подтверждаю: ко мне тоже применяли пытки.
 
В СИЗО Бреста я проводил 40-дневную голодовку. После 30-ти дней голодовки меня приковывали наручниками к нарам, угрожая силой меня кормить, и в таком состоянии я проводил по несколько часов. На 38-39-й день голодовки я находился между жизнью и смертью. И тем не менее, принято было решение этапировать меня в Минск. И меня этапировали в общем вагоне, хотя самостоятельно стоять не мог. Часами сидел на корточках, как и остальные, хотя меня вообще нельзя было перевозить - мне нужны были недели две для выхода из голодовки. Но из Минска поступил приказ - доставить, и доставляли. Этапировали вместе с рецидивистами, хотя это запрещено законом.
 
В Барановичах я провел четверо суток. В камере на 30 человек сидели 150; все постоянно курили, был только один туалет на всех.

Не успевали заканчивать завтрак, как уже приступали к обеду. И там меня держали четверо суток, хотя я стоять на ногах фактически не мог.
 
В СИЗО на Володарке спал на полу без одежды. В камере, где я сидел, также вваливались неизвестные люди не только в камуфляже, но и в масках (это точно не сотрудники СИЗО), выводили всех, ставили на растяжку - и избивали. На моей памяти - два таких случая. А вот в подлодке, где сидят уже осужденные, избивали практически ежедневно. Похоже на то, что на заключенных тренируют спецназовцев.
 
В январе-феврале шел суд. Тогда стояли морозы под 30 градусов. Перед судом меня по часу держали в машине с закованными в наручники руками - замерзали не только руки, но и наручники.  Когда привозили в суд (меня возили почему-то одного), то подвешивали за наручники.
 
И в витебской колонии «Витьба» тоже и избивали, и на морозе часами держали. Там практика такая: если ты не подписываешь бумаги (это и признание вины, что будешь примерно себя вести, и что будешь участвовать в художественной самодеятельности) - тебя избивают, затем отправляют в ШИЗО, а затем по этапу в другую тюрьму. Но ни я, ни Козулин этих бумаг не подписали…
 
Все, что говорил Алесь Михалевич, правда, подтверждаю. Именно так Лукашенко расправляется со своими политическими соперниками. Правда, Алесь Михалевич зарегистрирован кандидатом в президенты, я - нет; я сидел в СИЗО, а моя инициативная группа собирала подписи за мое выдвижение кандидатом в президенты. Разницы нет никакой.
 
В 2003 году, когда я был руководителем депутатской группы "Республика",  Шейман возбудил против меня уголовное дело - и начали прессовать. Тогда не посадили, но начали расправу над "БелБабаевским", которое я возглавлял. 15 мая 2005 года меня арестовали по обвинению в попытке приготовления дачи взятки, а 10 февраля осудили на два с половиной года по обвинению в выманивании кредита.